Бернд Генрих. Гуси с бобрового болота
Неразумная теория
Первые эксперименты показали, что волки не понимают, когда рука человека указывает на спрятанную пищу. Собаки часто понимают это. Но от человека, указывающего в нужном направлении, волки были отделены забором. Разумеется, собак никто не отделял, и люди, которые проводили тестирование, были им хорошо знакомы. Когда условия экспериментов были наконец выравнены, волки показали себя не хуже собак – без всякого обучения.
Эксперименты могут очень многое рассказать о поведении. Но иногда воспроизводимые в них ситуации до такой степени редки или искусственны – как с волками за ограждением, – что скрывают те способности, которые призваны исследовать. Поведение и выбор животного в естественной обстановке не всегда можно смоделировать в эксперименте.
Любой эколог, наблюдающий животных в дикой природе, осознает глубину и сложность их взаимоотношений с окружающим миром и понимает, насколько легко эти нюансы ускользают от наблюдения, когда животные занимаются своими делами, поддерживая свою жизнь и жизнь своего потомства.
С одной стороны, лабораторные исследователи как будто озабочены «проверкой» научных концепций, таких как «самосознание» и «теория разума». Дело не в том, что от этих идей нет никакой пользы. Есть. Вот только животным безразличны научные классификации и условия экспериментов. Им неинтересны споры о тончайших различиях между категориями, например утверждение о том, что разбивание моллюска камнем – это использование орудий, а когда чайка бросает моллюск на камень – нет. Их забота – выжить. Тем временем некоторые исследователи дробят концепции на столько кусочков, что они становятся похожими на шашлык. Поэтому в этом разделе я хочу немного развлечься, рассказав о путанице, созданной учеными, изучающими поведение. Мы немного развеем туман и разобьем некоторые зеркала. Что касается шашлыка, то первым на вертеле располагается «теория разума».
«Теория разума» – довольно неудачное выражение – представляет собой концепцию. Какую именно, зависит от того, кого вы спрашиваете. Наоми Ангофф Чедд, работающая с детьми-аутистами, дает такую формулировку: это «понимание, что у другого человека могут быть мысли, отличные от ваших»
[78]. Мне нравится такое определение; оно разумно. Исследователь дельфинов Дайана Рейсс объясняет иначе: это способность понимать, что «я представляю себе, что ты думаешь». Но другие утверждают – мне кажется это странным, – что это «умение читать мысли других». Лагерь «чтения мыслей» получает наибольшее освещение в средствах массовой информации, и его сторонники сильнее всего увлечены своими идеями. Итальянский нейробиолог и философ Витторио Галлезе пишет о наших необыкновенных способностях чтения мыслей.
Не знаю, как вы, но я не умею читать мысли. Догадка, основанная на языке тела и на предшествующем опыте, – вот и все, что нам доступно. Если к нам на улице подходит странно одетый человек, наша главная проблема заключается в том, что мы не можем знать, о чем он думает. Если «теорию разума» определить как понимание, что мысли другого человека могут отличаться от ваших, тогда все в порядке. Но утверждение, что люди обладают «необыкновенными способностями чтения мыслей», – это чушь. Именно поэтому мы приветствуем друг друга фразой: «Как дела?»
«Теория разума» была придумана в 1978 году учеными, которые изучали шимпанзе
[79]. Совершенно не понимая, каким должен быть соответствующий контекст и что именно имеет смысл для шимпанзе, они показывали обезьянам видеоролики, где актеры пытались достать бананы, находящиеся вне пределов досягаемости, слушали музыку на отсоединенном от сети проигрывателе, дрожали от холода из-за неработающего обогревателя и так далее. Предполагалось, что шимпанзе покажут свое понимание задачи, стоящей перед человеком, выбирая фотографию с ее решением. Например, они должны были выбрать «зажженный фитиль для неработающего обогревателя». Нет, исследователи не шутили. Если обезьяна не выбирала правильное фото, исследователи объявляли, что она не понимает проблему, с которой столкнулся человек, и поэтому «теория разума» к ней неприменима. (Представьте себя на месте шимпанзе. Вас приводят в комнату, показывают видео, на котором человек дрожит рядом с обогревателем, вам никто не объясняет, в чем проблема, в чем суть эксперимента и как можно использовать огонь, а потом от вас ждут, что вы выберете зажженный фитиль. Или представьте, что вы Томас Джефферсон и вам показывают видео с человеком, который пытается включить отсоединенный от сети фонограф. Вы понятия не имеете, что за предмет перед вами.) По прошествии нескольких десятилетий, после многочисленных экспериментов ученые, работающие в этой области, предположили, что на полученные в 1978 году результаты могли повлиять условия эксперимента. Наука не стоит на месте. Споры продолжаются.
Сегодня некоторые ученые признают наличие «теории разума», то есть понимания, что у другого существа могут быть отличные от ваших мысли и мотивы. А именно у человекообразных обезьян и дельфинов. Кое-кто включает в этот список слонов и ворон. Отдельные исследователи признают такие способности у собак. Однако многие продолжают настаивать, что «теория разума» применима исключительно к человеку. Даже теперь, когда я пишу эти строки, научный журналист Кэтрин Хармон утверждает, что у большинства видов животных ученые не смогли обнаружить ни единого проблеска доказательств.
Ни проблеска? Да там не проблески, а ослепительный свет. Люди, не видящие доказательств, просто невнимательны. В отличие от Франса де Вааля. Проделки шимпанзе, которые любят брызгать водой на ничего не подозревающих посетителей зоопарка, говорит он, отражают сложную и такую знакомую внутреннюю жизнь.
Мнение исследователей относительно того, обладают ли шимпанзе, собаки и другие животные «теорией разума», не имеет особого значения. Важно другое: что именно они осознают и как? Как ведут себя собаки? Какие у них мотивы? Вместо того чтобы выяснять, способна ли собака или шимпанзе проследить за взглядом человека, зададимся вопросом, как собаки и шимпанзе направляют внимание друг друга.
Люди лучше понимают людей, чем собак. Дельфины лучше понимают дельфинов. Шимпанзе лучше понимают шимпанзе. Мы делаем вывод о намерениях странно одетого незнакомца, доброжелательного или враждебного, по языку тела. Точно так же поступают собаки. Другие животные прекрасно разбираются в языке тела. На кону стоит их жизнь, а задавать вопросы они не умеют. Живущая у нас самка енота по имени Мэддокс (мы выкормили ее из бутылочки, но не держали в клетке; она живет на свободе) иногда способна угадать мое намерение в ту же секунду, как мысль приходит мне в голову, хотя я не могу понять, по каким признакам. Например, она ощетинивается и изгибает спину, как только я решаю, что время для игры на кухне истекло и пора выпроваживать ее за дверь. Я обычно шучу, что у меня есть енот, который читает мысли. Наверное, она что-то видит в моем взгляде – надо признать, что в этом отношении у нее острый ум. Впрочем, как и зубы.
