– Если вампир полюбил, то никогда не причинит вреда своей избраннице, никогда не прикоснется к ней, как к обеду. Твоя кровь – это лепестки сочного цветка, кровавого цветка… Любить – значит отдавать свое сердце, и я отдал его тебе, но ты не заметила. Эта раздавленная и раненная тобой летучая мышь – и есть моя душа.
– Но я тебя не люблю! – в гневе выкрикнула Кристин-Мария, не задумавшись даже на секунду о сказанных словах. Безусловно, Маркеллин ей не безразличен, но сейчас, в порывах ярости, девушка не думала, что собственными руками расширяет пропасть между ней и сильнейшим служителям Тьмы: – Все эти красивые слова – лишь сказка, поскольку у дьявола не может быть души, и любить он не способен! Верни меня на землю, я хочу вновь встретиться с той женщиной.
– Как же ты не понимаешь, – взревел рыцарь: – Та женщина, и все твое прошлое погрязло в страданиях и слезах! Его нет, оно навсегда должно исчезнуть! Научись жить настоящим, хватит возвращаться назад! Не думай, что та мадам – истинный ангел, желающий подарить тебе безмятежность и покой, а я – подлый убийца, впивающийся клыками в шею каждого попавшегося человека! Хоть раз послушай свое кричащее сердце, а не собственные амбиции! – Кристин видела, как кожа Маркеллина покрывается светящимися полосами, что свидетельствовало об огромном гневе Рыцаря Ночи, но не желала отступать: – Раз мной движут лишь амбиции, тогда поцелуй меня, докажи, что любишь, а не просто желаешь обмануть и предать! – Кристин вскрикнула, почувствовав неимоверное жжение от кулона, когда мсье д’Азулье подошел к ней вплотную и коснулся одним пальцем запястья. По телу девушки пробежала нервная дрожь, показалось, словно все внутри пронзила яростная молния. Но англичанка не намеревалась отступать. Девушка чувствовала, что сейчас перешла некую черту, отделяющую невозможное от простой реальности, перешла, и погрузилась в какой-то совсем другой мир: яркий, алый, страстный, жгучий, мир, где не принято шептать о своих чувствах, где все, от самого нежного поцелуя, до ужасающего укуса, делается открыто и громко.
Мария будто через мутную пелену ощутила, как губы Маркеллина коснулись ее уст, а язык медленно проник в томительную глубину. Было так хорошо, спокойно, горячо… Кристин с трудом оторвала голову и поняла, что все ее тело, каждая часть пылает неистовым огнем, а судорожная боль подбирается к самому сердцу. Молодая женщина заглянула в полуоткрытые, темные глаза вампира и улыбнулась: на дне его очей полыхало такое же пламя, и англичанка знала, что оно способно сжечь их двоих: – Что это?..
– Ты готова сгореть ради любви? – от очередной волны нестерпимого жара Мария издала слабый писк, но жадный поцелуй просто заглушил его:
– Любовь – это огонь, и я готова наслаждаться его прикосновениями каждую секунду своей жизни.
– А если этот огонь и отберет твою жизнь?
– Значит, мы воскреснем, словно фениксы. Не в этом мире, так в другом…
– Существует лишь один такой мир, и это – мир вампиров. Либо ты пойдешь со мной, либо…, – Кристин уже не слышала следующих слов. Все ее сознание, погружалось в огненную пропасть…
Глава 14
Девушка судорожно вдохнула порывистый воздух и в недоумении открыла глаза, ощущая бешеное биение взволнованного сердца. Кристин огляделась и с трудом приподнялась на локте, в недоумении уставившись в одну точку. Она, с растрепанными, непослушными волосами, что струились по подрагивающим плечам, в запачканном, помятом платье, сидела в собственной комнате рядом с покоями убитой Эстель. Вздрогнув от тупой головной боли, Кристин приложила пальцы к вискам, ощущая нервную пульсацию, и на миг закрыла глаза, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Как бы девушка не старалась, ее израненный разум просто не давал ответы на тяжелые, страшные вопросы: где она, как оказалась здесь, что случилось с леди де Монсиньи? Молодая женщина потянулась за высоким стаканом с холодной водой, и замерла, почувствовав на своих пальцах чье-то прикосновение. Кристин в полной растерянности уставилась на…свою госпожу. Одетая в воздушное, легкое блио нежного, приглушенного цвета, с высокой, элегантной прической, украшенной десятками мелких деталей, Эстель напоминала экзотическую красавицу с древних сказок. И только сейчас Мария поняла, что на ее сударыне надет тот наряд, что был и на ней самой… Выходит, это лишь сон, страшный, адский кошмар, нет ни кровожадного вампира-жениха, ни убийства, ни той женщины в захолустном доме, ни пламени, ни любви. И все же в эти слова девушка не могла поверить, поскольку еще чувствовала на каждом кусочке тела немного остывший, но неутихающий огонь. Все это произошло в реальности, но когда, где и почему?
