Представители КГБ 14 мая 1975 года в нейтральных водах Аденского залива при соблюдении крайних мер предосторожности передали в распоряжение НФОП первую партию оружия и специального оборудования. Во избежание крупного международного скандала, одним из условий сделки со стороны КГБ была полная анонимность. Нелегальная передача проходила ночью, далеко от берега, бесконтактным способом. Спецгруз был оставлен в нейтральных водах. После того как команда оставила судно, на его борт поднялся Вадиа Хаддад. Только ему, руководителю службы внешних операций НФОП, было известно об источнике поставки оружия. По итогам этой операции 16 мая 1975 года председатель КГБ СССР Юрий Андропов передал генсеку Брежневу докладную записку за номером 1218-А/о, в которой сообщалось, что доверенному лицу советской разведки на Ближнем Востоке, члену политбюро НФОП Вадиа Хаддаду, с которым КГБ с 1968 года поддерживает «деловой конспиративный контакт», была передана большая партия иностранного оружия.
Несмотря на помощь КГБ, фактическим куратором доктора Хаддада было Министерство государственной безопасности ГДР (Stasi). Нередко Вадиа Хаддад пользовался восточногерманскими документами для выполнения секретных миссий в Западной Европе, Африке и на Ближнем Востоке. (После падения Берлинской стены многие секретные документы МГБ ГДР стали достоянием широкой общественности, благодаря чему вскрылись истинные масштабы сотрудничества Хаддада с КГБ и Stasi.)
Восточная Германия традиционно оказывала помощь всем национально-освободительным движениям. Следует помнить, что ГДР долгое время была настоящим изгоем и находилась в изоляции. Кроме стран Варшавского договора, только арабские и некоторые латиноамериканские страны игнорировали ее международную изоляцию. Естественно, что ГДР поддерживала палестинские светские группировки, которые верили не в Аллаха, а в Маркса и Ленина. У них была не только общая идеология, но и общая угроза со стороны капиталистических стран, в том числе Израиля.
К 1975 году доктор Хаддад фактически вышел из состава НФОП. По большому счету с организацией, возглавляемой доктором Жоржем Хабашем, его связывало лишь общее название. На практике группировка Хаддада «НФОП — Внешние операции» имела свои базы, автономное финансирование, зарубежных кураторов и союзников. Можно сказать, что на стратегическом и тактическом уровне она контролировалась и нередко выполняла прямые указания Stasi и иракской разведки. Что, между прочим, совершенно не ограничивало ее контакты с КГБ.
Желая дискредитировать Ясира Арафата в глазах мировых политиков после его «предательского» выступления с трибуны ООН 13 ноября 1974 года и торпедировать инициативы председателя ООП, доктор Вадиа Хаддад поручил Карлосу-Шакалу совершить на глазах у сотен человек провокацию в парижском международном аэропорту «Орли».
Карлос вместе с членами своей группы 13 января 1975 года проник на площадку пассажирского терминала. Террористы рассчитывали атаковать израильский пассажирский самолет при помощи противотанкового гранатомета РПГ-7 советского производства. Когда пассажирский самолет компании EL AL стал выруливать на взлетную полосу, по нему были произведены два выстрела из гранатомета. К счастью, ни у одного из террористов не было достаточного опыта обращения с РПГ-7, и ракеты прошли мимо цели, случайно угодив в пустой югославский самолет и припаркованный автомобиль технического обслуживания аэропорта. Благодаря возникшей панике Карлосу и его людям удалось спокойно покинуть пассажирский терминал.
