Прогуливающийся возле ворот Змей дожидается, пока я пройду внутрь «периметра», ведёт через парадный вход и сразу поворачивает направо к двери, охраняемой двумя казаками с «бетами» в руках. Тут же как чёртик из табакерки появляется Митяев:
— Господин полковник, все, прибывшие за последние полчаса, собраны здесь. Семь человек, все — дворцовая прислуга. Два истопника, пекарный подмастерье, хлебник, гардеробский помощник, гладильщица и эта, как её… не по-нашенски зовётся… ка-мер-юнг-фер, во…
— Обыскивали?
— Нет. Всех сюда и под охрану… — Михалыч понижает голос. — Денис, тута люди не один год её величеству служат, проверенные все. И кое-кто в дворянах ходит. Точно кто из них?
— Не знаю, Гриш. Бережёного Бог бережёт. Тем более в таком деле. Если что, сам до посинения извиняться буду… Регент в курсе?
— Да, доложился ему. Своим повелением твой приказ одобрил. Сказал, сразу, как появишься, — к нему. Так што пошли-кась…
Поднимаемся наверх в знакомый уже рабочий кабинет императора. Казаки-часовые расступаются, пропуская нас внутрь.
— Здравия… желаю, ваше императорское величество. — Поворачиваюсь к вдовствующей императрице и замечаю прикорнувшего на софе Алексея, поэтому тут же перехожу с командного на шёпот: — Здравия желаю, ваше императорское высочество…
ВэКаэМ просто кивает в ответ.
— Ваши императорские высочества…
Великие княжны напряжённо улыбаются, давая понять, что им сейчас не до политесов.
— Что можете сообщить, господин полковник? — Великий князь испытующе смотрит на меня.
— Курьер в бегах, подрядчика взяли. Он во всём сознался, но яд уже передали по цепочке. И, скорее всего, он — во дворце. Поэтому считаю необходимым срочную эвакуацию и категорически не пользоваться услугами… — Оторопело замолкаю на полуфразе, потому как Мария Фёдоровна подходит ближе, и на столе вижу тарелки с бутербродами и кувшин с чем-то полупрозрачно-красным.
— Успокойтесь, Денис Анатольевич. — Регент еле заметно улыбается. — Продукты и посуда из нашего поезда. Сотник специально людей посылал… Что собираетесь делать сейчас?
— Пока не прибыл подполковник Бессонов, обыскать задержанных.
— Знаете, что искать?
— Аптекарь передал аналогичный флакончик.
— Хорошо, действуйте… Что-нибудь ещё?
— Так точно. Также из Минска передали драгоценности, которыми расплачивались за яд, — вовремя вспоминаю просьбу Алексея Алексеевича и лезу в карман за футлярчиком. — Возможно, они могут быть вам знакомы.
Михаил Александрович берёт брошь и поворачивается к окну, чтобы получше рассмотреть. Вдовствующая императрица подходит к сыну и, близоруко щурясь, разглядывает её.
— Когда-то у меня была очень похожая… Давно, лет десять-двенадцать назад… Нет, я уверена, что это она…
— Ваше императорское величество, что потом с ней случилось? — приходится задать не очень приличный вопрос.
— Потерялась на одном из приёмов…
— Да, Денис Анатольевич, такие случаи на балах отнюдь не редкость, — объясняет Михаил Александрович, видя моё удивлённое выражение лица. — Когда-то сам имел неосторожность обронить алмазную застёжку, принадлежавшую ещё императору Павлу и относившуюся к сокровищам Короны. Тогда учинили тщательные поиски и в конце концов нашли пропажу. Но обычные драгоценности никто не ищет…
Ну да, действительно, что тут такого! Десяток брюликов-рубинчиков-изумрудиков туда, десяток сюда! У богатых свои причуды!..
— Сколько же она была в чужих руках… И какую зловещую роль должна была сыграть… Я отдам её принцу Ольденбургскому на госпитальные нужды!..
Похоже, Мария Фёдоровна в сторону мистики свернула… А ведь чужих там не бывает, на балах-то. Ещё одно косвенное доказательство, откуда ноги растут у этой истории… Ладно, у нас другие проблемы! И очень срочные!..
— Разрешите идти?
— Действуйте, Денис Анатольевич.
— Господин полковник, надеюсь, вы помните нашу последнюю беседу? — останавливает меня вдовствующая императрица.
— Так точно, ваше императорское величество. Каждому воздастся по делам его, — цитирую кого-то из апостолов. Я, конечно, не Иисус, но тоже кое-что могу…
* * *
Вместе с Митяевым направляемся в импровизированный «фильтр-отстойник». Казаки, повинуясь его знаку, расступаются и пропускают нас внутрь. Я так понимаю, что это что-то вроде гардеробной для гостей. Вешалки, зеркала в рамах из морёного дуба на стенах, трюмо у дальней стены, пара кушеток, на которых сидят возможные кандидаты в злодеи. При нашем появлении все встают, глядя на нас испуганно-недоумевающими глазами… Два простовато одетых бородатых мужика, скорее всего, истопники… Следующая парочка, молодой парень и дядька лет сорока, теребящие в руках белые фартуки… Пекарь и его подмастерье?.. Возможно… Круглолицая и упитанная молодка, испуганно глядящая на нас… Стоп! А это кто там сидеть остался и за её очень габаритными формами судорожно пытается спрятаться?!.. Белокурые волосы, довольно милое личико, испуганные серо-голубые глаза… Дамочка из пролётки! Сложился пазл, не верю я в случайные совпадения!..
— Михалыч, есть пустая комната рядом?
— Да, напротив такая же.
Подхожу ближе к переставшей дёргаться и уже накинувшей на себя маску оскорблённой невинности мадам.
— Сударыня, вам придётся пройти с нами.
— В чём дело?! Объяснитесь, господин подполковник! Почему меня держат взаперти и под охраной, как какую-то преступницу?! Я буду вынуждена жаловаться её императорскому величеству о вашем возмутительном поведении!..
— Пройдёмте с нами, я вам всё объясню.
И не только объясню, расскажу в подробностях из-за чего ты здесь! И ты мне расскажешь всё-всё, до последней мелочи!..
— Уберите руки! Не трогайте меня! — Блондинка негодующе вскакивает и пытается сделать шаг назад, когда вежливо беру её под локоток. — Отпустите, я сама пойду! Но вы об этом ещё пожалеете!
Соседняя гардеробная как две капли воды похожа на ту, где мы только что были. Михалыч остаётся у дверей, а я подвожу дамочку к кушетке и пытаюсь наладить общение в рамках приличия.
— Представьтесь, сударыня, и назовите причину, по которой вы прибыли во дворец.
— По правилам этикета, господин подполковник, вы должны представиться первым! Неужели вы этого не знаете? — интонация так и сочится издёвкой.
— Подполковник Гуров, флигель-адъютант и офицер по особым поручениям его императорского высочества регента великого князя Михаила Александровича. Я удовлетворил ваше любопытство? Теперь ваша очередь.
— Камер-юнгфер её императорского величества вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны Елизавета Васильевна Шамшина! Прибыла по вызову старшей камер-фрау! У вас ко мне ещё есть какие-то вопросы, или я могу приступить к своим обязанностям?
