– Может быть, ты заметила там, в отеле. Я много в чем виновен, и я не хотел к этому добавлять то, что случилось с тобой на интервью.
Ли приподняла бровь:
– Уилл… честно скажу, это глупо.
– Чувство вины, – ответил он.
Ли стояла на дороге из спальни, уперев руки в бока, глядела на него.
– Можно мне пройти? – спросил Уилл.
– Я все еще собираюсь написать статью, – сказала она. – Постараюсь цитировать нашу беседу в отеле как можно точнее – это будет по памяти, но я, кажется, помню. Черт побери, у меня материал по трем интервью с Оракулом, включая сегодняшнее. Если я не смогу сделать из этого статью, мне надо бросать работу.
Три? – подумал Уилл. Он посмотрел на Ли долгим взглядом, она ответила, не сморгнув.
– Я не думал, что ты запомнила.
– Юнион-сквер. Я тебя узнала сразу, как увидела в вертолете без парика. Ты поэтому меня выбрал? Должна сказать, Уилл, я все еще не понимаю.
Уилл почувствовал, что краснеет.
– Я… ну, я читал статьи про Оракула, – сказал он. – Все гадали, кто я такой, и вообще, правда ли все это. Когда стали рисовать меня черной краской, читать перестал. В то время ты написала обо мне статью. Она отличалась от других – говорила обо мне как о человеке. Пыталась понять, что я думаю и чувствую, может быть, насколько мне тяжело все это тащить.
Он пожал плечами:
– Я этого не забыл. Вот почему я стал с тобой говорить на Юнион-сквер. Узнал твое имя.
Они смотрели друг на друга долгую секунду.
– Я же знала, что написала хорошо, – сказала Ли.
– Ага, – ответил Уилл. Он повернулся и крикнул в гостиную: – Хамза, как там у вас?
– Заканчиваем, – откликнулся Хамза. – Мог бы получше хранить свои бумаги. У тебя все повсюду валяется. Я просто хотел быть уверен, что ничего не упустил.
Уилл посмотрел на Ли – она ждала, глядя на него.
– Пока не забыл, – сказал он. – Тебе нужно то предсказание, чтобы люди тебе поверили, что ты меня интервьюировала. Я про тебя и на Сайте напишу, как говорил.
– Спасибо, Уилл. Это сильно облегчит мне жизнь.
– О’кей. Можешь записать?
Ли полезла в карман куртки и достала блокнот с ручкой. Уилл перебрал мысленно уменьшающийся набор предсказаний, еще не ставших известными миру тем или иным образом. Уже недолго осталось. Всего три их, и два – эти самые перемешанные цифры 23–12—4 и туманная фраза про ландромат. Тут Ли нечего использовать.
А третье – идеальное. Уилл понял, что даже не удивлен. Сайт давал ему именно то, что нужно было на каждом этапе пути… нет, что нужно будет. Что будет нужно Сайту.
Плотницкий ящик дьявола, из которого уже почти все инструменты использованы. Но не все – и в этот момент, когда нужно предсказание, у него осталось ровно одно, идеально подходящее для нужной цели. А как же.
– Через две недели, пятого июня, человек по имени Мануэль Эскобар поймает в окрестностях Санта-Моники тарпона весом в двести двенадцать фунтов. Это случится примерно в половине четвертого дня.
Он смотрел, как Ли записывает его слова, и представлял себе, как ухмыляется Сайт, отпуская очередной камешек. Ли посмотрела с сомнением:
– Рак у президента и пойманная Мэнни Эскобаром рыба. Кто бы ни посылал тебе эти предсказания, у него странные понятия об их важности.
– Они все важны, Ли, – ответил Уилл. – Не было бы у меня предсказания про Эскобара, которое я счел недостаточно важным, чтобы поместить на Сайт, у меня бы не было для тебя доказательства, что мы с тобой встречались.
Ли невольно поежилась:
– И что же это значит, Уилл? – спросила она.
– Если сообразишь, дай мне знать. Я уже давно перестал об этом думать, – соврал он.
– Было еще одно, – сказала Ли. – Там, в «Уолдорфе». Ты собирался мне сказать какую-то важную вещь, которую должен был знать мир.
Уилл посмотрел на нее долгую секунду.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – сказал он.
Закинул сумку на плечо и вышел мимо Ли в гостиную.
– Мико, можешь подойти на секунду? Хочу тебе и Хамзе сказать пару слов.
Мико вышла из ванной, вытирая руки об штаны. Хамза с недовольным видом оторвался от компьютера:
– Уилл, давай быстрее. Надо здесь закончить и проваливать к чертям. Именно тут тебя и будут искать. Если бы у нас не было здесь столько всякого, связанного с Оракулом, я бы вообще не дал тебе сюда вернуться. Надо чистить все и убираться.
– В тайное убежище, в хижину, – сказала Мико. – Почти как каникулы. Все равно в Нью-Йорке летом паршиво.
– Нет, – ответил Уилл.
Хамза посмотрел на него вопросительно:
– Ты думаешь насчет Республики?
– Нет, – сказал Уилл. – Я поеду в хижину, а вы оба соберете свое барахло и провалите куда-нибудь, чтобы я не знал куда. Начнете новую жизнь, родите ребенка и забудете, что вообще меня знали.
Хамза и Мико посмотрели друг на друга. Минуту помолчали, потом посмотрели на Уилла.
– Ты уверен? – спросил Хамза.
– Да. Езжайте, все будет в порядке. Дальше я сам справлюсь.
– Ох, Уилл! – сказала Мико.
– Все будет в порядке, – повторил Уилл. – Справлюсь.
Мико взяла его за руку. Хамза после паузы сделал то же самое. Они держались за руки долгую секунду, а Ли смотрела на них, не говоря ни слова.
– Спасибо тебе, – сказала Мико.
– Мы снова встретимся раньше, чем ты думаешь, – сказал Хамза. – Когда это кончится, моему ребенку нужен будет крестный.
Уилл разжал руки.
Когда это кончится. Он даже представить себе не мог такого.
Зазвонил телефон. Уилл машинально его достал и посмотрел на определившийся номер.
– Мама звонит.
– Тебя нет дома, – сказал Хамза. – Времени нет.
Мико выдернула телефон из руки Уилла и посмотрела на него с осуждением.
– Ты собираешься исчезнуть бог знает на сколько времени. Не будь сволочью.
Она приняла звонок:
– Миссис Дандо, здравствуйте! Я Мико Шейх, мы целую вечность уже не разговаривали. Как вы?
Мама, подумал Уилл. Не говорил с нею уже… сколько? После оракуловского сна он звонил ей пару раз, но всегда коротко. Уже два месяца? Или три?
Мико молчала. Ей явно не нравилось то, что она слышала. На лбу залегла глубокая морщина. Уилл приподнял бровь. «Что там?» – спросил он беззвучно.
– Да, он здесь.
Мико протянула ему телефон.
