– Вашего сына здесь нет. Он в надёжном месте, – выдавил адмирал.
– Сеньор Альканис, тогда отдайте женщину! – вдруг раздался голос одного из высокородных беглецов. – В конце концов, она его законная супруга. А с нами наши жёны и дети! Мы не хотим рисковать своими близкими ради вашей прекрасной дамы, – возмутился глава семейства, и, поддерживая его слова, остальные господа одобрительно загалдели.
Взглянув на своих людей, адмирал понял, что они так же не горят желанием рисковать жизнью из-за прихоти хозяина овладеть чужой женой, и дон Хосе мрачно процедил:
– Приведите сеньору…
Толпа облегчённо вздохнула, а капитан широко улыбнулся. Эстель, не спуская горящих глаз с любимого, поспешно подошла к адмиралу. Дель Альканис взглянул на счастливо сияющую женщину, затем на ликующего корсара, и в его голове неожиданно родилась гнусная идея. Он ядовито усмехнулся и неожиданно приставил к голове женщины пистолет. Заметив, как Тэо дёрнулся, готовый напасть, адмирал воскликнул:
– Не двигайся, Корбо! Иначе я выстрелю! – предупредил он, и граф замер. – Давай поговорим, капитан, – предложил дон Хосе, и змеиная улыбка тронула его тонкие губы. Все вокруг, включая пиратов, настороженно взглянули на сеньора. – Ты мечтаешь вернуть жену, Корбо? – ехидно промурлыкал дель Альканис и прищурился. – Ты так любишь эту девушку? Понимаешь, я тоже люблю её, – притворно вздохнул маркиз. – Я полюбил её раньше, чем ты, пират! Но сначала мне помешал смазливый Альваро, а затем ты, – со злостью проговорил мужчина и, немного помолчав, уже спокойно добавил: – Теперь она моя… Нас обвенчали в церкви… И я не хочу терять её. Так же, как и ты. Так как нам быть, Корбо? Как поделить женщину? – задал вопрос сеньор и устремил немигающий взгляд на капитана.
– Отпусти её. Она не любит тебя, – глухо проговорил Тэо и предложил: – Если хочешь, устроим поединок.
– Не-е-ет, Корбо… Это слишком просто… – мерзко захихикал маркиз. – Мы можем по-другому состязаться, кто сильнее любит женщину, – загадочно улыбнулся он и, выдержав многозначительную паузу, продолжил: – На что ты готов ради неё? Ты готов отказаться от жены ради сохранения её жизни? – самодовольно прищурившись, поинтересовался дон Хосе, и его улыбка напомнила оскал крокодила. Не понимая, куда клонит сеньор, капитан нахмурился, а тот пояснил: – Я скорее убью её, чем отдам тебе, – признался адмирал, с удовлетворением заметив, как де Дюран побледнел. – Я достаточно терзался, представляя её в твоих объятиях, и не хочу заново испытывать те же мучения, – твёрдо заявил дель Альканис и, испытующе взглянув в глаза пирата, желчно улыбнулся. – А что выберешь ты? Отдашь её мне? Или пусть она умрёт?
Постепенно осознавая, что затеял негодяй, Тэо растеряно переводил взгляд с усмехающегося адмирала на испугано раскрывшую глаза Эстель. Капитан прекрасно понимал: он не успеет спасти жену, если сеньор нажмёт на курок. От мысли, что в любую секунду его любимая может лишиться жизни, им овладело смятение, а дель Альканис с холодной усмешкой продолжал ожидать ответа. На лице девушки не осталось ни кровинки, и, с тоской взирая на мужа, она задрожала. Но Эстель заставил дрожать не страх за себя, а ужас от осознания того, что ей навсегда придётся остаться с ненавистным человеком, и в подтверждение её предположения Корбо произнёс:
– Не трогай её… Я уйду…
Адмирал расплылся в торжествующей гримасе:
– Похоже, я всё же сильнее люблю её, – удовлетворённо засмеялся сеньор, но тут же стал абсолютно серьёзным и ожесточенно заявил: – Ты больше не будешь пытаться вернуть Эстель! Любую попытку догнать нас или появится в городе, где мы будем жить, я буду расценивать, как угрозу! И она умрёт! – пообещал дон Хосе. – Думаю, теперь любое место, где я окажусь со своей женой, будет самым безопасным с точки зрения нападения на него пиратов, – снова засмеялся адмирал и, не отпуская оружия от головы женщины, потащил бедняжку к повозке и заставил в неё сесть.
