– Он на пути к месту убийства, хлеву, где было найдено тело Лауры?
– Этого мы не знаем. Почему ты думаешь, что он направляется туда? – спрашивает Элиас.
– Они это сказали, когда говорили друг с другом, что они увидятся там. Что вы будете делать? Поедете туда?
Элиас замолкает. Ей слышно, как он делает глубокий вдох, как будто набираясь сил для того, что он собирается сказать.
– Харриет, я не могу рассказать тебе, что мы планируем, – говорит он наконец. – И я должен положить трубку.
Харриет закусывает губу. И хотя ей обидно, она понимает смысл этого его решения, или, скорее, решения Маргареты.
– Я понимаю. Не буду спрашивать, – с трудом выговаривает она. – Но спасибо в любом случае.
Она сует мобильный в карман куртки. Если Пол на пути к сараю в усадьбе Сундгудсет, она должна попытаться остановить его сейчас, до того, как туда успеет полиция. Её шансы на получение работы в Сконе будут после этого равны нулю, но у неё нет выбора. Семья важнее всего остального, хотя её брат, кажется, этого не понимает. Она берёт мобильный и переводит его в режим полёта, то есть отключает все функции, посылающие и принимающие сигнал. Раз они подозревают Пола, то она уверена, что и её телефон отслеживается.
Харриет ускоряет шаги. Несмотря на темноту над вспаханными полями, которые кажутся бесконечными, она вполне способна ориентироваться. Вот в том углу пахоты виден свет из дома Кеннета Йонссона и конторы съёма домиков, по другую сторону видны мёртвые силуэты вязов вокруг котлована. До усадьбы Сундгудсет осталось всего пару километров. Если бежать, то она будет там за несколько минут. До приезда своих коллег.
Глина слипается в комки под подошвами, несколько раз она спотыкается на отвалах земли, но она ничего не чувствует и не замечает. Адреналин качает, как насосом. Только при виде хозяйственных построек усадьбы она замедляет бег. Полицейских машин нигде не видно.
Сарай, он же бывший хлев, кажется больше и темнее, чем он остался у неё в памяти. Большая чёрная дверь заколочена. Харриет держится в тени вдоль стены дома. Там её не видно. Она останавливается и прислушивается. Из сарая доносится какой-то звук? Ей слышатся слабые голоса, но может, ей просто мерещится. За сараем совсем темно, это место закрыто кучей навоза и кустами. На длинной стороне здания несколько окон. Она смотрит наверх, на то место, где, вероятно, стоял Кеннет, когда видел убийство. Она могла бы заглянуть внутрь, если передвинет бочку, точно так же, как, должно быть, сделал и он.
Решительным толчком она валит набок старую бочку от солярки и катит её к окну. Отпечатки на земле остались с прошлого раза, и бочка попадает точно след в след. Харриет подтягивается на крышку бочки. Она должна встать на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь. Черным-черно, а когда она прислоняет согнутые ладоши к стеклу, чтобы лучше видеть, окно вдруг ускользает. Харриет теряет равновесие и чуть не падает, но успевает ухватиться за оконную раму. Раздаётся глухой звук падения бочки, и Харриет остаётся висеть без опоры.
– Чёрт побери, – шипит она.
Собрав все силы, она подтягивается к окну. Слышит какие-то шорохи внутри сарая и слабые всхлипывания. Прислушивается, пытаясь понять, откуда доносятся звуки. Внутри темно, но слабый луч лунного света достаёт до этого сероватого помещения. Харриет следует глазами за лучом и через некоторое время различает на полу руку, наполовину скрытую за стойлом.
Харриет протискивается в приоткрытое окошко. Когда почти всё туловище уже внутри сарая, ей удаётся дотянуться до потолочной балки, при помощи которой она пролезает целиком, хотя так и остаётся висеть. До пола почти два метра, но у неё нет выбора. Она закрывает глаза и разжимает руки. И хотя время свободного падения короче каких-то миллисекунд, она успевает ощутить холодок, пробежавший по спине. А потом приземляется ногами на твёрдый бетонный пол сарая. Харриет спешит к тому месту, где видела руку. Всего несколько шагов, и она уже там и, несмотря на темноту, в состоянии различить, кто это. Лия. Она лежит, распростершись на холодном бетоне, прижимая ногу к животу. Её худое тело дрожит в такт быстрому дыханию.
– Лия. – Харриет садится на корточки рядом с ней. – Это я, Харриет.
Она осторожно гладит её по спине, и Лия делает попытку встать. Её светлые волосы распущены и прилипли к щекам. Она смотрит на Харриет и, кажется, пытается что-то сказать, но ей не удаётся произнести ни звука.
– Кто-то сделал тебе больно? – Харриет помогает ей сесть, но на лице Лии появляется гримаса боли, когда Харриет трогает её предплечье.
– Что случилось?
Волосы шевелятся на плечах, когда Лия качает головой. Она делает глубокий вдох и собирается с силами.
– Вот, – шепчет она и осторожно задирает толстовку, оголяя живот. Царапины простираются вдоль всего бока и, хотя в сарае темновато, Харриет видит покрасневшую вокруг ссадин кожу.
– Нога тоже повреждена, я почти не могу её вытянуть. Больно, – продолжает она со стоном. Она охватывает колено обеими руками и давит вниз, одновременно вытягивая ногу. – Помоги мне встать.
– Тебя били? – спрашивает Харриет, встаёт, крепко берёт руку Лии и медленно поднимает её. Она не очень тяжёлая, весит меньше, чем Харриет. Лия издаёт придушенный стон.
– Спасибо. – Она пытается улыбнуться, и на её щеках появляются ямочки.
– Что случилось? – снова спрашивает Харриет. – Что ты здесь делаешь, Лия?
Лия не отвечает.
– Лия, я должна знать. Почему ты здесь? Кто тебя ударил?
Лия убирает с лица волосы, но глаза её под длинными ресницами бегают. Она пугливо осматривается, прежде чем начинает говорить.
– Было темно, и я не успела ничего увидеть. Я проходила мимо и услышала звук из сарая, но когда позвала и никто не ответил, то зашла внутрь. Он, наверное, стоял вот тут, сзади. – Она показывает на ближайшее стойло. – Вдруг кто-то набросился на меня сзади. Я пыталась вырваться, и тогда он меня поцарапал. – Она прикладывает руки к боку, и взгляд Харриет застревает на её свитере. Это мог бы быть Никлас.
– Ты видела, как он выглядит?
– Я не успела его увидеть. Я была в шоке, когда он набросился на меня, а когда попыталась обернуться, то получила сильный пинок в ногу. Он намного больше, чем я.
– А руки его ты видела? Татуировка у него на руке была?
Лия немного шире раскрывает глаза, когда Харриет говорит о татуировке, но не отвечает.
– Может быть, ты заметила ещё что-то другое? – продолжает Харриет.
– Я не могла рассмотреть. Он подошёл сзади, – говорит Лия. Глаза её блестят больше, чем раньше.
И Харриет ничего не видела, когда пришла. Площадка перед домом пуста, дом тоже. Дверь в хлев была заколочена снаружи. Он не мог покинуть помещение.
– Он должен быть здесь, – шепчет Харриет и отпускает Лию. – Полиция уже на пути сюда, – говорит она громче на случай, если кто-то подслушивает.
