Облачённая в строгое чёрное платье, полностью закрывающее её грудь и шею, графиня де Дюран спускалась по лестнице. Чёрная мантилья, спадая на плечи плотным кружевом, прикрывала туго собранные волосы. Глаза молодой сеньоры бесстрастно смотрели на гостей, а лицо, выражающее скорбную печаль, казалось образцом католического целомудрия и испанского воспитания. Но несмотря ни на что, женщина оставалась изумительно красивой, её бледное лицо подчёркивал чёрный наряд, а тёмно-синие глаза напоминали море, в котором погиб её отчаянный пират.
Франты, разодетые в яркие костюмы, и их дамы с бесстыдно обнажёнными плечами в присутствии благочестивой сеньоры почувствовали себя несколько неловко. Все понимали, не подобает графине веселиться и плясать, когда ещё и месяца не прошло со дня смерти её мужа. Подобное было неприлично ни в Новом, ни в Старом свете, и, не зная, как себя вести в присутствии добродетельной вдовы, гости растеряно переглядывались. Эстель грациозно вышла в зал. Адмирал, галантно поклонившись и еле сдерживая нахлынувшее раздражение, взял женщину под руку:
– Сеньора, что за маскарад вы здесь устроили? – зло зашипел он.
– Маскарад устроили вы, сеньор, – невозмутимо возразила она. – А я веду себя, как добропорядочная испанка и католичка.
Понимая, что графиня права, адмирал сердито фыркнул и повёл Эстель знакомиться с гостями. Господа с восхищением разглядывали девушку, целовали ей руки, но ничего, кроме соболезнований не высказывали, поскольку говорить комплименты в подобной ситуации выглядело бы просто нетактично. Некоторые сеньоры, знавшие отца Эстель, деликатно интересовались здоровьем барона дель Маркоса, графиня вежливо отвечала, но ни разу за весь вечер улыбка не коснулась её губ.
Сеньор Альканис догадался: плутовка его переиграла. Конечно, в такой обстановке объявлять о помолвке было более чем абсурдно, и адмирал, скрывая досаду, продолжал держать лицо гостеприимного хозяина. Но несмотря ни на что, увидев, какое благоприятное впечатление произвела Эстель на местное светское общество, маркиз испытал удовлетворение, а замечая завистливые взгляды сеньоров, и вовсе восторжествовал: «Ничего, я подожду, – размышлял дель Альканис. – Всё равно упрямице некуда деться», – понимал он, празднуя в душе победу.
Представившись господам, вдова де Дюран, стараясь не привлекать к себе внимание, устроилась на банкетке в уголке. Графиня не желала участвовать в развлечениях публики, и хозяину дома пришлось обхаживать гостей в одиночку. В самый разгар веселья на пороге зала появился сопровождаемый людьми адмирала Жермон де Дюпре. Сеньор Альканис подвёл француза к Эстель и проговорил.
– Пожалуйста, сеньора, пусть барон подтвердит, что с вашим сыном всё в порядке.
– Я бы хотела это услышать от него, – заявила она и, взглянув на запястья пленника, возмутилась: – В конце концов, развяжите ему руки! Ваш дом, адмирал, охраняют десятки слуг, неужели вы думаете, что барон сможет пройти мимо них? Да и что скажут люди, заметив связанного дворянина? – строго взглянула Эстель.
Дон Хосе задумался: «Действительно, связанный француз может привлечь внимание гостей», – и подал знак слугам развязать пленника. Растирая затёкшие запястья, Жермон с благодарностью посмотрел на сеньору.
– Дон Хосе, разрешите мне поговорить с бароном без вашего присутствия, – миролюбиво взглянув на адмирала, мягко попросила Эстель. Она специально назвала мужчину по имени, так обращаются только к близкому человеку. – Если всё так, как вы говорите, вам нечего бояться, – как можно любезнее улыбнулась сеньора.
