– Прошу, дай мне время. Я подумаю, – едва выдавила из себя Мария, вздрогнув и отстранившись от очередного прикосновения: – А пока я не хочу чувствовать этот смертельный холод.
– Хорошо, как скажешь. Завтра вечером я приду к тебе и тогда, надеюсь, услышу достойный ответ. Рарфи! – в комнатку вбежала полная, пожилая женщина в откровенном, красном наряде и с такой же вуалью на посидевшей голове. Несмотря на преклонный возраст, дама не постыдилась снять верхнюю юбку, отчего ее платье состояло почти из одного пеньюара. Как бы Кристин не старалась, она просто не могла подавить в своей душе отвращение ко всем этим вульгарным, яростным кровопийцам.
– Я не принадлежу к их расе, поскольку являюсь обычным человеком, таким же, как и ты, – поведала приветливая горничная, когда вела свою новоиспеченную, временную госпожу по мраморному, просторному холлу на второй этаж, где располагались единственные покои в замке, конечно, не считая огромный кабинет главы.
Девушка едва улыбнулась в ответ, поскольку чувствовала лишь равнодушие и лед в опустошенной душе. Молодую женщину не интересовала вся эта роскошь, шикарная комната с десятками драгоценных деталей и редкими вещами. Разбитая англичанка мечтала лишь об одном: остаться наедине с собственными мыслями, печалью и слезами.
Проследовав в центр опочивальни, Кристин опустилась в величественное, бархатное кресло и устало откинула голову на спинку, жестом попросив Рарфи выйти: – Но, госпожа, как можно? Повелитель приказал не оставлять тебя одну, я обязана проследить за тем, чтобы ты все съела, помочь помыться и уложить спать, – Мария от злости сжала кулаки, сверкнув разъяренным взглядом в сторону служанки. Она ощущала себя маленькой, ничтожной, немой девочкой, попавшей против своей воли во владения богатых владык:
– Рарфи!.. Пожалуйста, не зли меня. Я не могучий вампир, но ты пожалеешь, если сейчас, немедленно, в эту минуту, не выйдешь отсюда, – старуха, словно не слыша приказа, подошла еще ближе и присела на корточки перед хрустальным столом, где покоилось множество редких, ароматных деликатесов. С невинной, словно у ребенка, улыбкой, камеристка поднесла кусочек запеченной рыбы прямо к губам Кристин, но через миг отскочила на несколько шагов. Окончательно потеряв терпение, Мария резко вскочила и опрокинула поднос, после чего вся комната содрогнулась от звуков разбитой посуды. Тяжело дыша и сглатывая жгучие слезы, девушка вскрикнула голосом раннего животного: – Хватит! Довольно! Убирайтесь! Оставьте меня одну! Я не рабыня! Не рабыня! Пошла вон! – перепуганная горничная выскочила через открытую дверь, поглядывая в сторону обезумевшей хозяйки. Услышав, как в замочной скважине цокнул ключ, Мария еще больше зашлась истеричным плачем. Зажав ледяной, дрожащей рукой влажные губы, Кристин опустилась на пол, прямо на осколки разбитого фарфора. Жгучие, разъедавшие глаза слезы стекали по подрагивающим щекам, казалось, сердце объято тысячами адских огней, а внутри поселилось полыхающее чудовище, оно медленно подкрадывалось к горлу, врезалось клыками в кровоточащую душу. Пошатываясь, англичанка подошла к высокому зеркалу и отпрянула: на нее взирали бездонные, печальные глаза Маркеллина. Молодая женщина бросилась к стеклу, и с силой впилась в него лбом, не почувствовав, как отколовшийся осколок медленно вонзился прямо в нежную кожу. По щеке заструилась алая кровь, перемешанная со слезами. Коснувшись окровавленным пальцем зеркала, Кристин с ужасом наблюдала, как ведение постепенно исчезает:
– Нет! Не уходи, любимый! Единственный мой! Не оставляй меня на растерзание этих демонов! Спаси, умоляю, спаси меня!.. Я не хочу, не хочу всего этого, лишь будь рядом… Маркеллин! Не бросай меня! – девушка бессильно сползла по стене и с силой закусила губы, пытаясь удержать внутри этот яростный вопль, наполненный безграничной, острой, отчаянной болью.
Глава 16
Лун отшвырнул смятую бумагу, понимая, что в этот день никакие идеи просто не могут завладеть его разумом. Все эти финансы, дела, проблемы… Вампир думал лишь об одном: о ее небесных глазах, голосе, прикосновениях, о своем давнем друге, теперь гнившем в ледяной, пустой темнице.