Задание Хаддада не было выполнено. Он негодовал и торопил. Карлос пытался объяснить шефу, что операция совершенно не подготовлена, к тому же в парижском аэропорту полиция и служба безопасности предпринимали чрезвычайные меры, чтобы не допустить повторения инцидента. Вадиа Хаддад был непреклонен. Он требовал результат любой ценой. Через пять дней Карлос со своей группой повторил попытку. 17 января 1975 года «интернациональная группа» боевиков НФОП и западногерманской террористической RZ вновь произвела выстрел по полному пассажиров самолету израильской авиакомпании EL AL, и он опять не попал в цель. Сотрудники службы охраны аэропорта заметили террористов и вступили с ними в перестрелку. В возникшей суматохе Карлосу вновь удалось уйти, а боевики его группы укрылись в туалете, захватив несколько заложников. После продолжительных переговоров заложников отпустили, и террористам было позволено вылететь в Багдад.
Из документов Stasi видно, что в 1975 году после неудач во Франции Вадиа Хаддад готовил целую серию крупномасштабных террористических акций. Понимая, что нападение на самолеты EL AL в европейских аэропортах сопряжено с большим риском, он принял решение перенести атаки в Восточную Африку. Так, в конце 1975 — начале 1976 года Хаддад планировал отправить в Кению «интернациональную группу» НФОП, состоявшую из троих палестинцев и двоих членов западногерманской группы RZ. Эта группа должна была сбить ракетами класса «земля — воздух» пассажирский самолет EL AL. Но перед этой операцией у Хаддада состоялся важный визит в Москву, где он провел несколько встреч с политическим руководством СССР и представителями КГБ. Вместе с ним Советский Союз посетили 14 боевиков его организации, которые прошли подготовку в специальном учебном центре в Подмосковье.
Израильской внешней разведке стало известно о планах Вадиа Хаддада задолго до прибытия в страну группы боевиков. «Моссад» предпринял встречную акцию, чтобы предотвратить диверсию. Сотрудники Управления специальных операций «Кейсария» заранее прилетели в Кению и при поддержке людей Брюса Маккензи тайно похитили будущих исполнителей теракта. Их исчезновение вызвало немало вопросов не только у Вадиа Хаддада, но и в Stasi, курировавшей подготовку к теракту. Stasi стала проводить собственное расследование. Чтобы выяснить, что произошло с внезапно исчезнувшей группой, в Кению отправили немку Монику Гесс — жену одного из ближайших сподвижников Вадиа Хаддада, руководившего главным тренировочным лагерем НФОП на юге Йемена. Прибыв в Найроби, она сразу была перехвачена сотрудниками «Кейсарии», но по нелепому стечению обстоятельств ей удалось совершить побег прежде, чем ее переправили в Израиль. Вернувшись в Восточную Германию, она навлекла на себя массу подозрений, в Stasi просто не могли поверить, что «Моссад» мог упустить такого важного свидетеля. Никто не верил ни одному ее слову.
Этот провал Вадиа Хаддада так и не получил широкой огласки, как и другие неудавшиеся теракты. Но в декабре 1975 года ему всё же удалось приковать внимание всего мира к своей организации, вернее к Карлосу-Шакалу, выполнявшему его поручения. Разыгравшаяся в Вене трагедия благодаря высокому статусу заложников и прямым трансляциям несколько суток держала мир в напряжении. Это была одна из самых впечатляющих террористических акций 1970-х годов — захват делегатов стран — экспортеров нефти, собравшихся на ежегодную встречу в австрийской столице.
Предыстория этого нападения напрямую связана с весьма непростыми мировыми отношениями, сложившимися после арабо-израильской войны Судного дня 1973 года. В 1975 году основные арабские экспортеры нефти приняли решение наложить эмбарго на поставки нефти, следствием чего явилось почти двукратное повышение цен на нефтепродукты. Это весьма пагубно отразилось на мировой экономике и придало палестинцам уверенности, что в их руках есть более сильное оружие — нефть. Однако палестинские проблемы меньше всего волновали Саудовскую Аравию, Кувейт и Иран. Нефтяное эмбарго отразилось не только на западной экономике, но и больно ударило по экономике стран — экспортеров нефти. Чтобы разрешить нефтяной кризис и снизить мировые цены, в австрийской столице в декабре 1975 года была созвана конференция стран ОПЕК.
