Внезапно берлина резко остановилась, Парамон же, покусывая губы, быстро протянул хозяйке взмокшую ладонь. Мария заметила, как у него на лбу блестят капли пота, глаза словно наливаются слезами, а лицо приобретает неестественную, даже для вампира, бледность: – С тобой все в порядке? – встревоженно поинтересовалась молодая женщина, спрыгнув на землю.
Вытерев лицо рукавом, Клавс как-то наигранно улыбнулся: – Не волнуйтесь, госпожа, все хорошо. Просто я немного волнуюсь…перед,…перед встречей с…с Малягби, – заикаясь, пробормотал парень: – Не обращайте внимания. Вот мы и приехали, – Кристин обернулась, зажав от ужаса, рвущегося наружу, дрогнувшие губы. Они стояли посреди пустынной, извилистой дороги, окруженной плотной сеткой многочисленных, непроглядных деревьев. Молодая женщина подняла глаза на небо, но даже солнце, чьи лучи недавно нещадно пекли, скрылось за огромными тучами. С опаской вглядевшись вглубь леса, англичанка вздрогнула, когда на плечо легла ледяная рука Парамона: – Вон там, за теми кустарниками, находится железный люк, ведущий в запретный район. Спустись по лестнице, двигайся вдоль тоннеля и заметишь небольшое углубление – это и будет дверь в мир беспощадных существ. Иди, – Мария еще раз взглянула в широко распахнутые, водянистые очи Клавса и внезапно почувствовала острое, противное презрение к человеку, играющему с ней все это время. Кристин с горечью вспомнила последние события…
Палуба корабля, ночью этого же дня…
Мария сонно протерла глаза, приподнявшись на локте и окинув каюту напряженным взглядом. Девушка насторожилась, услышав где-то неподалеку странные шаги, и, встав с кровати, подошла к внезапно открывшейся двери. Молодая женщина собралась закрыть ее, но внезапно волна свежего воздуха ринулась в каюту, сбив меджампира с ног. Отлетев в другую сторону, Кристин тихо застонала, видя перед собой вновь призрак Эмбер. Покойная наклонилась над дрожащей англичанкой, и, нежно приподняв ее подбородок, заглянула в очи, наполненные немым страхом: – Тише, не бойся, я не причиню тебе вреда. Все хорошо. Прости за столь грубый приход, – отшатнувшись и вскочив с пола, девушка до дрожи сжала в руке маленькую свечку, чье крохотное пламя едва освещало лицо испуганной англичанки.
– Не подходи ко мне! Нет! Не смей! – Мария поднесла к лицу призрака лампаду, надеясь, что это хоть немного ее защитит, но Эмбер внезапно накрыла ладонью вмиг потухший огонек.
– Глупая, наивная девочка… Ни твоя сила, ни пламя, ни многочисленные удары серебром уже не причинят мне вреда. Я мертва, тела нет, все, что ты сейчас видишь – это лишь душа, запятнанная кровью, тленная и презренная душа. Я не могу покидать пределы Сент-Кораоэ, но ради тебя, ради твоего спасения, я это сделала. Перемещение
[36] стоит вампиру, особенно покойному, огромных сил. Я преодолела немаленькое расстояние и имею права требовать, чтобы ты меня выслушала. Я знаю, что ты сейчас мне не поверишь, набросишься с криками, упреками, истерикой. Но, прежде, чем это произойдет, я докажу правоту своих слов, – мисс Эйдриан извлекла из рукава крохотный кулон с изображением летучей мыши: – У нашего клана – свой особенный бог, у него нет имени, но каждую ночь он перевоплощается в разных существ, будь то летучая мышь, волк, кошка. И я клянусь своей верой, что из моих уст звучит лишь истина.
– Почему я должна тебе верить? После нашей последней встречи на меня набросился какой-то ужасный монстр, и, если бы не Маркеллин…
– Это был совершенно не монстр, а моя душа, перевоплощенная в дикого зверя. Каждый, кому являлся мой образ, встречался с ужасным хищником. Либо несчастный спасался, либо… Ты первая, кому удалось выжить, и теперь ценой собственной бессмертной жизни я буду защищать тебя.
– Эмбер, говори, что хотела, и уходи.
