– Бритт-Мари Перссон пришла, – говорит Харриет, держась за дверную раму. Не надо было закреплять волосы карандашом, она чувствует, как при малейшем движении головы узел начинает слабеть и разваливаться.
– Это свидетельница, которая обнаружила тело Лауры. Я подумала, что лучше вызвать её сразу. Ты можешь взять кофе с собой в смежную комнату для прослушивания, – говорит Маргарета, кивая Конраду.
– Я веду предварительное следствие, но всё решает Грета, – отвечает на это Конрад таким резким смехом, что его живот начинает колыхаться под рубашкой.
– Конрад – единственный, кто называет меня Гретой, – сухо говорит Маргарета и добавляет: – У прокуроров совсем нет фантазии.
Эхо смеха Конрада раскатывается по всему коридору, когда они с Маргаретой идут к кофеварке.
Бритт-Мари Перссон сидит напротив Маргареты и Харриет за белым письменным столом, занимающим половину комнаты. Она никак не может решить, что делать с руками, положить на стол, сжать или сунуть в карманы. Между ними стоит магнитофон, на потолке – камера. В остальном комната пуста. Харриет принесла свой ноутбук, чтобы записывать, пока Маргарета будет задавать вопросы.
– Мы уже беседовали раньше, и я прочла заявление, записанное полицией, которая прибыла на место в субботу, но я бы всё равно попросила вас рассказать собственными словами, что вы видели, – говорит Маргарета.
Бритт-Мари ёрзает на стуле. Она одета в джинсы и вязаную кофту, осветлённые волосы отросли и явно видны их тёмные корни.
– Принимать решение об оказании помощи должна была Лотта, но она заболела, поэтому туда пошла я. Никто не открыл, когда я звонила, ни в пятницу, ни в субботу.
– Значит, в пятницу вы только оставили еду на ручке двери? – спрашивает Маргарета.
– Еду? – Бритт-Мари смотрит на них с недоумением.
– Ну да, вот тут написано, что еда по-прежнему висела в пакете на ручке двери и поэтому вы забеспокоились.
Бритт-Мари всё ещё не понимает.
– Да нет, мы не поставляли супругам Андерссонам еду. Пакет действительно висел на двери, но не от нашей Службы, это не мы его там оставили. С нами они договорились о встрече по другому поводу. Речь шла о Лауре. Дугласу нужна была помощь в уходе за ней.
Нижняя губа и подбородок дрожат, когда Бритт-Мари начинает говорить.
– Мы уже несколько раз беседовали с Дугласом на эту тему. То есть Лотта с ним говорила, и я знала, что Дуглас мог разозлиться. Лотта говорила ему, что наше решение может потребовать от него адаптационных мер.
– Каких адаптационных мер? – спрашивает Маргарета.
– Ну, нужно было бы, например, построить пандус для въезда инвалидной коляски, установить лифт и внести ещё несколько изменений, чтобы наш персонал мог за ней ухаживать.
– Ничего не понимаю. Лауре было всего пятьдесят три, это ведь Дуглас старше её, – настаивает Маргарета.
Бритт-Мари совсем озадачена.
– Но Лаура же сидела в инвалидной коляске. Она не могла ходить.
Маргарета поворачивается к Харриет и награждает её взглядом, который практически невозможно истолковать.
– А как было, когда вы пришли туда в субботу? – продолжает допрос Маргарета.
Бритт-Мари сжимает руки.
– У меня отменилось одно посещение на дому в вечерней смене, и я подумала, что в субботу вечером они должны быть дома. Но пакет так и висел. Я подумала, что это странно, позвонила, но никто не открыл. Вот тогда я почувствовала, что что-то тут не то. Я пошла вокруг дома, но когда услышала, как дверь хлева стучит на ветру, то я…
Голос срывается, Бритт-Мари начинает плакать.
– Я видела много мёртвых, это как бы часть нашей работы, но это было как…
Бритт-Мари не может выдавить ни слова.
– Вы вошли в сарай и… – ведёт Маргарета свою линию.
– Может быть, хотите чашку кофе? Мы можем сделать паузу. – Харриет придаёт своему голосу всю мягкость, на которую только способна.
– Я недавно пила кофе, но всё равно спасибо, – сморкается Бритт-Мари. – Вы понимаете, при моей работе…
И снова приступ рыданий.
– Где вы её нашли? – продолжает Маргарета, когда Бритт-Мари собралась с силами.
– Я увидела ноги, как только открыла дверь. Везде кровь. Я сразу поняла. Она лежала под трактором. На неё что, трактор наехал?
Бритт-Мари вопросительно смотрит на Харриет. Тушь потекла у неё с ресниц и размазалась под одним глазом.
– А потом что вы сделали? – Маргарета игнорирует вопрос Бритт-Мари.
– Я побежала обратно к машине и позвонила.
Голос Бритт-Мари звучит спокойнее, она подтаскивает к себе коричневый рюкзак из искусственной кожи, который поставила рядом с собой на пол. Вытаскивает оттуда упаковку бумажных носовых платков и вытирает размазанную под глазом тушь.
– Это выглядело кошмарно. Эта нога. Он что, сломал ей ногу?
Она сворачивает салфетку трубочкой и начинает обматывать ею указательный палец.
– Он?
– Ну да, тот, кто это сделал.
Маргарета долго молча смотрит на неё, а Харриет пользуется перерывом, чтобы открыть ноутбук, вспомнив, что она должна вести записи.
– Я совершенно выбита из колеи, чувствую себя просто ужасно. Ни с кем не могла поговорить. Не спала всю ночь, и я не думаю, что…
Плечи Бритт-Мари снова затряслись, с кончика носа падает прозрачная капля. Она звучно сморкается в салфетку.
– Я думаю, будет лучше, если мы поговорим с вами потом, когда вы отдохнёте, – говорит Маргарета с застывшей улыбкой Бритт-Мари, которая согласно кивает.
– Извините меня, – выговаривает она между всхлипываниями.
– Харриет проводит вас, – продолжает Маргарета.
Харриет быстро встаёт и придерживает дверь.
– Если вам так тяжело здесь находиться, я могу вам позвонить, – произносит она, когда они выходят в коридор. Ей хочется положить руку на плечо Бритт-Мари, но такой жест, ей кажется, был бы странным, поскольку они чужие друг другу. – Ты молодец и очень помогла нам, – добавляет она вместо ободряющего жеста.
Бритт-Мари криво улыбается и вытирает нос ребром ладони.
– Спасибо, что вы пришли сюда, несмотря ни на что, надеюсь, что у вас будет с кем поговорить, когда вы вернётесь домой.
– Да, да, мой старик, Лотта и другие девушки на работе. Но я не решалась никому ничего сказать. А теперь уже можно? – спрашивает Бритт-Мари.
– Да, им можно рассказать. Данные об убийстве уже обнародованы. – Харриет кивает. – Выйдите через эту стеклянную дверь, а дальше уже ресепшн. – Харриет показывает на дверь в конце коридора, но Бритт-Мари внезапно останавливается.