Подобное обращение приятно согрело самолюбие адмирала и, секунду подумав, он согласился. Дель Альканис отошёл в сторону и, не спуская глаз с графини, обратился к своим молодчикам:
– Утром поедите обратно и заберёте мальчишку, – приказал он и, взглянув на заросшего чёрной щетиной здоровяка, уточнил: – Диас, за старшего. Настоятелю скажете, что я решил оставить ребёнка с матерью, а сами отвезёте его в другой монастырь. Пусть не беспокоится, деньги назад я не потребую, – и, поймав непонимающий взгляд слуги, пояснил: – Не хочу, чтобы Воронёнок находился поблизости. Наверняка мать начнёт разыскивать сына и попытается с ним встретиться.
– Может, сразу от него избавиться? – услужливо предложил Диас.
– Пока не время, – возразил адмирал. – Сначала я должен жениться на его матери и получить возможность распоряжаться наследством графа де Дюрана, – пояснил сеньор и строго поинтересовался: – Вы всё поняли?
– Чего уж непонятного, – ответил за всех Диас и, усмехнувшись, поинтересовался: – А что вы скажите сеньоре?
– А это вас не касается, – огрызнулся адмирал. – Ваше дело держать языки за зубами, – предупредил он и, кивнув на беседующего с Эстель француза, добавил: – Как только этот проходимец выйдет из зала, схватите его и заприте в подвале. Позже решу, что с ним делать, – хмыкнул сеньор, и слуги понимающе оскалились.
Эстель тем временем внимательно слушала рассказ барона. Подхватив Жермона под руку, она, мирно с ним беседуя, медленно перемещалась по залу, всё более удаляясь от адмирала.
– Мадам, всё в порядке, ваш сын в монастыре, – подтвердил де Дюпре. – Настоятель произвёл на меня впечатление честного человека, и, думаю, мальчику там ничто не угрожает.
– Настоятель может и честный человек, – согласилась графиня, – но я не склонна доверять адмиралу. Для достижения своё цели этот человек ни перед чем не остановится, – взволновано предположила Эстель. – Вы сможете найти этот монастырь? – с надеждой взглянула она в глаза барона.
– Думаю да. Хотя они завязали мне глаза, но я же пират, – улыбнулся Жермон, – и привык находить выход в тёмных закоулках корабля. Я помню все повороты, и не думаю, что в лесу, по которому мы ехали, так уж много дорог, ведущих к монастырю.
– Тогда срочно возвращайтесь обратно и заберите Тэо! – приказала графиня. – Это нужно сделать прямо сейчас! Боюсь адмирал не оставит там моего мальчика, в лучшем случае перевезёт в другое место, а о худшем я даже думать не хочу…
Выслушав взволнованную речь матери, барон озабоченно нахмурился.
– Мадам, ради сына нашего капитана я готов на всё! Но только, как я выйду отсюда? В доме на каждом шагу слуги и вооружённая охрана маркиза. И я подозреваю, что как только я окажусь за порогом зала, они снова скрутят меня и бросят в темницу, – догадался де Дюпре о намерениях дель Альканиса.
– Я знаю, вы сможете, Жермон. Мой муж очень ценил вас. Я отвлеку адмирала, – пообещала Эстель и показала глазами на дверь, к которой они успели подойти. – А вы уйдёте через балкон. Вот, возьмите, – и сеньора сунула в руку мужчины кошелёк с деньгами. – Они вам понадобятся, чтобы сесть на корабль. Постарайтесь добраться до Тортуги и найдите графа де Тюрена. Надеюсь, Одэлон позаботится о сыне своего друга, – предположила сеньора. – И вот ещё, – проговорила она и украдкой передала нож для резки фруктов. – Ничего лучшего я не смогла найти, – призналась Эстель. – Но думаю, с ним вы сможете добыть для себя более подходящее оружие. Не зря же вы были пиратом, – чуть улыбнулась она. – Поспешите! Вы должны опередить людей маркиза!
