– Да, я знаю, – ответил Брэнсон, заставляя себя улыбнуться. – Конечно, не слишком утонченно, но… но может сработать. Вы можете представлять эту идею своим людям так, как вам покажется наилучшим. Но важно, чтобы мы работали вместе. Я один могу лишь то, что могу. Мое влияние сосредоточено в Соединенных Штатах. Вот почему я хотел привлечь к этому вас всех.
– Поэтому? – спросил рабби. – Или потому, что вас волнует определенное предсказание Оракула о некотором стейке и вы хотите его дискредитировать до того, как вам придется строить из себя дурака в объявленной вами телепередаче?
Брэнсон повернулся к Лауферу, уже не изображая улыбки.
– Да, я уже глубоко в этом увяз и не буду делать вид, будто это не так. Но дураком окажетесь вы, если будете считать, будто он на мне остановится. Оракул замахнулся и ударил меня – копьем в сердце. И это – послание. Мне, – он обвел руками собрание, – но и вам тоже. Меня он хочет низвергнуть, чтобы ему никто из вас не бросил вызов. Он такой же враг, как любая диктатура, репрессивный режим или погром, уничтожавшие рабов Божьих во все долгие столетия, что мы делаем нашу работу.
Он ткнул пальцем в сторону рабби Лауфера.
– Что, если он выпустит предсказание, будто евреи пытаются захватить мировую финансовую систему?
Легкий наклон головы в сторону шиита и суннита по очереди:
– Или предскажет масштабную атаку исламистов в США?
Сидящие за столом нахмурились.
– Никто из вас не был мишенью Оракула. Пока не был. Я ею стал, и могу вам сказать: никто из нас еще не встречался с подобной опасностью. Десятью словами он может любую из наших вер сделать врагом целого мира.
Брэнсон подался вперед, потянув за собой кресло:
– Мы нужны человечеству. Ему нужны наша прямая помощь, наш добрый совет и наш личный пример. Наши веры – известь, скрепляющая мир. И мы должны действовать. У Оракула наверняка есть сосед, брат, друг. Один из таких людей найдется среди наших верующих или же известен им. И мы найдем Оракула. А когда он будет раскрыт, мы его покажем таким, каков он есть. Всего лишь человеком.
– Что будет сделано, когда он будет найден? – спросил иранец.
– То, что мы должны сделать, – ответил Брэнсон.
– А если он не мошенник? Если он и в самом деле посланец от Бога? Тогда что? – в упор спросил кармапа Чамдо.
Хосайя сложил руки и посмотрел на него.
– Тогда, мой друг, я полагаю, он нам скажет, что будет дальше. Ведь именно это он и делает.
Глава 16
Уилл смотрел, как консьержка разобралась с очередным наплывом гостей отеля – умело и приветливо, как всегда. Уилл не знал, как это у нее получается, но со всеми она говорила с одинаковой теплотой и светлой улыбкой. Ему самому случалось пару раз работать в сфере услуг, и он знал, как быстро клиенты превращаются в надоедливые проблемы, вызывающие крайнее раздражение. Но эта консьержка – мастер. Каждый раз – на высшем уровне. Последние недели Уилл видел ее каждый день и всегда был под впечатлением. На нее было интересно смотреть. И этому совсем не мешало то, что таких красивых женщин он, пожалуй, раньше и не видал.
Не пялься, сказал он себе. Она просто делает свою работу, и наверняка целый день к ней липнут неприятные типы. Вот и не будь таким.
Он сидел на диване в вестибюле отеля «Карраско» – просторном зале с высоким потолком с мраморными колоннами, хрустальными светильниками и мозаичным полом – самого высококлассного во всем Монтевидео. Отель был заполнен, гости сновали туда-сюда, таща за собой чемоданы на колесах, щурясь на яркое солнце южнополушарного лета.
Перед Уиллом на столе стоял коктейль – что-то с хорошей долей мяты и лайма, а рядом с ним стопка переплетенных отчетов различной толщины. Они обошлись Уиллу в сто пятьдесят тысяч долларов.
Это уже даже не казалось ему заметной суммой.
Он протянул руку, прошерстил стопку – папки для презентаций с прозрачными пластиковыми обложками, всего где-то десять. На каждой щеголеватый заголовок, как на диссертациях пишут, и на многих – логотипы ведущих фирм-консультантов. «Двадцать три, двенадцать, четыре: нумерологический анализ». «Астрологический смысл чисел двадцать три, двенадцать и четыре». На титульной странице отчета математического факультета Массачусетского технологического института были только числа, крупным черным шрифтом, вертикально в ряд:
Он взял из стопки верхнюю папку – астрологический анализ, пролистал ее. Автор взял широким охватом – не только отношение к зодиаку, но добавил еще хиромантию и френологию.
Больше денег, чем заработал Уилл за последние три года, ушло на оплату мысли этих гениев всех времен и народов о том, что числа, возможно, представляют собой дату – 23 апреля 2012 года, или же 4 часа дня 23 декабря, или же 4 декабря 2023 года.
До чего, конечно, Уилл и сам додумался. Казалось возможным, что эта… передача, или как там еще назвать сон с предсказаниями, была прервана посередине, и числа были лишь началом того, что шло по каналу.
С этого начинали все высокооплачиваемые гении. Но дальше совпадений почти не было.
Профессор-политолог из Гарварда указывал, что в Индии – тридцать пять штатов, и они географически объединяются в группы из двенадцати, двадцати трех и четырех единиц в зависимости от того, как провести границы.
Дама-нумеролог тщательно описывала различные комбинации этих чисел, от самой обыденной – их суммы – до самых эзотерических. А именно: двадцать три раза по двенадцать поделить на четыре получается шестьдесят девять. Это она выделила в отдельный раздел, названный «Комбинации, представляющие интерес».
Дама Уиллу даже как-то понравилась.
Потом шел доклад криптографа из Айдахо. Его специальностью был поиск скрытых смыслов в знаменитых книгах: Библии, Конституции – такого рода. Он проработал все девятнадцать книг Библии короля Якова
[8], в каждой из которых как минимум двадцать три главы, по двенадцать стихов. Беря первую букву четвертого слова каждого стиха, он получил строчку из двадцати трех букв. Бессмыслица, но этот человек сумел их переставить так, что какой-то смысл появился.
Сообщение – если это было оно – было таково: «Бог бросит грустное дело». Еще остались две буквы – У и Д. Что с ними делать, криптограф не знал – Уилл Дандо заказывал исследования под псевдонимом Джон Бьянко.
И это не значило ничего – не могло значить. Библия короля Якова была напечатана впервые в 1611 году. Уилл ее посмотрел. Все это была совершеннейшая чушь, конспирология.
В чем тоже не было ничего хорошего.
