– Она все никак не успокоится, – объясняет Джулиус суетливые приставания этой крохи. – Когда они места себе не находят, это сразу видно. Никаких игр, никакой веселой возни.
Эти жертвы слоновой кости, ставшие сиротами, еще везунчики. Их находят, подбирают и привозят в Найроби, где расположен Фонд дикой природы Дэвида Шелдрика. Они достаточно малы, чтобы простить людей за что, что те с ними сделали, – ну просто малышня. И мы им должны – должны выводить их в буш на ежедневные прогулки, чтобы бродили по горам, по долам, а там, глядишь, даст судьба еще один шанс.
В 60-е годы Иэн Дуглас-Гамильтон обнаружил в лесной чаще торную, гладко утоптанную дорогу шириной три с половиной метра. Ей, наверное, больше тысячи лет. Такие слоновьи тропы от одного водного источника до другого некогда пересекали весь континент. Когда появился человек, он начал пользоваться этими тропами и исходил по ним Африку вдоль и поперек, а потом по ним же дерзнул выйти за пределы континента.
Сейчас большинство древних дорог заброшены. Там, где еще водятся слоны, их ареалы обитания напоминают острова, отрезанные от остального мира. Вот уже много веков подряд они выдерживают эту осаду. На заре возникновения Римской империи слоны населяли всю Африку, они шествовали от средиземноморского побережья до мыса Доброй Надежды, от Индийского океана до Атлантики, обходя стороной лишь удручающий косоугольник Сахары.
А теперь представьте себе гигантскую метлу с ручкой из слоновой кости. Около тысячи лет назад слонов смели с лица Северной Африки. В начале XIX века популяция южноафриканских слонов раскололась и распалась на отдельные части. С самыми обособленными из них метла расправилась буквально за пару взмахов. Та же плачевная участь ждала слонов на восточном побережье Черного континента. Кто был всем, тот стал ничем. К началу XX века сыны природы, которые ничего не забывают, оказались напрочь забыты большинством сынов человеческих, родившихся в Западной Африке. Эти дети просто не знали, что на свете когда-то водились слоны. На 70-е и 80-е годы пришелся настоящий шквал перемен: лавинообразный рост поселений, наращивание производства смертоносного оружия, взлетевшие до небес цены на слоновую кость, расширение международного рынка и катастрофическое ухудшение политического руководства.
За последние два миллиона лет более дюжины видов слонов безраздельно царили на различных участках земного шара. На Мальте обитали игрушечные слоники менее метра высотой, на островах Чаннел, расположенных в Тихом океане возле побережья Южной Калифорнии вдоль пролива Санта-Барбара, водились карликовые мамонты. Предок гигантского индонезийского варана предположительно охотился на представителей двух видов карликовых слонов, которых позднее истребили появившиеся на островах Комодо, Ринча и Флорес люди.
На континентальных массивах земной коры слоны обогнали хищников по росту и превратились в таких гигантов, что им не было нужды прятаться. Размер и тогда имел значение. Но неумение прятаться оказалось роковым, когда на них ополчился самый страшный из хищников – двуногий прямоходящий. Люди быстро освоили охоту на слонов, и некоторые достигли в ней слишком больших успехов. На юго-востоке нынешней Чехии обнаружена стоянка древних охотников на мамонтов, стратегически выгодно расположенная в седловине между двумя горными хребтами, – там сохранились останки девятисот мамонтов. Последние мамонты вымерли в Арктике каких-нибудь четыре тысячелетия назад. Древние египтяне в это время уже вовсю строили пирамиды. На арктическом побережье Аляски я встретил девушку из народа инупиатов, которая тащила намытый течением, потемневший от времени небольшой бивень мамонта. Современные жители Крайнего Севера с трудом представляют себе мамонта, но их по-прежнему манят драгоценные бивни.
Где бы слоны ни встречались с человеком, они обречены на поражение. Остатки поголовья слонов в Сирии были истреблены две с половиной тысячи лет назад. С большей части территории Китая слоны исчезли строго перед началом 1-го тысячелетия нашей эры, а к концу того же тысячелетия их не стало на большей части Африки. Тем временем в Индии и Юго-Восточной Азии слоны превратились в средства передвижения монарших особ, боевые машины для штурма крепостей, исполнителей казней и гигантские подушки, утыканные стрелами и копьями, удары которых приводили животных в бешенство. Кроме того, слонов использовали в качестве лесовозов и бульдозеров и наравне с рабской рабочей силой подвергали избиениям и издевательствам. Со времен Римской империи поголовье африканских слонов сократилось на 99 %. 90 % площадей, на которых обитали эти животные еще в начале XIX века, когда, несмотря на все потери, их оставалось более двадцати шести миллионов, им сегодня не принадлежат.
На сегодняшний день в Африке около четырехсот тысяч слонов (истребление азиатских или индийских слонов шло еще более чудовищными темпами). Наш земной зверинец превращается в осколки разбитого стекла, которые, сколько ни береги, бьются и становятся все мельче и мельче.
Слоны передают нам свое «послание в бутылке», свой крик о помощи, где ключевое слово – «уязвимость». Древнеримской знати требовалось такое количество слоновой кости, что в 77 году нашей эры Плиний Старший начал бить в набат по поводу истребления слонов в Северной Африке, поскольку «жажда роскоши исчерпала их поголовье в нашей части света». На протяжении веков, вплоть до распространения огнестрельного оружия, популяция североафриканских слонов потихонечку хирела. Но прошло около тысячи лет, и у берегов Восточной Африки замаячили дау – парусные суда арабских торговцев, которые в обмен на свои товары требовали слоновую кость и пойманных живьем туземцев. К началу XV века количество слонов вдоль восточного побережья сильно сократилось. Торговые пути уходили в глубь континента на сотни и сотни километров.
Четыреста лет спустя, в начале XIX века, в Европе случился промышленный переворот, и порожденные им маховые колеса, шестерни передаточных механизмов и ременные приводы закрутились-завертелись, в промышленных масштабах вытачивая из слоновой кости гребенки, зубочистки, пуговицы, бильярдные шары, черенки для бритвенных принадлежностей, портсигары, ручки для чайников, телеграфные ключи, рамы для зеркал и миллионы фортепьянных клавиш, ради которых охотники убивали миллионы слонов. Для народившегося среднего класса примета былой роскоши стала частью обихода, слоновая кость в ту пору выполняла те же функции, что сегодня пластмасса.
«Слоновая кость» по-английски ivory, то есть в английском языке это существительное этимологически со слонами никак не связано и свою слоновью принадлежность всячески скрывает, в отличие от вполне откровенных в этом отношении устойчивых словосочетаний типа «акулий плавник», «носорожий рог» или «кости тигра» (это все ингредиенты для афродизиаков). Да и по-русски она не «слоновья», а «слоновая». «Слоновая кость», что по-русски, что по-английски, вызывает ассоциации совершенно особого порядка. Ни о каких снадобьях, клыках или зубах даже мысли не возникает, поэтому есть смысл поговорить об этом поподробнее.
Английское слово ivory означает не только поделочный материал, но и благородный оттенок цвета (так же как слова gold – золото/золотой и jade – нефрит/нефритово-зеленый). С 1879 года Ivory стало знаменитым брендом туалетного мыла, которое рекламируют как «на 99,44 % натуральный продукт», то есть практически беспримесное и девственно-чистое
[33].