– Гури́и, брат, я не выдержу всего этого! – бессильно вскликнул глава могущественного клана, обернувшись к своему товарищу и верному подданному. Невысокого роста, щуплый и белокурый, лорд Эденстен не вызывал страха даже у людей, обреченных на верную смерть, об уважении со стороны вампиров никто даже не задумывался, но почему-то этот застенчивый юноша всегда справлялся с грузом тайн своего владыки, иногда не подвластным даже новообращенным, пережившим страшные муки, сделавшие их характер сильным, словно сталь.
– Милорд, – молодой человек подошел к повелителю, опустив ладони ему на плечи: – Послушай, я понимаю, эта девушка так соблазнительна, но она – бездна нашего клана. Конечно, о чувствах несчастного Маркеллина ты даже не задумываешься, но вспомни хотя бы…Гаелл, – при упоминании этого имени владыка резко отшатнулся, с ненавистью вжавшись рукой в спинку кресла. Эта свежая, еще не зажившая рана вновь кровоточила, и Лун чувствовал ту же боль, то же смятение, что и 124 года назад, когда был еще неопытным, юным вампиром, происшедшим из связи сильнейшей вампирши Дениз и простого обращенного раба Патрико. Он, скромный, застенчивый, любивший тишину и одиночество, оставленный богатой и знатной матерью еще в младенчестве, не знал, что такое веселье, смех, радость, родительский совет и протянутая рука помощи настоящего друга. Бедный, немощный отец, получивший свободу лишь 60 лет назад, что считалось для вампиров крошечным сроком, не мог похвастаться даже достойным домом. Совсем еще ребенком Лун был отдан в закрытую школу «Полнолуние», где познал основные человеческие науки и извращенные вампирские методы. Но, рано или поздно, нужно возвращаться, и юноша даже предположить не мог, что отчий дом стал совсем другим. Дениз, хоть изредка дававшая своему бывшему любовнику и сыну деньги на жизнь, скончалась на костре, как предательница, и Патрико погряз в нищете и старости. Вампирские силы давно иссякли, что означало приходивший конец… После смерти одного – единственного близкого человека, Лун окончательно замкнулся в себе, иногда приходили мысли даже о самоубийстве, и тогда на помощь пришла…обычная смертная девушка, дочь небогатого фермера. Гаелл Бьянки, темноволосая хохотушка с пронзительными зелеными глазами, окончательно пленила его сердце и подчинила своей улыбке. Все было так хорошо, прекрасно… В то время вампирский мир переживал огромный кризис, и никто даже не следил за занятиями служителей Тьмы. Те без опаски заводили связи с обычными женщинами, даже продолжали потомство детьми со смешенной кровью. Лун мечтал возлечь с возлюбленной на брачном ложе, познать все сладострастие и вкус сочной близости, укрепить род славными малышами, обустроить свой дом, сделав из него крепость покоя и семейного, тихого счастья.
Но все это оказалось лишь игрой, ложью со стороны прекрасной «кошки». Сначала лгунья заманила неопытного мальчишку в свои сети, а потом уже захлопнула ловушку на тысячи прочных замков. Гаелл являлась тайной шпионкой великого и непобедимого инквизитора, и лишь ради богатства согласилась сдать вампира Священному Суду. Прошли годы, Луну все-таки удалось после долгого заключения обрести свободу, но привычная жизнь, знакомые и друзья уже давно стали совершено другими. Теперь таверна «Укус», где юноша познакомился с леди Бьянки, превратилась в груду разваленного дерева, все привычные дома, даже сам город стал чужим. Его населяли озлобленные, приезжие вампиры, с новой силой возненавидевшие людей, милые сооружение превратились в остроконечные, неприступные замки, наполненные криками несчастных жертв. Лун внезапно понял, что в этом жестоком, погрязшем в крови и грязи, мире, больше нет места беспечности и доброте. Внутри горел огонь мести, и его пламя даже сейчас жгло душу, хотя Гаелл сама понесла наказание за свое предательство, пять лет являясь пленницей в тюрьме «Одинокого странника». Девушка скончалась от печали, пустоты, вечного одиночества, голода и холода. Поговаривали, что ее труп даже не опустили в сырую землю, а просто сожгли и пепел развеяли по морю. Молодой, окрепший человек, ставший сильным и смелым, понял, что началось восхождение к власти. Он поклялся, что больше никогда не впустит в свою душу коварную змею чувств, никогда вновь не возляжет на дно бедности. Теперь путь Луна лежал к старому, непобедимому клану «Кораоэ», недавно потерявшему своего пожилого главу. Вампир с гордостью прошел по этой дороге, добыл богатство, власть, уважение и трепет в сердцах подданных, но не было самого главного: любви и семьи. И пускай остальные члены династии стали его почти кровными братьями, а пылкие любовницы каждую ночь дарили неземное наслаждение, счастья гуляло где-то рядом, но все же, не внутри.
