– Не боишься обжечь язык об изюм, который кладут в кровавый пудинг в этих местах?
– Я люблю фрукты в еде, – смеётся Патрик, но Харриет слышит, что Йоран откашливается. Подходит к ним.
– Здесь, в Сконе, это блюдо называют кровяной колбасой и она содержит изюм, а кому не нравится, тот может отваливать дальше на север страны. – Он протискивается и берёт кружку из посудного шкафчика над раковиной.
– В чем проблема? – спрашивает Харриет. Она косится на Элиаса, но тот, кажется, не слышал комментариев Йорана.
– Вы болтаете о делах следствия в обеденной комнате. Это ужасно глупо. Лучше поговорите об этом на собрании, – отвечает он.
Харриет чувствует, как вспыхивают щёки. Йоран намекает, что она болтает о расследовании? Но ведь все, кто тут сидит, входят в одну команду. Патрик уже уходит, но его ухмылка видна за плечом Йорана.
– Завтра я собираюсь лопать пиццу, кто хочет, пойдём со мной. Я уйду около одиннадцати, – кричит он, выходя из кухни.
Йоран с кружкой в руке задерживается на несколько секунд перед Харриет и пялится на неё.
– Если хочешь задержаться тут надолго, то мой тебе совет, держать язык за зубами, – холодно говорит он.
Харриет забывает про кофе и спешит обратно в свой кабинет. Быстро закрывает за собой дверь. Проходит несколько минут, пока ей удаётся стряхнуть с себя комментарий Йорана. Ей трудно его понять. Иногда он охотно помогает и дружелюбен, а в следующий момент становится жестоким и противным. В группе он держится особняком, но вроде этим доволен. Она не совершила ошибки, разговаривая с Патриком. Если хочешь тут задержаться надолго, то мой тебе совет – держать язык за зубами. Совершенно излишнее замечание. Харриет никогда в жизни не поставила бы следствие под угрозу своей невоздержанностью на язык. Жаль, что у него такое переменчивое настроение, а то бы она попросила его о помощи в работе с файлами, чтобы продвинуться дальше в поисках мобильного, который находился рядом с контейнером в то же самое время, что и она сама.
Она опускается на стул у письменного стола и набирает номер Пола. Связи нет, но как только она кладёт телефон, он начинает вибрировать, и она быстро снимает трубку.
– Привет, Харриет. Это Клаус из судебной медицины.
Проходит пара секунд, прежде чем до неё доходит, что она говорит с патологоанатомом, который делал вскрытие Лауры.
– Хорошо, что я тебя нашёл. Я пытался дозвониться до Маргареты, но она не отвечает.
– А о чём речь? – спрашивает Харриет.
– Мы провели вскрытие Кеннета. Сделали это сразу, я ведь знаю, что вы хотите получить все данные как можно быстрее.
По телу Харриет пробегает дрожь, когда она вспоминает холодную прозекторскую.
– А кто вскрывал Кеннета? – спрашивает она.
– Я. – Клаус делает паузу. – Причина смерти – кровоизлияние в мозг. Череп расколот. Удар тупым предметом в голову привёл к смерти. В лёгких воды нет, нет никаких признаков утопления. Вероятнее всего, Кеннет скончался от черепно-мозговых травм и уже мёртвым был сброшен в котлован. В крови обнаружены следы амфетамина, – беспристрастно продолжает врач.
– А травмы черепа могли быть результатом несчастного случая? – спрашивает Харриет. – Например, в результате падения?
– Несчастный случай или нет, я не могу сказать, но, с большой долей вероятности, повреждения возникли в результате сильного удара по голове каким-то предметом.
Харриет пытается записывать, слушая. И хотя всё это будет в протоколе, она всё равно хочет знать детали перед следующим разговором с Маргаретой. Харриет была уверена, что Кеннета убили, но теперь исчезают даже тени сомнения. Она застревает взглядом на ручке, которой пишет. Кеннет должен был видеть то, что произошло в бывшем хлеву. Именно то, что Кеннет увидел, и стало причиной его убийства, а Тони с ним расправиться не мог, потому что он уже сидел в камере предварительного заключения.
– Алло, ты куда пропала? – спрашивает врач.
– Извини, я тут. – Харриет задумывается. – Да, у меня ещё один вопрос, о Лауре. Она лежала на боку, когда её нашли, лицо было повёрнуто к трактору. Я думаю, что тот, кто нанёс ей смертельный удар, должен был стоять сзади и как-то фиксировать её голову. Можно ли сделать вывод о том, является преступник правшой или левшой?
Судебный медик молчит несколько секунд.
– Подожди, я посмотрю в протоколе вскрытия, вот он. – Снова тишина в трубке. – Насколько я вижу, наиболее вероятным является, что человек, нанёсший смертельный удар, правша. Преступник, по-видимому, зафиксировал голову левой рукой, а удар нанёс правой.
Харриет быстро записывает и в то же время пытается вспомнить Тони. Его вызывающее и в то же время самоуверенное поведение. Как он сидел, лениво развалясь, молчал, вместо того чтобы потрудиться исчерпывающе отвечать на их вопросы. У них явно недостаточно улик для обвинительного приговора. Харриет вдруг вспоминает момент, когда Тони подписывал бланк, его детскую подпись. Он писал левой рукой.
– Большое спасибо за помощь, у меня больше нет вопросов.
– Тогда это всё.
Только она положила трубку, как раздаётся стук в дверь и заглядывает Лена.
– Привет, – говорит она, улыбаясь. – Звонили из технического отдела. Они спрашивают, куда послать вещи Дугласа, с которыми они закончили экспертизу, его одежду, бумажник и связку ключей. Я сказала, чтоб прислали сюда, и дала твоё имя. Это ведь ты отвечаешь за изъятое?
– О’кей, – соглашается Харриет со вздохом. На самом деле следовало бы возмутиться, иначе она всю жизнь будет сортировать изъятые вещи, но ведь ей так хочется быть полезной. – Хорошо, ты правильно сделала.
– Тогда всё класс. – Лена кивает и опять исчезает в коридоре.
Харриет откидывается в кресле и приводит в чувство компьютер, монитор которого успел погаснуть, пока она разговаривала с судебным медиком. Ей надо добыть больше информации о Кеннете. Несколько часов она так погружена в поиски, что не отрывается от компа, пока голод не даёт о себе знать. На часах уже больше пяти. Харриет проходит мимо мини-кухни по пути к выходу. Нет там никаких корзин с фруктами, а в шкафчике под кофейным аппаратом нашлась лишь закрытая упаковка овсяного печенья, срок годности которого истёк в июне 2015-го. Может, имеет смысл ноутбук взять с собой да и уехать пораньше домой. Поужинать с Эушеном.
Когда паром из Осло проходит мимо северного мыса острова Вен, Харриет как раз паркует свой «Сааб» у дома Эушена. Она видит его на зелёной лужайке перед домом, он разговаривает через забор с фру Нюман. Харриет вздыхает с облегчением. Он хорошо одет и, как всегда, с портфелем в руках. Похоже, что ходил по каким-то делам.
– Привет, – кричит Харриет.
Като набирает скорость и мчится с лаем в сторону фру Нюман. Если бы у неё самой не было собаки, то большая овчарка наверняка бы её напугала.