Маркиз приказал трогаться, и обоз медленно пополз вперёд. Последняя телега, преграждающая дорогу, тоже развернулась и последовала по дороге, завершая процессию.
– Найди нашего сына! Он в монастыре! – в отчаянье крикнула Эстель, и адмирал, гневно взглянув на неё, заставил сеньору замолчать.
Потухшим взглядом капитан провожал любимую и, наблюдая, как она становится всё дальше, с каждой секундой ощущал, как его душу всё больше захватывает жгучее исступление. Сердце Тэо взвыло от боли. Минуту назад он был счастлив и уже собирался обнять Эстель, но неожиданно окончательно её потерял.
Испанцы настороженно поглядывали на застывших пиратов, но когда они с любопытством переводили взгляды на адмирала, людьми овладевало гнетущее чувство. Ощерившись в дьявольском оскале, маркиз продолжал держать пистолет у головы женщины, а бедная Эстель со смертельной тоской в глазах, не отрываясь смотрела на мужа. По щекам сеньоры текли горячие слёзы, казалось, будто её собираются похоронить заживо.
Чувствуя, ещё немного – и он сам заплачет, Корбо опустил голову и обречённо вздохнул. Хвост процессии, вильнув, скрылся за поворотом, а Тэо, сдерживая ярость, не двигался с места. Он не понимал: как ему быть дальше? Изводимый жалким бессилием, он хотел громко, насколько хватило бы сил, взреветь, завыть, зарычать. Наполнить лес диким рёвом, чтобы вся земля содрогнулась от его безграничного отчаянья! Но он продолжал молча стоять на месте.
Корсары растеряно топтались рядом и сочувственно смотрели на капитана:
– Может, попытаемся, пробравшись через лес, отбить сеньору? – несмело предложил Санчес.
– Ты слышал, что обещал адмирал? – угрюмо ответил Корбо. – Эстель умрёт при любой попытке её освободить. И Альканис это сделает, – абсолютно точно понял он. – Главное для адмирала – победить меня, и желая добиться своего, он не пожалеет никого…
Дорога назад казалась невыносимой. Память упрямо возвращала капитана к далёкой встрече с Эстель. До сих пор Тэо не забыл, насколько восторженно колотилось его сердце, когда он первый раз её поцеловал. А какой восторг испытал от близости со своей прекрасной и недосягаемой Звездой. Он помнил, какое необъяснимое волнение накрыло его, когда понял, что дорог ей, и насколько был счастлив от её робких и в то же время жарких прикосновений.
Представляя желанный образ женщины, де Дюран тяжело тряхнул головой. За все годы, прожитые с женой, он перестал задумываться о том, насколько она ему дорога. Эстель была рядом, и этого было достаточно. Когда он уходил в походы, конечно, неизменно скучал по жене и детям, но зная, что скоро вернётся и сможет обнять их, никогда не испытывал особой тоски. Только сейчас Тэо неожиданно осознал, как переживала Эстель, когда он, оставив её на берегу, отправлялся в неизвестность.
Теперь в неизвестность ушла она, и сердце мужчины, раздирая душу на части, рвалось наружу. «Как я мог так опрометчиво потерять её? Как мог так просчитаться? Как теперь мне жить без неё и без сына? – обречённо размышлял капитан, но тут в голове проскользнули последние слова Эстель. В тот же момент Корбо вышел из печального оцепенения и напряжённо нахмурился. «Тэо не с ней? Он в монастыре! Я должен найти его!» – настойчиво застучало в висках, и корсар, пришпорив коня, помчался в Пуэрто-Бельо.
