В 1632–1634 годах была предпринята попытка вернуть потерянные Смоленск и Чернигово-Северские земли. Поляки рвались к Москве. Во время боевых действий начались эпидемии и голод, поляки массово дезертировали. В Москву ляхов не пустили, польский король Владислав IV отказался от претензий на русский престол, но земли вернуть тогда не удалось.
Но впереди была новая война. Сначала в 1648–1654 годах шла национально-освободительная война Малороссии от польского владычества. Она завершилась присоединением Малороссии к России в 1654 году. В Переяславе 8
[9] января 1654 года собралась Рада (совет), куда были приглашены представители полков, горожане, крестьяне. Богдан Хмельницкий, украинский гетман, рассказал о притеснениях украинцев со стороны поляков, о жертвах, понесённых за эти годы народом. Спасаясь от преследований поляков, украинцы бежали в Россию, где на Дону и Яике существовали казацкие края, имевшие автономию и не знавшие крепостничества. Русское правительство давало пристанище украинским крестьянам и казакам, селя их на свободных землях на правах вольных людей. Простой люд, оставшийся под польским ярмом, мечтал о спокойной жизни без национального гнёта и религиозных преследований. Украинское шляхетство и казацкие старшины хотели закрепить свою власть и сословные привилегии, стремясь превратиться в правящий класс без давления поляков. Это возможно было лишь путём получения автономии в Российской империи. Хмельницкий предложил признать власть русского царя, и все присутствующие единодушно его поддержали. Была принесена присяга на верность России, и отныне Киевское, Брацлавское, Черниговское воеводства стали частью Российской империи.
Россия взяла малороссов под свою опёку, с чем не были согласны поляки и их король Ян Казимир. Это стало поводом в войне между Польшей и Россией, продолжавшейся с 1654 по 1667 годы. Речь Посполитая к концу 17-го века уже пришла в упадок, вызванный внутренними национальными распрями и внешними причинами – неудачными войнами, одна из которых вошла в историю под названием «шведский потоп» или «шведская погибель». Это была шведская агрессия (1655–1660) против европейских стран, когда обезлюдела треть Европы. А в самой Польше было уничтожена половина населения и разграблены все крупные города.
Русские войска разбили поляков в Литве. Тут же шведский монарх Карл Х предъявил претензии на Литву и Белую Русь. Шведские атаки были также отбиты. России отошли левобережная Малороссия, Смоленск, Чернигово-Северские и другие земли, потерянные в прежней войне. По перемирию, заключённому в 1667 году на 13,5 лет, Киев, мать городов русских, предоставлялся поляками во временное владение России. В 1686 году был заключён мир, названный вечным, по которому польский король Ян III Собеский закрепил Киев вкупе со всеми её приобретениями той войны за Россией.
Не всем в Европе понравилось такое положение вещей. Швеция пришла на помощь обиженным полякам. В 1709 году состоялась битва под Полтавой. Швеция уже выдохлась после устроенного Европе «шведского потопа», но ещё надеялась показать свою силу всему миру и усмирить Россию. Однако в Полтавской баталии шведский король Карл ХII потерпел сокрушительное поражение и с позором бежал. На этом окончилось военное могущество Швеции, это была её последняя попытка бряцать оружием, более никогда Швеция не напоминала миру о своих притязаниях на чужие земли.
Однако поляки не хотели мириться с потерями земель и новыми границами. В 1768 году польские конфедераты предприняли попытку новой войны с Россией и обратились за поддержкой к Турции и Франции. Турция поддержала их и объявила войну России. Русские войска, ведомые генералиссимусом Александром Васильевичем Суворовым, разбили конфедератов. Чтобы отныне агрессивная нация не грозила больше нападениями и войнами, в 1772 году состоялся первый раздел Польши между Россией, Пруссией и Австрией.
Подъезжая к Варшаве, слушая чужую речь, которую ей предстояло освоить, Варя уже начинала понимать, что нельзя вот так сплеча принимать решения. Надобно было всё обстоятельно обдумать, прежде чем решиться на подобное предприятие. Но времени на это не было. Да и откуда деревенской девчонке знать, какие препятствия предстоит ей преодолевать в чужом краю?
Примерно те же чувства испытывала и Данута. Всё, что было ею любимо и дорого ей, осталось там, далеко позади. Здесь – чужая семья, чужой язык, чужие нравы и порядки. Надо привыкать, подстраиваться. Ей надо показать себя так, чтобы высшее общество Варшавы приняло её и оценило по достоинству. А ещё – нужно привыкать к семейной жизни. За время путешествия Данута почувствовала некоторую отчуждённость своего мужа. Словно какой-то барьер был между ними. Подспудно она чувствовала, что ей вовсе не хочется преодолевать этот барьер. Ей было хорошо, когда он молчал и она молчала. Говорить им было не о чем. Но так не могло быть вечно. Вероятно, дорожные тяготы заставляли их молча думать каждый о своём. Скоро они прибудут в имение, там начнётся настоящая семейная жизнь и всё будет по-другому, успокаивала она себя.
Малгожата летела в барский дом, как на крыльях. Известие о прибытии молодожёнов заставило её встрепенуться и кинуться навстречу судьбе. Вот он, её звёздный час. Она станет прислугой молодой хозяйки и войдёт в высшее общество Варшавы, да что там Варшавы – всей Польши! Все красавцы и богатеи будут у её ног! Уж она-то не упустит возможности, она-то сможет заставить их влюбиться в неё. Она даже готова напялить на себя передник горничной. Конечно же, новоиспечённая графиня Собчак непременно проникнется самыми нежными чувствами к своей девушке-прислуге, а уж та не прозевает своего шанса. Она, Малгожата, будет благосклонна ко всем вхожим в этот дом знатным мужчинам, она даже готова предоставить им аванс в виде своего тела. Только бы найти того человека, который сможет её принять в своё сердце на всю жизнь!
Для дочери пани Ванды двери панского дома были открыты всегда. Она была вхожа в этот дом в любое время. Вот и сейчас она вихрем ворвалась внутрь, но тут же она увидела мать.
– Малгоша, пойдём со мной, – сказала строго пани Ванда так, как она говорила с прислугой в доме Собчаков.
Они прошли в отдалённый угол дома, где могли говорить без посторонних ушей.
– Понимаешь, доченька, возникли непредвиденные сложности, – сказала пани Ванда. – Молодая жена нашего Собчака привезла с собой прислугу и не хочет её отпускать от себя. Они обе не говорят по-польски, пока общаются только друг с другом. Новая пани заявила, что ей никто не нужен.
Малгоша опешила. Выходит, все её планы оказались пустой выдумкой? Но ведь она так хорошо всё продумала, так составила план своей жизни, что это не может просто так сгинуть. Надо непременно претворить все свои прожекты в жизнь, ибо в противном случае ей и впрямь придётся выходить замуж за какого-нибудь конюха. А это никак не входило в её житейские планы.
– Что же делать? – дрогнувшим голосом спросила она.
– Пока подождём. Не будем торопиться. Может, они рассорятся, может, её переведут на другие работы, или она уволится, или захворает и…
