– Как там мертво-живая вдова поживает? – спросил он.
– Убита окончательно, – ответил Пушкин.
Василий Яковлевич понял, что это не шутка, и аккуратно подлил керосина в разгорающийся огонек.
– Что об этом думаешь?
– Вот условия задачи: в страховом обществе «Стабильность» служит некий Лазарев. Молодой человек со способностями, не слишком чистоплотный, делает карьеру, имеет надежды стать зятем хозяина…
– Вот как…
– Хозяин общества, господин Алабьев, который держит всех в железном кулаке, уезжает по делам. И тут начинают происходить нелепые события. Лазарев вспоминает, что у него над головой живет вдова Ферапонтова, которая никогда не будет страховать свою жизнь из-за жадности. Лазарев знает про нее все, без труда оформляет договор, по которому в случае смерти старухи премию в сорок тысяч получает он. После чего, наверняка подкупив доктора, оформляет свидетельство о ее смерти. Остается подождать несколько дней и получить деньги в кассе. Мелкое жульничество, ничего более. Как назло, мадам Ферапонтова решает завести страховку. Именно в «Стабильности».
– Случайность?
– Нет, закономерность. Старуха знает, где служит Лазарев, идет прямиком к нему. Расчет простой: Лазареву знаком скандальный характер вдовы, столько лет живет бок о бок, он сделает все, чтобы та отвязалась. То есть даст наилучшие условия. Видя Ферапонтову, Лазарев прячется: он не может оформить второй договор с ней и не может сказать, что по документам почтенная дама умерла. Это сообщает другой страховой агент. Случается скандал.
– Ну, пока все понимаемо, – сказал Лелюхин.
– Вчера утром Ферапонтову находят мертвой: якобы вышла ночью на лестницу и свалилась, – продолжил Пушкин. – У нее в шею воткнута булавка…
Василий Яковлевич насторожился.
– Какая булавка?
– Вот такого размера, – Пушкин показал на пальцах. – С черной головкой.
– Швейная?
– Нет, другая.
– Хочешь сказать, старуху убили булавкой? Честно скажу: ерунда. Убить булавкой – это как же надо постараться? Неужто женщина додумалась?
– А вы как полагаете?
– Что сказать… Какая точность нужна, какая сила руки…
– Если в руке есть сила, не нужна булавка.
– Вот видишь… Выходит – рука слабая. От чего же старуха погибла?
– Доктор Воздвиженский установил причину: перелом шеи при падении.
– Столкнули с лестницы?
– Единственный вывод…
Лелюхин кивнул понимающе:
– Наверняка пристав не заметил булавку. Списал бы на несчастный случай.
– Так бы случилось, – сказал Пушкин. – Но факт установлен.
– Лазарев крепкого телосложения?
– Скорее хилого.
– Считай, убийца у тебя в кармане. Побоялся использовать нож или топор, взял у матушки булавку, убил старуху, сколько сил хватило… Все очевидно.
Пушкин вынул черный блокнот и сделал несколько пометок карандашом в серебряном чехольчике.
– Как раз это – ошибка. Не ваша, моя.
– Отчего же ошибка?
– Сегодня в ночь Лазарев упал с Горбатого моста на лед и сломал шею. В его горле такая же булавка.
Василий Яковлевич безо всякой нужды спустил на нос очки. Как будто в стеклах мог разгадать ответ.
– Так что же выходит… – только сказал он и ничем не закончил.
– В кармане Лазарева новенький страховой договор на сорок тысяч. Знаете, кто получит премию?
– Не могу представить…
– Дочь Алабьева, Валерия Макаровна…
– Совсем глупость: деньги из одного кармана в другой перекладывать? Отец ей в приданом отказал?
– Придется ждать возвращения господина Алабьева, чтобы узнать его мнение на этот счет, – ответил Пушкин. – Его старший сын, Кирилл Макарович, занимает место управляющего. Чрезвычайно напуган историей с Ферапонтовой. Особенно если сведения дойдут до отца. За ошибку с договором берет ответственность на себя.
– Да, намотался клубочек, – сказал Лелюхин. – Полагаю, ты уже знаешь, за какую ниточку дергать? Вон в блокноте твоем формула уже выдала ответ…
Пушкин убрал блокнот и карандаш.
– В этом случае нельзя составить формулу, – сказал он.
– А что ж так?
– Вчера вечером на нашу общую знакомую мадемуазель Керн…
– Агатушка вернулась! – закричал Василий Яковлевич. – Где она, наша умница и красавица? Почему прячешь…
– Вернулась, – сухо сказал Пушкин. – На нее было совершено покушение: хотели ударить сзади поленом. По чистой случайности она наградила убийцу раскаленной сковородой по лицу.
– Вот ведь прыткая, стрекоза!
– На правой щеке Лазарева след от ожога…
Василий Яковлевич собрал на лице гримасу задумчивости.
– Постой, постой… А она-то каким боком сюда попала?
– В прошлом году на Лазурном берегу познакомилась с дочерью Алабьева, Валерией. Мадемуазель вызвала Агату помочь исполнить женскую месть…
– Это что же такое?
– Вероятно, крупная пакость, которую Валерия хочет устроить для мачехи, третьей жены Алабьева, молодой красавицы.
– Агата тебе рассказала?
– Мадам Алабьева пришла с жалобой, что ее хочет убить баронесса фон Шталь…
Лелюхин только головой покачал:
– Агата? У нее другой, воровской профиль… Был… Пальцем никого не тронула…
– Мадам Алабьева уверена, что в Ницце баронесса охотилась за Алабьевым и теперь будет мстить ей. Потому что его женой стала она. А не Агата.
– Ну и ну… Чего только барышни не придумают со скуки…
– Даже если Лазарев получил ожог не от сковородки, вопрос остается: кому потребовалось убивать Агату?
Слова повисли в воздухе. Старый полицейский чиновник и чиновник молодой молчали. Каждый о своем.
– Ну и как решать задачку будешь?
Пушкин спрыгнул с гостеприимной столешницы.
– Когда задача не решается линейно, метод решения надо поменять, – сказал он. – Спасибо, Василий Яковлевич, что помогли…
Лелюхин знал, что ему льстят, но старику и лесть в сладость.
– Да чем же помог?
– Не задавали глупых вопросов.
Надев пальто, Пушкин пожелал ему доброго вечера. Было известно, что Лелюхин засиживается допоздна в приемном отделении сыска: семьи у него не было, жил бобылем, в квартиру возвращался переночевать. Вот до чего доводит полицейская служба.
– А ты куда, Алеша?
– Пойду искать новый метод решения, – ответил Пушкин.
