Когда она открывает дело, на экране мигает иконка нового сообщения. Пришёл файл с фотографиями Леннарта с места преступления и заявление в полицию, зарегистрированное приехавшим туда патрулём. «Хотя бы эти быстро работают», – констатирует она и открывает заявление. Свидетеля из службы ухода на дому зовут Бритт-Мари Перссон. Ей сорок девять лет, место жительства Валлокра. Согласно заявлению, она приехала в усадьбу Сундгудсет около семи вечера. Была она там и накануне, в пятницу, и звонила в дверь. Пакет с едой висел на дверной ручке. Когда в субботу она увидела, что пакет так и висит, она обошла дом. Под конец заглянула и в бывший хлев, дверь в который была приоткрыта.
Харриет чешет затылок в месте, где запутались её кудряшки. Её удивляет, что Андерссоны обратились за едой в службу по уходу на дому. Если бы она была такой богатой, как Дуглас Андерссон, то заказывала бы еду из ресторана «Ревень и Краб». Ресторан, правда, скромный, но зато там подают самые вкусные мидии, которые только можно себе представить. Раньше, прежде чем Пол, Ева-Лена и их дети начали каждое лето «оккупировать» дом отца, Эушен частенько туда наведывался. Сидел на веранде до самого закрытия, потягивал коньячок и смотрел на проходящие по проливу корабли. А если к нему присоединялась Ивонн, то на десерт они заказывали пирог с ревенем.
– Тут они посыпают пирог крошками миндальных орехов, вкуснятина, не удержаться, – оправдывалась Ивонн, доедая и тот кусок пирога, который полагался Эушену. У папы никогда не было слабости к сладкому.
Харриет набирает номер телефона Бритт-Мари. На линии какой-то треск, но после третьего сигнала в трубке слышится голос только что проснувшегося человека.
– Здравствуйте, Бритт-Мари, меня зовут Харриет, я следователь. Вы можете прийти к нам после обеда? Это касается того, что случилось в усадьбе Сундгудсет.
В трубке стало тихо.
– Это не я. Честное слово, я была дома все выходные и ни с кем не разговаривала. – Кажется, что голос вот-вот прервётся слезами.
– Что вы хотите сказать? – спрашивает Харриет.
– Да не я это, не я позвонила в газету «Квелльспостен». – Бритт-Мари тяжело дышит в трубку.
Харриет прикрывает глаза и пытается заглушить рвущийся из груди вздох.
– Я звоню, потому что мы бы хотели, чтобы вы пришли в полицейский участок и рассказали подробнее о том, что случилось, когда вы пришли на то место. Вам удобно в два часа? – продолжает Харриет.
Стало тихо, потом Бритт-Мари отвечает. Гораздо спокойнее.
– В два часа мне как раз подходит.
Они заканчивают разговор, и Харриет смотрит на часы в уголке монитора. Ещё есть время просмотреть все базы данных на Лауру и Дугласа до допроса Бритт-Мари.
Она прокрадывается к кофейному автомату за чашкой кофе. Когда она идёт мимо кабинета Маргареты, дверь туда закрыта, и слышно, что та говорит по телефону. Харриет наливает две чашки и идёт обратно. Надо взбодриться. Стул комфортный, она усаживается поудобнее и делает большой глоток. На самом деле ей бы хотелось ещё раз съездить на место преступления, но после ночных событий там, скорее всего, опять навешали заграждения для дополнительного исследования контейнера криминалистами. Она закрывает глаза и мысленно прослеживает события. Площадка перед домом, сад, движение в кустах, ветер и темнота. Мысли уплывают вдаль.
Резкий стук в дверь будит её. Экран компьютера погас. Значит, она уснула?
Ручка двери нажимается, и через несколько секунд в двери показывается седая грива Маргареты со стрижкой под пажа.
– Я ухожу, увидимся на допросе после обеда. У тебя есть полномочия на проведение допросов? Ты извини, я не помню, какие именно полномочия у тех, кто не учился в школе полиции.
Харриет вытягивается и прячет зевок под рукавом футболки.
– Да, у меня есть опыт ведения допросов.
– Хорошо. Тогда посидишь рядом. Это не требует особой подготовки, когда всего один свидетель, – говорит Маргарета и испытующе смотрит на пустые чашки из-под кофе.
Как только её лицо скрывается за дверью, Харриет нажимает на клавиши компьютера. Стрелка часов уже миновала одиннадцать, оказывается, она потеряла всю первую половину дня. Надо спешить.
Экран быстро наполняется данными, Харриет берёт ручку и начинает выписывать.
В базе данных зарегистрированных преступлений и судимостей обнаруживается Дуглас в связи с нанесением побоев Лауре Андерссон. Есть он и в деле о мошенничестве в 1990-е годы, трижды был судим за налоговые преступления. Всё кончилось штрафными санкциями и дополнительными налогами, но не было ни запрета на предпринимательскую деятельность, ни обвинительных приговоров. О Дугласе также довольно часто писали в еженедельниках Veckans Affärer
[4] и Dagens industri
[5].
Все данные она систематизирует и сортирует, а лиц, которых потенциально стоило было бы допросить, записывает в блокнот. Конрад должен помочь и принять прокурорское решение, чтобы она получила допуск к банковским счетам и транзакциям, а ещё надо не забыть позвонить криминалистам-техникам насчёт предметов, взятых на месте преступления. Если есть альбом с фотографиями, письма или дневники, это было бы хорошим началом.
– В большинстве тяжких преступлений против личности обычно обнаруживаются предыдущие отношения между жертвой и преступником. Если преступление было предумышленным, планировалось, то всегда есть мотив. Найдите его, – говаривала её бывшая начальница в тех случаях, когда в её руки попадали подобные дела. Сейчас её слова «найдите мотив» звучат как приказ.
Она так увлеклась поиском данных о Дугласе и Лауре, что прозевала ланч, и когда с ресепшн позвонила Лена и сказала, что в вестибюле сидит и ждёт нервная женщина, ей уже срочно надо было идти в кабинет Маргареты.
Дверь закрыта, но голос Маргареты доносится изнутри. Она смеётся. Харриет осторожно стучит в дверь, но никто не отвечает.
«Ничего не поделать, я вынуждена побеспокоить её», – думает Харриет и нажимает на дверную ручку.
Маргарета вскакивает и смотрит на неё с удивлением.
– Это Конрад, – говорит она и указывает на мужчину, сидящего на диване.
Тучный, лет за пятьдесят, он одет в рубашку, пиджак в мелкую клетку с кожаными вставками на локтях и в бордовые вельветовые брюки.
– Это ты тут пополнение? – спрашивает он, встаёт, подходит к Харриет и пожимает ей руку. – Я буду возглавлять предварительное следствие.
Запах лосьона для бритья шибанул в нос Харриет так, что она инстинктивно делает шаг назад. Рубашка у Конрада мятая, а когда он садится обратно, то видно, что на животе не хватает пуговицы.
– Конрад, как и я, работал тут с самого начала, – говорит Маргарета, похлопывая Конрада по плечу.
