– То есть ты все же не один отправишься?
Герман покачал головой.
– Пока один. Но я не пойду в лоб, опрометчиво и глупо. Собери всех, и ждите моего приказа. Действовать только по моей команде.
Влад хитро улыбнулся, но кивнул и отошел от машины. Герман захлопнул дверцу и завел мотор. Тот зарычал, как огромный сторожевой пес, почуявший неприятеля. Авто выплыло из гаража, и красные огоньки задних фар быстро удалились в уже начавших сгущаться ранних осенних сумерках.
В большой гостиной было темно и тихо. По приказу Кристины один из бессмертных, охранявших дом, запалил огонь в камине, и теперь девушка сидела напротив потрескивающего пламени, молчаливая и твердая, как статуя. Алекс занял одно из дальних кресел и неотрывно наблюдал за ней, как за вверенной его заботам драгоценностью. Юная бессмертная чувствовала его взгляд на себе, но не подавала виду и сама даже не смотрела на него, пребывая в глубоких и мрачных раздумьях.
– Кого-то хороним? – вдруг послышался голос, и спустя мгновение в проеме двери появился Влад.
– Нет, просто тревожно, – спокойно ответила девушка. – Это ужаснее всего – сидеть и ждать развязки, ничего не предпринимая.
Александр взглянул на отца, затем на Кристину и ничего не ответил.
– Как же хорошо, что это не единственный путь.
По лицу Влада пробежала едва заметная полуулыбка, девушка и юноша переглянулись, после чего парень спросил:
– Хочешь сказать, что мы можем что-то предпринять? Но что, например?
– Какая разница? Вам ведь лишь бы на месте не сидеть, а у меня есть одна любопытная мысль. Прошу за мной. Если вы, конечно, хотите…
И он бесшумной змеей скользнул в темноту коридоров. Алекс и Кристина сорвались с мест и последовали за ним. Через минуту все трое уже стояли посреди гаража.
– Куда-то едем?
Девушка осматривала ряды дорогих авто, красующихся, как на выставке.
– Лично я – еду. Прямиком за моим сыном-сорвиголовой.
Влад колдовал у дальней стены, ощупывая что-то.
– Но Герман приказал оставаться здесь, – возразил Алекс.
– Что ж, ну так и оставайся, – отозвался отец. – Но на меня его распоряжения формально не распространяются, как и на юную леди. И я намерен поступить так, как считаю нужным. Кристина, вы со мной, душа моя?
– Да, конечно.
Внезапно стена, которую внимательно изучал бывший глава, пришла в движение и отошла в сторону, открывая еще один отсек, где стояли несколько мотоциклов. Черный глянец и хром блестели при ярком искусственном свете.
– Ого! – Алекс вскинул брови. – Не знал, что ты водишь байк.
– У меня много секретов. Так ты едешь с нами или нет?
На лице младшего из Марешей промелькнуло выражение страдания от выбора, но только на миг.
– Если все закончится хорошо, Герман меня убьет. Еду, черт возьми!
Он поймал брошенный ему отцом мотоциклетный шлем. Такой же Влад вручил девушке. Кристина села позади Алекса, обхватив его руками за сильный торс.
– Мы выедем незаметно. На случай, если кому-то из охранников придет в голову доложить о нашем отъезде.
Еще одна стена отошла в сторону, и в густой тьме за ней по одной зажегся ряд ламп, освещающих тайный выезд, туннель под землей.
– Про этот путь никто не знает. За мной!
Два мотоцикла с тремя бессмертными с ревом скрылись в потайном коридоре, после чего все стены тихо и медленно заняли свои места, а свет внутри гаража автоматически погас.
Черные тени отделились от холма в лесу уже за пределами поместья и исчезли в ночи, оставив после себя только эхо в ветвях деревьев.
Когда оно затихло, окрестности снова погрузились в тишину, и во тьме с трудом можно было различить, как черные фигуры прячутся за стволами сосен у забора особняка.
Уже совсем стемнело, когда одни из автоматических подъемных ворот ангара кто-то подцепил снаружи и с силой дернул вверх. Раздался шум, который слышно было в каждом уголке огромного, полного древесины, склада. В образовавшемся проходе показался Герман. Придерживая конструкцию одной рукой, он прошел внутрь, после чего отпустил усиленную железную штору. Она с шумом ухнула вниз.
Бессмертный отряхнул руки и осмотрелся. Большое пространство, густо пахнущее смолой и опилками, было освещено рядом прожекторов в центре. По обе стороны от прохода громоздились пиломатериалы, уложенные штабелями. Они образовывали целые небоскребы и кварталы этого древесного города.
– Пришел, наконец? Я уже устал тебя ждать, – послышалось откуда-то сверху.
Герман сразу заметил фигуру говорившего, стоящую наверху на бесчисленных рядах досок, в тени, но не прекратил неспеша обводить взглядом склад. Молодой Дракон выглядел до противного спокойным и безмятежным. Второй бессмертный придирчиво осмотрел его свысока. Те же каштановые волосы, те же глаза и лицо с острыми, опасными чертами.
– Так ты что, один пришел биться со мной? – насмешливо спросил Марку.
Герман подошел к штабелям досок по другую сторону прохода, не выпуская собеседника из виду, оперся на них плечом и сложил руки на груди.
– Я не буду биться с тобой. Ты уже мертв.
– Мертв? – вампир криво усмехнулся. – Отчасти – возможно. Мое тело действительно мертво. Оно не стареет, не умирает, оно требует крови невинных, чтобы жить. Но моя бессмертная душа жива! А вот ты, демон, мертв от начала и до конца. И тебя ничто уже не спасет. Ты будешь гореть в адском огне!
Герман задумчиво кивал в такт его словам, а сам в это время набирал что-то на экране своего мобильного. Марку, видя его отстраненность, презрительно фыркнул. Тот, закончив, убрал телефон и сказал:
– Извини мне мою неучтивость. Просто подобные разговоры про адское пламя и кары небесные – это все не по моей части. Кстати, – он снова посмотрел вверх на своего собеседника, – а за что ты нас так ненавидишь? Что мы тебе такого сделали, что ты гадишь нам так подло: под видом несчастных случаев убиваешь мою родню, крадешь смертную девушку с ее собственной свадьбы… Должна же быть какая-то причина этой ненависти к бессмертным. Но ты сам – вампир, поэтому я никак не могу понять.
– Не можешь понять? – Марку засмеялся. – Ах ты, чертово семя! – он плевал словами, как змея ядом. – Ты пришел сюда, ко мне, на смерть, и ты даже не понимаешь, за что я хочу тебя убить?
– Просвети меня, будь добр, – пожал плечами Герман. – Пока мои люди не ворвались сюда и не выбили из тебя все дерьмо перед тем, как я собственноручно оторву тебе голову. Их там больше сотни, они снаружи ждут только моего сигнала. Но я сначала хочу понять.
Марку посмотрел в окно, видневшееся над воротами, но за ним была непроглядная ночь. Затем он снова широко оскалился и проговорил:
