Гисла все еще не вернулась в этот мир. Она, словно мешок с пшеницей, теперь скакала впереди Танкмара на спине лошади. Ему было жаль девушку, чья единственная опора в этом мире теперь была мертва, растерзанная пастью медведя.
Он подогнал лошадь, чтобы поравняться с Исааком.
– Вы опечалены, господин? Вы знаете, она просто сама бросилась навстречу смерти.
– Твоей вины в том нет. Старуха избрала добровольную смерть. Если бы ты удержал ее, она бы потянула тебя с собой на погибель. Уже тогда, когда я в первый раз увидел, как она встала перед своим домом, я распознал в ней неизбывную усталость. Ее семья была ее домом. С потерей мужа в этом доме будто проломилась крыша, смерть сына сломала стены, дом, который мы видели, стал лишь развалиной, не имеющей никакой ценности. Поэтому ей было нетрудно поджечь его. В конце концов судьба предоставила ей возможность не искать смерть без пользы в каком-нибудь небольшом пруду или в петле, а отдать свою жизнь за своего последнего ребенка. Какой счастливый конец! – На миг он замолчал. – Нет, не смерть матери заботит меня, а судьба ее дочери. Как ты думаешь, зачем старая лангобардка пыталась соблазнить меня?
Танкмар пригнул голову, проезжая под веткой:
– Ей хотелось тепла и привязанности. И вы ей понравились.
– Неужели я похож на пышущего здоровьем юнца или разодетого дворянина, любимца женщин? Чушь! Она пыталась соблазнить меня, чтобы я принял ее дочь в свой дом.
– Но вы же не поддались на ее заигрывания. А теперь она своей смертью вынудила нас взять на себя заботу о Гисле. В конце концов, мы же не можем бросить ее в лесу на съедение волкам.
От молчания Исаака Танкмару стало жутко.
15
По мере приближения к перевалу Исаак становился бодрее. Танкмар все больше удивлялся своему спутнику. Неужели он больше не думал, как бросить Гислу, или же просто откладывал решение? И о тех ужасах, которые остались позади, он уже не говорил. Вместо этого иудей рассказывал об огромных военных отрядах, которые уже в древние времена переходили через Мон-Сенис, о рыцарях и о полководце по имени Ганнибал, который пришел из Испании, чтобы бросить вызов молоху под названием Рим. При переходе через эти горы погибли тридцать семь его боевых слонов.
Танкмар осмотрелся по сторонам, ища обветренные бивни и огромные скелеты. За Абула Аббаса он не беспокоился. Он уж позаботится о своем спутнике. И, разумеется, справится с переходом через горы лучше, чем этот Ганнибал.
Гисла все еще не пришла в себя, когда на вечерней заре, в красных лучах вечернего солнца перед ними на вершине перевала вырисовался горный приют для путников. Вокруг многоэтажного деревянного дома был разбит целый палаточный городок. Сотни мужчин и женщин оживляли горные луга – готовили пищу, мылись, чистили скребницами лошадей, болтали, музицировали или даже упражнялись в танцах или борьбе. Множество костров разгоняло ощущение холода. Обоз императора был перед ними, их цель была достигнута.
Двое всадников, вооруженных копьями, перегородили им дорогу. Увидев слона, они вызвали подкрепление. Исаак проникновенно заверил их, что они путешествуют по заданию императора, однако без письма с официальной печатью слуги франков ему не поверили. Они угрожали ему остриями своих копий до тех пор, пока к ним не подъехал какой-то мужчина в сопровождении пяти вооруженных всадников. В то время как в руках у воинов было оружие, в правой руке их предводитель держал огромную гусиную ногу. Это был высокий неуклюжий мужчина, который так безмятежно вгрызался в жареное мясо, что жир стекал на его бороду, в которой уже виднелась седина, а также на кольчугу.
Танкмар рассмотрел, что кольца кольчуги были уже основательно забиты последствиями многомесячных обедов.
