— А… внутри страны?.. — рискуя вызвать негодование жены, начинаю задавать вопросы.
— И внутри всё будет хорошо. Помнишь, отправляли экспедицию в Бухару? Там, оказалось, пленные басурмане и местные баи во главе с эмиром сговорились с англичанами и подняли восстание, пытались убить генерал-губернатора Куропаткина. Так твои два взвода, отправленные с Волгиным и Половцевым, там такого шороху навели, до сих пор, наверное, выжившие по ночам от страха просыпаются. Кто на счёт «раз» оружие не бросил, теперь в земле лежат, а всю верхушку, кучу турок из «Тешкилят-и-Махсуса» и кептэна-британца, с собой привезли. И эмир теперь в Бухаре новый — Борис Церетели, офицер Российский Императорской армии, дядя бывшего эмира. Газеты все перипетии подробно описали, общественное мнение сформировано и любителям посепаратничать несладко придётся.
— А как… там… когда меня…
Всё, Дашенька возмущённо сверкает глазами, замолкаю и больше не буду ни о чём трындеть.
— А тебе не повезло. Там такой пирог с прослойками получился, где наши, где австрийцы — чёрт не разберёт. Какой-то венгерский полковник с бору по сосенке собрал из отступавших почти кавполк — три эскадрона, да ещё и полевую батарею себе подчинил. И решил прорываться по железной дороге, на поездах. Они только станцию заняли, а тут — вы… «Неуловимый» четыре снаряда поймал, восстановлению не подлежит. После того, как тебя из вагона выкинуло, командование подпоручик Анненский принял, даром, что в обе ноги ранен был. Одну ампутировать пришлось… Но он рапорт подал, чтоб на службе остаться… Так вот, твоих уцелело трое, они исправные пулемёты вытащили и поприжали этих… отступавших. А там конвойная сотня уральцев и Анатоль Дольский со своими «кентаврами» подоспел. Фёдор Артурович, как радио получил, всех кого мог сразу на выручку отправил. Пленных не брали, всех в мелкий винегрет покрошили… За тебя… Так, ладно, утомил я тебя своими разговорами, Дарья Александровна вот-вот из палаты выгонит. В общем, господин полковник, свою войну вы уже выиграли. А что будет дальше?.. Время покажет…
