– Но заголовок в газете "Афтонбладет" верный. Действительно ведь есть связь между смертью Кеннета и тем, что он видел. Мы должны ее найти, эту связь, хотя это, конечно, просто чудовищно, что они напечатали фотографию, на первой странице, как главную новость, – говорит Харриет.
Она всё время это утверждала, но Маргарета не хотела ее выслушать. Может быть теперь у нее есть шанс быть услышанной, когда произошла утечка информации. Журналисты не выпустят из рук этот след с убитым свидетелем, и как бы ни развивались события, Маргарете в любом случае придется объяснять, что делала полиция. Она должна сдать свою позицию.
Маргарета протягивает руку к гигиенической помаде, стоящей на письменном столе, и начинает смазывать губы. Раздумывает.
– В СМИ, быть может, не знают точно, как долго Тони находился под стражей или арестован. Это дает нам немного времени. Пусть Конрад идет дальше и выносит постановление о задержании Тони по подозрению в убийстве Лауры Андерссон. По крайней мере пока мы не продвинемся дальше в вопросе о Кеннете. Элиас и Ракель были у его мамы, говорили с соседями по району и в школе, где он учился, но пока это ничего особенного не добавило. Нам нужны дополнительные ресурсы.
– Я могла бы еще раз поехать к маме Кеннета, – говорит Харриет. – Я же из этих мест. Это может облегчить контакт.
Маргарета ставит обратно бесцветную помаду.
– У меня что-то не сходится. Тони так чертовски хорошо подходит, и того, что у нас на него есть, более чем достаточно, чтобы передать дело в суд. За убийство Лауры.
– Он, быть может, знает что-то такое, чего он нам не рассказывает, но он во всяком случае не убивал Кеннета. И я не думаю, как я уже говорила, что он убил Лауру.
– Да уж, спасибо, – говорит Маргарета, упрямо. – Ты донесла свою точку зрения по этому пункту с абсолютной ясностью, – но она впервые, кажется, действительно прислушивается к тому, что говорит Харриет.
– Тони не виновен в убийстве Кеннета, но мы не можем исключить его из расследования по делу об убийстве Лауры. Так что мы продолжаем его держать под замком, потому что его арест может привести к неосторожности другого преступника, и это выведет нас на верный путь, – продолжает цепочку рассуждений Харриет.
– Это верно, – бормочет Маргарета.
– Тогда я поеду к маме Кеннета? – спрашивает Харриет.
Маргарета кивает.
– Давай, только встреть сначала адвоката, чтобы я успела подготовиться. Нам не дадут долго работать без помех, – заключает она, и машет Харриет, чтобы та ушла.
На лестничной клетке Харриет останавливается и, прежде чем спускаться на вахту, закалывает волосы наверх. Она должна была понимать, что риск такой встречи велик и надеть пиджак или красное платье. Что-нибудь хоть с малейшим намеком на солидность, а не эти джинсы и вязаный свитер. Но теперь уже ничего не исправишь.
Рикард стоит у окна в дальней части вестибюля спиной к ресепшен, прижимая к уху мобильный, когда Харриет спускается вниз. Он одет в прекрасно скроенный темно-серый костюм и держит в другой руке кожаный портфель цвета бычьей крови. В зауженном пиджаке видно, какой он высокий. Больше чем на голову выше Харриет.
Лены на ресепшен не видно, и экран ее компьютера черный. Харриет должна к нему подойти.
– Привет, – говорит она и откашливается.
Рикард молниеносно оборачивается.
– Слушай, я потом перезвоню, – говорит он в телефон, расплываясь в широкой улыбке.
– Ой, привет. Мы ведь уже встречались, это ведь Харриет? – смеется он. Потом лицо его становится серьезным. – Харриет, я очень рад тебя видеть, но мне немножко неприятно, и прежде всего странно, что ты, похоже, следовала за мной сюда. Что-то случилось? Я немного занят, у меня сейчас встреча с моим клиентом.
Есть в его веселых глазах что-то такое, от чего Харриет не может удержаться от смеха.
– Я не ревизор. Я здесь работаю, и это немножко неприятно, но прежде всего странно, что ты, кажется, проследовал сюда за мной, – шепчет она, доставая из внутреннего кармана свой пропуск и служебное удостоверение личности.
Рикард вытягивается во весь рост. Харриет кажется, что цвет его лица меняется, а под глазом начинается дергаться нерв. Значит, он тоже может быть растерянным, думает она. И ей это приятно.
Открывается дверь, и появляется Лена, облаченная в нечто похожее на рождественские конфетки на ёлке, вся в оранжево-лиловых тонах.
– Здравствуйте, меня зовут Харриет Вестерберг, я следователь. А вы юридический поверенный? – говорит она громко и протягивает Рикарду руку.
Проходит несколько секунд, прежде чем он отвечает на ее рукопожатие и называет себя.
– Рикард Свэрд, адвокат. Я представляю интересы Тони Хессельгрена. Предъявить доверенность?
Он просто пугающе классно разыгрывает этот спекталь, думает Харриет.
– Оставьте доверенность на ресепшен, а я провожу вас в арестантское отделение, – отвечает Харриет и направляется к внутренней двери. Она не оборачивается, но знает, что Рикард идет за ней следом. Когда они проходят ресепшен, она поворачивается к Лене.
– Я не записала его в список и не выдала ему бейджик для посетителей, но я прослежу, чтобы кто-нибудь потом вывел его из здания, – говорит она быстро.
Лена кивает.
– Черт, ну и положеньице, – шепчет Рикард, когда они выходят в коридор и дверь за ними захлопывается.
– Неудобная ситуация – это еще мягко сказано, но ты и я, мы оба, сделаем вид, что ничего не было, – тихо говорит Харриет. – Я могу потерять работу, – добавляет она.
– Потому что ты занервничала и забыла мне выдать бейдж посетителя? Какой строгий у тебя работодатель, если может за это уволить. А я-то думал, что полицейские тугодумы, – отвечает он таким тоном, будто дразнится.
– Я, черт подери, следователь, а ты его адвокат, – шипит она в ответ. – Я не должна встречаться с тобой. Мы с тобой никогда раньше не виделись.
Именно в этот момент открывается дверь в конце коридора, и входят Патрик с еще одним полицейским, а Тони между ними. Тони волочит ноги, и резиновые тапки без задников шаркают об пол при каждом его шаге. Видно, что он принял душ и переоделся в чистую одежду: мягкие брюки и бесформенный флисовый свитер, которые, похоже, одолжили ему в тюремной администрации. Его крысиные волосы торчат во все стороны, а небритая щетина заметна на покрытой шрамами коже. Полицейские заводят его в комнату для допросов. Рикард придерживает портфель одной ногой, открывает его и достает листок бумаги. Начинает быстро писать, положив бумагу на крышку портфеля, а затем отрывает листок.
– Можно мне несколько минут побыть с клиентом наедине? – спрашивает он.
– Конечно, мы подождем в коридоре, – отвечает Патрик и делает жест, приглашая Рикарда войти в комнату. – Стоп, стоп, стоп, – Патрик поднимает руку перед Рикардом, который уже готов пройти мимо. – Портфель ты оставишь здесь.
