– Езус Мария! Графиня пожаловали! – разносилось по этажам графского дворца. Невозможно было понять – слуги удивляются или радуются. Впрочем, ей было всё равно.
Единственной отрадой была для неё встреча с Янеком и Варей. А вот рандеву с мужем было не столь приятным.
– Что, вернулась, гулящая? Как погулялось? Где же ваш, простите, кобель в погонах? Ах да, я слышал, он в острог за государственную измену посажен. Забавная история, – произносил он, оттачивая каждое слово, чтобы ей было больнее, – и что же вы далее думаете делать, как жить с клеймом падшей женщины? Скоро вся Варшава будет говорить о твоём падении.
Данута молчала. Она тщательно пыталась не заплакать перед Собчаком. Справившись с эмоциями, она произнесла:
– Беру пример с тебя. Ты же тоже месяцами отсутствуешь, где-то проводишь время с чужими женщинами. Вот и получи. А если Варшава и будет что-то говорить, то не столько о моём падении, сколько о твоих рогах.
Лицо графа побагровело, налилось кровью, он закричал:
– Под замок! Больше ни шагу за порог! Никуда не выйдешь! И ребёнка мне родишь, чтобы, пузатая, не бегала по любовникам!
Малгоша тихонько шла по устланному коврами коридору графского дворца. Как обычно, она подслушивала под дверями то там, то сям, чтобы быть в курсе всех дел. Вернулась графиня после долгого отсутствия, было интересно, что же происходит между ними. Она подошла к дверям кабинета графа, откуда доносился разговор, и прильнула ухом. Ей явственно послышались голоса – один принадлежал Собчаку, второй… Нет, это была не Данута. Это была мать Малгоши, пани Ванда.
– Я решил отдать нашу дочь замуж, – твёрдо сказал он.
– Но, Анджей…
– Молчи, Ванда. Я так решил и так будет. Я подобрал ей хорошую партию, это сын нотариуса из Люблина. Я куплю ей свадебное платье, дам немного приданого, но большой свадьбы делать не будем. Тихонько повенчаются и поедут к себе в Люблин. Ты ей ничего обо мне не говори, а то разнесут новость по всей округе, каждая собака будет знать, что она – моя дочь. Скажи только, что свадебное платье – подарок от меня за твою многолетнюю службу в этом доме.
Вот это да! Малгоша скоро станет невестой! Ей уже и жених нашёлся! Малгоша чуть ли не вприпрыжку понеслась по ходам и переходам дворца. А мамаша-то, мамаша – пыталась прекословить, ну это же надо – она хотела возразить против её замужества. Хорошо, что отец настоял на своём.
Она весь вечер ждала, что мать расскажет обо всём. Но ничего не произошло – они поужинали и легли спать. Разговор не состоялся.
Зато на следующий день Малгоша едва зашла домой, как увидела белоснежное свадебное платье с длинной фатой. Это была такая удивительная красота, что у неё перехватило дыхание. Малгоша не сводила глаз со своего венчального наряда. Потом она осторожно дотронулась до него, словно боясь испортить. Наощупь оно оказалось ещё притягательнее.
Дома никого не было. И тогда Малгоша решила примерить платье. Уже когда она натягивала его на себя, то почувствовала, что оно маловато на неё. Эх вы, родственнички, кто ж так покупает одежду – без примерки, наобум? Ладно, успокоила она себя, это же только на один день, точнее, на несколько часов. Переживу, решила она. Жаль, конечно, что такая красота не совсем подходит. Но свадебный наряд – не главное. Главное – выйти замуж.
С трудом она выбралась из платья, ещё раз с сожалением провела рукой по ткани. В конце концов, можно и поголодать несколько дней, чтобы влезть в это платье без проблем.
После ужина пани Ванда сказала как бы между прочим:
– Малгоша, мне надо с тобой поговорить.
У той сердце зашлось. Вот сейчас оно случится! Она официально будет объявлена невестой.
– Зося, пожалуйста, оставь нас, – попросила она младшую дочь.
Вот правильно, так и надо – гнать эту девку в шею, нечего ей слушать про чужое счастье, ещё сглазит. Зося вышла.
– Видишь ли, доченька, – начала пани Ванда. – Уж и не знаю, как сказать… – растерялась она.
– Да уж говори, как есть, – благодушно порекомендовала ей Малгоша. Она уже приготовилась к главному, улыбка не сходила с её уст.
– Понимаешь, Малгоша, так сложились обстоятельства… Вообщем, мы выдаём замуж Зосю. Есть жених, назначен день венчания…
– Что?… Что?… – казалось, Малгоше не хватало воздуха. Она, словно выброшенная на лёд рыба, ртом хватала воздух.
– Я понимаю, что нехорошо получилось, нельзя младшую сестру выдавать прежде старшей. Но так распорядился граф Собчак. Он и жениха нашёл Зосеньке, и платье купил, и немного приданого за ней даёт. Ты должна понять, это всё-таки твоя родная сестра.
– Как?! Как это могло произойти? – у Малгоши не было слов от возмущения.
– Я пыталась ему сказать об этом, но он и слушать не хотел. Сказал, Зося – и всё.
По народному поверью, если младшая сестра выходит замуж раньше старшей, то старшая считается забракованной и её могут вообще не взять замуж. Об этом и толковала пани Ванда. А Малгоша – о другом. Это ведь она – дочь графа Собчака, а вовсе не Зоська. Так могла произойти такая подлая подмена? Как эта гнусная Зоська влезла на её место?
Малгоша была в ярости. Слёзы отчаяния, злости и ненависти текли по её щекам.
– Почему она? Почему она? – вскрикивала между рыданиями Малгоша.
Пани Ванда по-всякому пыталась успокоить дочь. Видя, что эти попытки не приносят успеха, она произнесла то, что граф ей категорически запретил говорить:
– Понимаешь, деточка… Мы тут ничего не можем сделать. Дело в том, что Зося – дочь пана Анджея. И он сам решает её судьбу.
После этих слов Малгоша разрыдалась ещё сильнее. Проклятая Зоська и тут её обошла. Почему дочерью графа оказалась она, а не Малгоша? Не могла её мамаша лечь под графа раньше, чтобы и она, Малгоша, оказалась ребёнком Собчака?
– Дура! Дура! – всхлипывала она.
– Ну что ты, нельзя так о своей сестре говорить, – убирая ей волосы со лба, тщилась остудить её пыл пани Ванда.
– Да не Зоська дура, а ты! Что, не могла раньше перед Собчаком ноги раздвинуть? Я тоже хочу быть дочкой графа и получить свадебное платье и приданое!
На следующий день, когда Зося пришла домой и открыла входную дверь, то увидела, что от её свадебного платья остались одни лоскутки. Малгоша разодрала его в клочья: она яростно рвала его руками и резала ножницами.
Зося благополучно обвенчалась в новом платье и отбыла к месту постоянного проживания своего мужа. Малгоша осталась у разбитого корыта. Она чувствовала себя обманутой. Почему судьба так несправедлива? Ведь она достойнее Зоськи, а потому она имеет больше права на счастье, к тому же, она старшая сестра. А младшая не только заняла её место в звании дочери графа Собчака и отняла её жениха, так ещё и забраковала её!
Малгоша ходила по графским коридорам и, скрывая слёзы, пыталась найти себе новую цель в жизни. Не вышло быть дочерью графа, так надо что-нибудь другое придумать. А то ведь придётся работать ей, в конце концов, всю жизнь!
