– Надеюсь. Ну и что, скажите на милость, мне теперь делать?
– Да, ситуация щекотливая, – протянул Уимзи. – Весьма щекотливая. Поскольку вы отказались рассказать, где провели ночь понедельника, вам не остается ничего иного, кроме как принять жертву, а вместе с ней и даму. Боюсь, что ей ужасно хочется выйти замуж. Впрочем, сия участь постигает большинство из нас. И большинство из нас выживают.
– Это же шантаж, – простонал Грэм. – Чем я это заслужил? Говорю вам, что я никогда не заходил дальше банального комплимента, черт возьми!
– И даже не пожимали руку?
– Ну, может, и пожимал. Я только хочу сказать, что нужно оставаться цивилизованными людьми.
– А один поцелуй? Что в этом такого?
– Нет-нет, Уимзи, так далеко я не заходил! Наверное, я нахал, но еще не забыл, что такое инстинкт самосохранения.
– Да не переживайте вы так, – усмехнулся Уимзи. – А если любовь появится после свадьбы? Вот посмотрите однажды на ее отражение в кофейнике и скажете себе: «Любви этой благородной женщины я обязан своей жизнью и свободой». А потом сердце укорит вас за холодность.
– К черту жизнь и свободу! Только представьте, как отвратительно это выглядело. Мне пришлось нагрубить, чтобы от нее отвязаться.
– Вы отвергли милую бедняжку?
– Да. Я велел ей перестать валять дурака, а она разрыдалась. Это просто ужасно. Что подумали те люди…
– Какие люди? Где?
– В гостинице. Она туда пришла и спросила меня. В итоге мне пришлось оставить ее рыдающей на диване в гостиной. Одному богу известно, что она всем рассказывает! Мне нужно было сразу прогнать ее, но я… Господи, Уимзи, она ужасно меня напугала. Людей надо привлекать к суду за то, что устраивают сцены в публичных местах. Да еще этот пожилой святой отец, остановившийся в той же гостинице! Он появился в тот момент, когда дама рыдала в три ручья. Мне придется уехать отсюда!
– По-моему, вы не слишком хорошо разыграли карты.
– Конечно, я должен пойти в полицию и все рассказать. Только какой от этого толк? Никто уже не поверит, что на самом деле ничего не было.
– Что вы намереваетесь сообщить полиции?
– Объясню им, где находился: тут никаких проблем не возникнет, – но разве вы не видите? Уже тот факт, что эта женщина болтает повсюду о своей выдуманной истории, может служить подтверждением того, что я дал ей повод думать так, а не иначе. Она загнала меня в угол, старина. В Шотландии нам двоим слишком тесно. Придется переехать в Италию или еще куда-нибудь. Чем более рьяно я буду доказывать, что ее слова ложь, тем более очевидным станет факт, что женщина не солгала бы, если б мы с ней не состояли в самых, черт возьми, близких отношениях.
– Ну и кто после этого скажет, что жизнь простая штука? – произнес Уимзи. – Все это еще раз напоминает о том, насколько осторожным нужно быть в беседе с полицией. Будь вы чуть откровеннее с тем молодым констеблем, неприятной ситуации можно было бы избежать.
– Знаю, но мне никого не хотелось втягивать в неприятности. Видите ли, Уимзи, правда состоит в том, что я браконьерствовал с Джимми Флемингом в Багреннане. Мы раскинули сеть в пруду под водопадом.
– Ах вот оно что! Это же владения графа Галловея.
– Да. На пруду мы провели всю ночь понедельника. Только вот я переборщил с виски. У пруда есть небольшая хижина. Она принадлежит одному служащему из поместья графа. Вот в ней мы и расположились. Во вторник утром я чувствовал себя неважно, поэтому решил остаться на природе еще немного, и во вторник вечером мы вновь отправились на рыбалку, поскольку накануне не столько рыбачили, сколько пили. На сей раз мы порыбачили на славу. Порой среди простых людей попадаются отличные парни. Вот и с Джимми Флемингом я провел время гораздо приятнее, чем с иными представителями собственного класса. Он просто кладезь забавных историй, в том числе о жизни респектабельных граждан. Кроме того, подобные ему парни в некоторых вещах разбираются лучше, чем наши образованные приятели. А уж если они и не понимают в тонкостях охоты и рыбалки, значит, им это не нужно. И все они мои хорошие друзья. Мне становится дурно при мысли, что придется выдать их полиции.
– Вы осел, Грэм! – воскликнул Уимзи. – Какого черта вы не пришли и не рассказали об этом сразу?
– Но вам бы пришлось донести эту информацию до сведения полиции.
– Да. Но все можно было бы уладить. Скажите, эти парни готовы дать показания?
– Я ничего им не говорил. Как я мог? Не совсем же я свинья, чтобы просить их о таких вещах. Я не сомневаюсь, что они меня поддержат, но просить их не могу. Это исключено.
– Лучшее, что вы можете сейчас сделать, это отправиться к мистеру Максвеллу Джеймисону и все ему выложить. Он порядочный человек, и я готов поклясться, что он проследит, чтобы ваши приятели не пострадали. Кстати, вы уверены, что они сумеют подтвердить ваше нахождение на пруду не только в понедельник, но и во вторник?
– Джимми и еще один парень были рядом со мной весь вторник. Но это неважно. Ведь, насколько я понял, полицейским нужно установить мое местонахождение в ночь с понедельника на вторник.
– Но их может заинтересовать и утро вторника.
– Господи, Уимзи, неужели вся эта суета вокруг смерти Кэмпбелла настолько серьезна?
– Естественно, – мрачно изрек Уотерс. – Судя по всему, мы с тобой в одной лодке, Грэм. Меня ведь тоже подозревают в том, что я придумал себе алиби, подкупил друзей и запутал полицию. Насколько я понимаю, Уимзи, Грэм столь же умный убийца, как и я. Однако не сомневаюсь, что такой первоклассный детектив, как вы, видит нас обоих насквозь. Хотя не можем же мы оба быть виноватыми одновременно.
– А почему нет? – усмехнулся Уимзи. – Вы можете состоять в сговоре. Это свидетельствует о том, что в действительности вы не так уж умны, поскольку опытные преступники предпочитают работать в одиночку. Но никто и не ждет от вас совершенства.
– Признайтесь честно, какие имеются улики против убийцы, если, конечно, таковые есть? Все вокруг делают таинственные намеки, однако никто не заявил открыто, почему смерть Кэмпбелла считают убийством и когда оно произошло. Никто не сообщает, как его убили и по какой причине. Неизвестно вообще ничего, кроме того, что убийцей считают художника. Об этом вскользь написали в газетах. Кстати, как это установили? Он что – оставил отпечатки пальцев, перепачканных краской? Или есть еще какие-то улики?
– Не могу раскрывать тайн следствия, – ответил Уимзи. – Но скажу, что все вращается вокруг одного важного вопроса: как быстро Кэмпбеллу удалось нарисовать картину? Если бы все-таки состоялся запланированный мною выезд на природу…
– Точно, черт возьми! Мы ведь так и не провернули это дело! – воскликнул Грэм.
– А давайте сделаем это сейчас? – предложил Уимзи. – Вы с Уотерсом заявили, что можете скопировать манеру Кэмпбелла. Начинайте, а я засеку время. Хотя нет, подождите. Я сбегаю в полицейский участок и позаимствую образец, который вы должны будете скопировать. Условия для эксперимента не идеальные, но, возможно, это все же даст какую-то зацепку.
