Время все расставляет по своим местам. И оно доказало правоту моего подхода к игре на фондовом рынке. Моя книжка стала классикой жанра, раритетом, за который букинисты давали чуть ли не по двадцатке за штуку.
Но, может быть, мне просто невероятно повезло и я всего лишь удачно попал в струю стремительно растущего бычьего рынка, на котором заработал бы и дурак? Или все же моя метода была настолько основательна, что годилась для любого рынка?
Во всяком случае книга моя точно прошла тщательную проверку временем.
Из аэропорта я поехал прямиком на Парк-авеню к Лайлу Стюарту, издателю другой моей книги – «Уолл-стрит: Второй Лас-Вегас». Нервы у этого парня крепкие и рисковать он не боится. Но когда я поделился с ним мыслью переиздать книгу, он заверил меня, что тут вообще никакого риска нет. После короткого обсуждения мы решили не менять в ней ни слова. Какой смысл? Она стала классикой. Ее прочел чуть ли не миллион человек. Под впечатлением от нее одна из бирж изменила свои правила касательно приказов стоп-лосс (stop-loss). Книга вызвала такую досаду некоторых влиятельных кругов, что они убедили прокурора штата Нью-Йорк выдвинуть против нее совершенно дикие обвинения, которые он, впрочем, позднее отозвал. (Причем об обвинениях было заявлено во всеуслышание, а об их отзыве – разве что не шепотом!)
Итак, мы решили оставить книгу в первозданном виде <…> Здесь же я хочу рассказать о письме, в котором ко мне не было никаких вопросов. Скорее оно было похоже на выволочку.
С цифрами в руках его автор доказывал, что я «профукал свое счастье». Он утверждал, что, найми я двух помощников на полный рабочий день и применяй свою систему на протяжении двух лет, я мог бы увеличить свои начальные вложения (36 тыс. долл.) в 3000 раз, заработав 100 млн вместо жалких 2,25 млн за 18 месяцев.
Ошибка моя, писал автор, была в том, что я пренебрегал быстрой оборачиваемостью портфеля и торговлей с маржой. А еще я не реинвестировал прибыль. В доказательство к письму были приложены подробные графики. Задним умом мы все крепки. Мог ли я и правда преумножить свой капитал в 140 раз за 18 месяцев? В двести раз? В тысячу?
Очень может быть. Но я никогда не жалел, что не достиг чего-то большего. Я сколотил капитал, c олимпийским спокойствием удерживаясь от преждевременной продажи и при этом вовремя избавляясь от большинства акций при помощи одного-единственного инструмента: скользящего стоп-лосса
[1].
Я не открыл безубыточного рая. Но я нашел способ, когда только возможно, безжалостной рукой ограничить свои потери менее чем десятью процентами. Прибыль есть функция времени, и нужно иметь веские причины, чтобы держать убыточные бумаги дольше трех недель.
Мой метод ограничения убытков имел двоякое действие. Он избавлял меня от плохих акций и подсказывал хорошие. И то, и другое происходило быстро. Наверное, мой метод не всем бы подошел. Но мне он помог. И я надеюсь, что, изучив то, как я им пользовался, вы сочтете его полезным и выгодным для себя.
Николас Дарвас
Инвестор-танцор
Февраль 1971 года, Париж
Утром 3 сентября 1958 года в отель «Глостер» в британской колонии Гонконг пришла телеграмма следующего содержания:
«КУПИЛ 1300 THIOKOL ПО 49 7/8…»
Эта покупка была одной из длинной череды ей подобных, принесших мне 2 миллиона долларов за полтора года.
И вот как все это было…
Часть первая
Спекулянт
Глава 1. Канадские страдания
Был ноябрь 1952-го. Я выступал в клубе «Латинский квартал» на Манхэттене, когда мне позвонил агент. Ему пришло приглашение для меня и моей партнерши Джулии выступить в ночном клубе в Торонто. Владельцы клуба, близнецы Альберт и Гарри Смит, сделали мне весьма необычное предложение – вместо денег взять за выступление акциями. Я много чего повидал в шоу-бизнесе, но это было нечто новенькое.
Я принялся узнавать подробности и выяснил, что они собирались отдать мне 6 тысяч акций компании Brilund. Это была канадская фирма, занимавшаяся горнодобычей, и у Смитов был к ней свой интерес. В то время акции фирмы шли по 50 центов за штуку. Я знал, что акциям свойственно дорожать и дешеветь (на этом мои познания в заканчивались), и потому попросил братьев Смит гарантировать мне следующее: если через полгода акции упадут ниже 50 центов, они покроют разницу. Те согласились.
Так получилось, что я не смог выступить в Торонто в оговоренный день. Мне было неловко перед организаторами, и я предложил купить у них те самые акции в качестве примирительного жеста. Я отослал им чек на 3 тысячи долларов, получил взамен 6 тысяч акций Brilund и больше о них не вспоминал – до тех пор, пока в один прекрасный день двумя месяцами позже не заглянул от нечего делать в раздел биржевых котировок одной из газет. То, что я там увидел, заставило меня подскочить на стуле. Акции Brilund, купленные мною по 50 центов штука, теперь торговались по 1,90 долларов. Я тут же их продал, заработав что-то около 8 тысяч.
Поначалу я не мог поверить в случившееся. Это было похоже на чудо. Я чувствовал себя словно человек, пришедший на бега в первый раз и, согласно поговорке «новичкам везет», угадавший победителя в каждом из заездов. И вот, получая выигрыш, он спрашивает у кассира: «И как давно у вас тут скачки проводятся?»
Это сколько же я в жизни упустил, думалось мне тогда. Решено, иду торговать акциями. Я никогда потом не жалел об этом решении, но если бы я только знал, какие приключения ждут меня в этих диких джунглях!
О фондовом рынке я тогда не знал ровным счетом ничего. К примеру, я даже не подозревал, что в Нью-Йорке есть биржа. Я знал про одни только канадские акции, главным образом, горнодобывающих компаний. И раз уж мне так с ними подфартило, разумнее всего было и дальше за них держаться.
Но с чего начать? Как понять, какие акции покупать? Не тыкать же наугад. Нужна информация. Проблема была в том, где ее взять. Теперь-то я понимаю, что это задача едва ли по силам простому смертному, но тогда мне казалось, что надо лишь опросить достаточное число людей – и дело в шляпе. Я думал, что если буду побольше расспрашивать, то рано или поздно сойдусь со знающими людьми. И я принялся пытать всех подряд насчет каких-нибудь сведений об акциях. Работа в ночных клубах располагала к знакомству с богачами. А уж богачи-то должны были знать.
Вот я их и спрашивал. Вопрос «Не подскажете, каких бы акций прикупить?» был у меня всегда наготове. И что интересно, каждому из тех, к кому я обращался, было что сказать. Удивительное дело. Похоже, я был единственным человеком на свете, кто не владел хоть какой-нибудь свежей информацией об акциях. Я жадно вслушивался в то, что говорили, и свято следовал подсказкам. Что мне советовали, то я и покупал. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что так у меня никогда ничего не выйдет.