– Фульхер из Герсталя! – Исаак спрыгнул со спины своего гнедого жеребца, оттолкнул копья в стороны и бросился к мужчине с гусиной ногой. Они крепко и коротко обнялись, как давние боевые товарищи. При виде таких дружеских жестов стража опустила оружие.
– Исаак из Кёльна вернулся! Я уж и не думал снова увидеть вас, иудей. Уже три года вас считают пропавшим без вести или мертвым. Что же произошло? Откуда вы как привидение появились в этой ничейной земле?
– Ваше любопытство будет удовлетворено, Фульхер. Однако я сначала должен поговорить с императором. Проводите меня к нему, а затем я расскажу вам обо всем.
– Императора здесь нет. Два дня назад прибыл гонец, привезший тревожные новости с юга. Сарацины готовятся к войне. Они сжигают монастыри и села. Вот собаки! А император – вы же знаете его – должен все взять в свои руки. Он бегом спустился с горы, словно ангел мести, и поскакал вместе с группой вооруженных всадников в сторону Арля.
– Так, значит, все было напрасно. – Исаак сник, словно сброшенная с плеч туника.
Франк положил ему руку на плечо.
– Да он же вернется. Вместо него вас будет принимать его дочь Берта. Если это не помешает вашим планам, вам придется ехать вместе с нами в Аахен. Там мы снова встретим императора. Как же он обрадуется, увидев вас в добром здравии!
И тут он увидел Абула Аббаса:
– Клянусь всеми зазубренными саблями сарацин, что это такое преследует вас? – Гусиная нога упала на землю.
– Слон.
Молча, лишь шевеля губами, Фульхер повторил это слово.
– Абул Аббас очень смирный зверь – если, конечно, не дразнить его. Давайте, ведите меня и моих слуг в лагерь!
– Правильно. За жареным мясом и вином будет очень удобно рассказывать. – Последний взгляд, исполненный скепсиса, упал на серого великана, а затем Фульхер поехал вперед, приказав им следовать за ним.
После безлюдной травяной пустоши лангобардского ландшафта и одиночества гор жизнь в лагере напоминала толкотню на ярмарке. Танкмар увидел здесь котельщиков и псарей за работой, сокольничих, конюхов, седельщиков, кузнецов-оружейников, плотников и портных. Виночерпии, балансируя наполненными до краев кружками с вином, пробирались сквозь толпу. Духовные лица творили богослужение под открытым небом. На горе собралось население целого города, вот только домов и дворцов никто из них с собой сюда не взял.
Слон привлек внимание людей, как вода влечет к себе стадо страдающих от жажды коров. Едва только Абул Аббас появился в лагере, его окружила толпа зевак. Танкмар поставил своего иноходца между людьми и слоном и стал отталкивать в сторону людей, которые хотели прикоснуться к Абулу Аббасу.
Фульхеру кое-как удалось успокоить людей и провести слона вместе с лошадьми на отдаленный склон. Исааку даже не пришлось ссылаться на ценность животного, чтобы Фульхер выставил вокруг него охрану.
Старый еврей приказал Танкмару позаботиться о багаже. Затем он расчесал свои сребристые волосы пальцами, стер с лица дорожную пыль и поправил поблекший парчовый плащ. Затем он взял из багажа шкатулку и куда-то исчез вместе с крепким франком.
Танкмар почувствовал облегчение от того, что не будет вынужден присутствовать при их совещании. Слишком мало понимал он в политике. Тем не менее он сгорал от любопытства. Он осторожно снял Гислу с седла. Девушка все еще была без сознания, и он боялся, что своим ударом рукояткой меча по голове нанес ей больше вреда, чем хотел. Квартирмейстер выделил им три места в общей палатке, в которую он занес Гислу и багаж. Он обследовал голову девушки, однако обнаружил там лишь шишку величиной со сливу, которая не вызывала особого беспокойства. И он покинул палатку в поисках горячей еды.