– А ничего говорить и не надо. Ты сейчас все увидишь собственными глазами, – вампирша повелительно махнула рукой, и вмиг в стене образовалось какое-то ярко-лиловое углубление, окруженное золотистой сеткой: – Это портал-зеркало, смотри, смотри внимательно и пойми, наконец, каким существам доверилась, – Кристин не моргающим взглядом уставилась в «живую картину». Сначала внутри вертелась какая-то молния, разводы, полоски, но внезапно стали образовываться четкие силуэты. Через секунду Мария поняла, что видит за круглым, огромным столом всех членов династии: повелительного Луна с каменным, жестоким выражением лица, его приближенных советников, новообращенных, пожилых служителей Тьмы. Англичанка обводила очертания внимательным взглядом, пока не остановилась на улыбающемся Гурии, сжимавшим до дрожи руку…Агафоклии. Возлюбленные мило беседовали, смеялись, игриво целовались, но после очередных замечаний старейшин вновь с серьезным видом всматривались в повелителя. Кристин ухватилась за спинку стула, не веря своим глазам, ведь эта девушка всего несколько месяцев назад умерла у нее на руках. Вдруг раздался пронзительный треск, и меджампир смогла услышать каждое сказанное слово.
Попивая из бокала густую, свежую кровь, владыка со строгим видом обратился к собравшимся братьям: – Друзья, вампиры, сегодня особенный день, и, наконец, наше дело, начатое почти год назад, завтра свершится. Слава Парамону, не побоявшемуся испачкать руки в грязную кровь той девчонки, слава Маркеллину, ведь именно он нашел идеальную жертву. Давайте все с почтением вспомним тот день: холодное начало дождливого марта, пиратский корабль, на борту которого находится никчемная, слабая и уродливая девка, потерявшая все, даже собственную память. Во время охоты наш брат – мсье д’Азулье, почувствовал присутствие вражеского вампира, и именно запах Рочелл привел его до судна. Он долго парил над палубой, всматривался, искал, и аромат хрупкой, юной англичанки сказал ему лишь об одном: приманка для Малягби найдена. Клавс проделал всю тяжелую работу: заставил поверить Кристин в то, что они способны уничтожить врагов и завтра это свершится. Видно, даже способности меджампира не помогли девчонке стать более проницательной. Доверчивая дура… Как только взойдет солнце, они прибудут на Кипр и сразу же отправятся в Зеленый Рог, наш друг попросит «госпожу» спустится в тоннель, а сам, будто бы, последует за ней. Как только люк захлопнется, Парамон отойдет на приличное расстояние, а Мария уже не сможет убежать. Она будет идти и идти, пока не почувствует на своей шее клыки сторожевого волка Канди. Он с легкостью полакомится сытным обедам, а Малягби посчитают незваную гостью служанкой Гастингсе. И, знаете, почему? Перед «путешествием» Клавс даст Кристин кольцо, такое же, как и у наших врагов, со словами: «Оно защитит тебя». Глупышка поверит. Таким образом, Малягби объявят войну Гастингсе, наши враги уничтожат друг друга. Мы же спокойно покинем Бордо и отправимся на север, может, в Нормандию, где хорошо обустроимся, и будет продолжать расширять наш клан. Идеальная задумка, жаль только, что Мария распрощается с жизнью, но ведь это была игра с самого начало, никакой дружбы, помощи, любви…
– Нет, повелитель! – вдруг вскликнула Агафоклия, вскочив с кресла: – Ты прав, не было дружбы, помощи, но любовь и вправду существует. Маркеллин до безумия, до смерти влюблен в эту женщину, он бредит ей, сходит с ума без нее, он живет только ей! Да, он влюбил Кристин в себя лишь ради плана, но сам того не ведая, влюбился в собственную жертву, по-настоящему, по – живому. Почему? Да потому, что любви не интересно, с какого ты клана, злодей ты или герой, убьешь ты свою избранницу в конце пути или спасешь, любовь распускается в сердцах, соединят двух совершенно разных людей крепкой, вечной, нервущейся нитью! Все начиналось, как игра, тот сон, слова, но наш брат влюбился, и та ночь на корабле – не вымышленная! Теперь Маркеллин в темнице, он слабее любого человека, ты отобрал у него все способности, но одну тебе не под силу украсть: любовь, великая, бессмертная, любовь! Если бы этот вампир был на свободе, он бы спас любимую ценой собственной жизни, так же, как и она тогда его после битвы. Чтобы один из них жил, они готовы умереть сами.