– Что с тобой? – Эстель опустилась на колени перед перепуганной Марией и взяла ее ледяные руки в свои: – Успокойся, тебе, возможно, просто приснилось что-то ужасное.
– Нет, это не сон, – тихо пролепетала Кристин, и подняла лихорадочный взгляд на взволнованную хозяйку: – Где ты была? – Мария даже не поняла, что разговаривает с собственной миледи пренебрежительно и дерзко, но в такие минуты англичанка не могла себя контролировать.
– Как где? Сегодня вечером состоялось мое сватовство с рыцарем Бургундии, я только что вернулась из главного зала. Ты уснула еще вчера сразу же после нашего разговора, и я не стала тебя будить. Все хорошо? – пошатываясь от слабости, Кристин медленно поднялась с кровати и проследовала в другой угол комнатушки, где громоздилось высокое, запотевшее зеркало. Вытерев кончиками пальцев странные пятна, девушка положила на ладонь колье и ужаснулась: все эти потеки превратились в капли крови. Мария со страхом взглянула на Эстель, опасаясь, что девушка могла что-то заметить, но та лишь безразлично пожала плечами: – Ладно, если с тобой все в порядке, я пойду, поскольку очень устала. Спокойной ночи, – когда дверь за госпожой закрылась, а на лестничной площадке стихли все посторонние звуки, молодая женщина вновь поднесла к стеклу череп, и вновь оно озарилось алыми следами. Кристин удалось прочитать единственные слова, выцарапанные когтями неизвестного животного: «Катакомбы «Кровавый Цветок». Мария нахмурилась, припоминая такое название. Вроде бы, эти катакомбы представляли собой тоннель для захоронения грешников, и поэтому всегда окружались невидимой, но очень прочной стеной предрассудков и страхов. Верные христиане избегали этого места сотой дорогой, а отважные смельчаки, решившиеся однажды посетить страшное место, уже не возвращались. Девушка с опасением выглянула в окно, поняв, что на небе недавно зажглись первые звезды. У нее есть целая ночь для расследования и раскрытия тайны. Несмотря на холодный пот, молодая женщина уверенно надела потертый, черный плащ, спрятав волосы и половину лица под капюшоном. Нервно сглатывая, девушка вложила в чеканный, серебряный пояс заостренный кинжал, все же понимая, что это оружие не сможет защитить ее от живых мертвецов.
Окинув покои прощальным взглядом, Мария быстро подошла к двери, и, прижавшись к ней всем телом, прислушалась. Весь замок уже давно погрузился с сон, и молодая женщина не боялась быть замеченной, хотя сердце неистово колотилось в груди, казалось, еще миг, и оно просто разорвет кожу под левой грудью. Мысленно себя успокаивая, Кристин надавила на ручку и беззвучно приоткрыла дверь, выглянув в крохотную щелочку. На нижних этажах раздавался лай домашней собачки, любимицы Ноэми, трещали обгоревшие поленья в каминах, в ближайшей кухне слышались разговоры и шаги, но у англичанки имелся лишь один выход: постараться тихо выбраться из поместья, не привлекая к себе никакого внимания, отыскать дорожную берлину и за несколько монет отправиться в те самые катакомбы. Тихо ступая по мраморным плитам, Мария спустилась в просторный холл, освещенный прекрасным, лунным светом. Слава Богу, в коридоре имелось лишь две комнаты, но и они пустовали, поэтому Кристин немного успокоилась, поняв, что ей почти удалось выйти. Но самое сложное, как, оказалось, ждало впереди. Для входной, наглухо закрытой двери, требовалась связка из четырех ключей, находившаяся все время только у графини. Да уж, во сне Марии удалось выбраться без лишних хлопот… Молодая женщина быстрым движением сняла с волос три тонких, золотых шпильки и по очереди вставила каждую в замочную скважину. Наконец раздался долгожданный треск, и Кристин выбежала в пустынный двор, окруженный…огромными, высокими воротами, у которых расхаживали пять вооруженных, сильных стражника. Девушку бросило в жар, когда она поняла, что ее план окончательно провалился. Эти головорезы не позволят молоденькой служанке покинуть владения господ посреди ночи без специального разрешения Эстель
[32]. Молодая женщина собралась уже вернуться обратно в свою комнату, но резко остановилась. Туда, в те загадочные и устрашающие катакомбы, ее тянуло какое-то томящее, прекрасное чувство, некая прочная нить, сила, называемая любовью… Человек не может влюбиться во сне, хотя… Кристин не была уверена, что все те события являются обыкновенным кошмаром, но, наверное, и кошмары у вампиров совершенно другие.
