Ричер посмотрел на улицу, на кирпичные здания и послеполуденные тени.
– У меня такое впечатление, что я нахожусь здесь вечно, – признался он.
– Значит, ты уедешь в любом случае.
– Давай уедем вместе.
– А почему ты не хочешь здесь задержаться?
– А почему нельзя уехать?
– Можно. Я не жалуюсь. Я просто хочу понять.
– Что именно?
– Сколько времени у нас есть. Чтобы я смогла его полностью использовать.
– Ты не хочешь уехать со мной?
– Складывается впечатление, что у меня есть выбор из двух вариантов. Либо хорошие воспоминания с началом и концом, либо долгое и медленное фиаско, в процессе которого я устану от мотелей, путешествий автостопом и пешком. Я выбираю воспоминания. Об успешном эксперименте, куда более уникальном, чем ты можешь подумать. У нас хорошо получилось, Ричер.
– Мы еще не закончили. Цыплят по осени считают.
– Ты тревожишься?
– Профессиональное беспокойство.
– Мария рассказала мне, что ты ей говорил. Однажды ты проиграешь. Просто не сегодня.
– Я старался ее подбодрить. И не более того. Она очень волновалась. И мне нужно было что-то сказать.
– Мне показалось, что ты на самом деле так думаешь.
– Этому учат в армии. Ты можешь контролировать только то, насколько напряженно работаешь. Иными словами, если ты по-настоящему, полностью сосредоточишься сегодня, получишь разведывательные данные, спланируешь операцию и проведешь ее на сто процентов точно, то обязательно одержишь победу.
– Придает уверенности, – заметила Эбби.
– Так устроена армия, – продолжал Ричер. – На самом деле они хотят сказать: если сегодня ты потерпишь поражение, это целиком и полностью твоя вина.
– До сих пор у нас получалось неплохо.
– Но игра изменилась. Теперь мы сражаемся с Москвой, а не с бандой сутенеров и воров.
– Но люди те же самые.
– Только их система гарантированно лучше. Более качественное планирование. Работают самые продвинутые специалисты. Меньше слабостей. Меньше ошибок.
– Звучит паршиво.
– Пожалуй, пятьдесят на пятьдесят. Победа или поражение. И это хорошо. Я люблю, когда все просто.
– Как мы это сделаем?
– Разведка, планирование, исполнение. Сначала мы постараемся думать как они. А это совсем не сложно. Мы их бесконечно изучали. Вантреска может тебе рассказать. Они умные люди, организованные, бюрократизированные, осмотрительные, осторожные, владеющие научным подходом и очень рациональные.
– И как нам их победить?
– Мы используем рациональную часть их природы. Сделаем то, что рациональный человек даже не станет рассматривать. Нечто совершенно отвязное.
Вскоре поступило первое донесение разведки. Появился Бартон, приветственно кивнул и направился к барной стойке. Там он взял кофе и вернулся к их столику. Но не успел приступить к отчету, как пришло второе донесение. В кафе вошли Хоган и Вантреска. И сразу направились в их сторону. Им пришлось потесниться. Пять человек за столиком на четверых.
– Передняя стена в вестибюле сделана из стекла, – сказал Бартон. – Внутрь попадаешь через вращающуюся дверь. Задняя стена является фронтоном ядра здания. Там пять входов. Дверь пожарной лестницы, три лифта и еще один вход на пожарную лестницу. Между посетителем и пятью входами расположены турникеты и письменный стол охранника. За ним сидит полицейский по найму в гражданском.
– И всё? – спросил Ричер.
– Полагаю, это охрана, которую обеспечивают владельцы здания, – ответил Бартон. – Но есть еще четверо мужчин в галстуках и костюмах. Вероятно, им платит кто-то другой. Двое стоят сразу за вращающейся входной дверью. Они спросили, что мне нужно. Я ответил, что иду к дантисту. Они отошли в сторону и предложили мне пройти к письменному столу охранника. Там полицейский снова поинтересовался, с какой целью я пришел.
Ричер посмотрел на Хогана и Вантреску.
– А что у вас?
– Так же, – ответил Вантреска. – У них отлично организованная система пропускного режима. Дальше – лучше. Два других парня в костюмах находятся по другую сторону турникета. Рядом с усовершенствованными лифтами установлена новая контрольная панель. Какие увидишь в по-настоящему высоких зданиях, где находятся тысячи людей. Ты нажимаешь номер нужного тебе этажа, и на экране высвечивается, какой лифт тебе следует ждать, а потом он доставляет тебя на место. Внутри кнопок нет. Очень эффективная система. Но совершенно избыточная для полупустого здания. Очевидно, на это имеется причина. И заключается она в том, что два охранника за турникетом не дают тебе прикасаться к кнопкам. Они спрашивают, куда ты направляешься, затем кто-то из них нажимает нужные кнопки и показывает, у какого лифта ты должен встать. Далее ты садишься в лифт и выходишь, когда двери открываются. Других вариантов нет.
– В вестибюле есть камеры?
– На панели лифта имеется маленький стеклянный выступ; почти наверняка там находится камера, передающая видеосигнал наверх.
Ричер кивнул. Потом перевел взгляд на Бартона.
– Как дантист? – спросил он.
– На третьем этаже все разделено на небольшие комнаты, расположенные по обе стороны прямоугольного внутреннего коридора, идущего вокруг центрального ядра здания. Само ядро пустое с трех сторон. Я поднялся на четвертый этаж по пожарной лестнице, и там все выглядит так же. На пятом этаже есть два больших помещения сзади. Мне не удалось обойти ядро до конца. Вероятно, внутри одной из комнат находится глухая стена.
– Мы добежали до шестого этажа и начали оттуда, – сказал Хоган. – Чем выше поднимались, тем больше становились комнаты. Разумно предположить, что девятнадцатый этаж занимает одно огромное помещение. Лифты позволяют попасть в его центр. На этом заканчивается вклад архитектора. Я уверен, что дальше украинцы строили, как хотели.
– Начиная с клетки, – произнес Ричер.
– Именно, – подтвердил Вантреска. – Это даже проще, чем мы думали. Здание высокое, но небольшое. И обслуживается только одно ядро; там пять выходов на этажи, на одной линии. Одна клетка контролирует сразу всё. И нет нужды ничего заваривать. Можно сделать клетку глубиной, скажем, в шесть футов, а высотой в восемь, от первого пожарного выхода до последнего. Двери лифтов и пожарных лестниц открываются внутрь клетки. Получается нечто вроде длинной приемной прямоугольной формы. Недостаточно глубокой. Возможно, посетителю приходится ждать с минуту, пока вооруженные люди изучают его при помощи приборов. Другие вооруженные люди ждут у ворот, чтобы открыть их. Механизм может быть электронным. Возможно, у них две пары ворот, как в воздушном шлюзе.
– Полы и потолки?
– Бетонные панели. Проникнуть внутрь через них едва ли удастся. Все трубопроводы большого диаметра идут через ядро параллельно шахтам лифтов.
