– Отлично! – Толли дал Лили и Роберту по бутерброду, а потом доверительно прошептал: – Анна прячется от судебных приставов. У нее финансовые трудности, а «Вестник» еще не заплатил за последнюю статью, поэтому она не может пришвартоваться к обычному причалу.
– Опять суешь свой нос куда не надо! – Анна вручила Лили и Роберту по сосиске, положила Толли бекон на хлеб, а себе забрала яйца. – Ну ты прямо Шерлок Холмс! Скоро сам станешь журналистом.
– Вот ты шутишь, – ответил Толли, принявшись за еду, – а мы тебе сейчас такое про Джека Дора расскажем – журналистам и не снилось!
– О, и что же?
– Мы ищем мою маму, Селену, – сказал Роберт. – Она дочь Джека Дора. То есть он мой дедушка, а Финло – мой дядя. – Откусив немного от сосиски, он подумал, что чем чаще произносит эти слова вслух, тем более жуткими они кажутся.
– Финло – это сын Джека, он помог ему бежать из тюрьмы, – пояснила Лили.
– Мы считаем, что Доры охотятся за Селеной, – продолжал Роберт, – потому что она знает, где находится Бриллиант Кровавой Луны.
Глаза Анны расширились от удивления.
– Твоя мама… – начала она, но не нашла подходящих слов и умолкла.
Малкину даже показалось, что она выронит свой хлеб с маслом. «Жаль, я не настоящая лиса, – подумал он. – Так бы выхватил бутерброд у Анны и слопал!»
Наконец аэронавтка совладала с собой.
– Вы что, видели Джека Дора? Несколько читателей уже сообщали нам, что видели его, но все это оказалось пустыми россказнями…
– Видели, как сейчас тебя, – ответил Роберт.
– Только он куда страшнее, – добавил Малкин.
– Значит, он хочет отыскать бриллиант и отомстить Селене? – спросила Анна.
Роберт покачал головой.
– Не только. Дорам нужно кое-что еще… – Мальчик вздохнул. Рассказывать ли о медальоне при Толли, которого они едва знают?… – Мы думаем, что Джек ищет кое-какую карту. У нас есть ее половина, а вторая, скорее всего, у мамы – и она наверняка знает, куда эта карта ведет. Поэтому Джек охотится за мамой… и за мной тоже.
– А где карта? – поинтересовалась Анна. – Дайте-ка на нее взглянуть.
Роберт неуверенно потянулся за лунным медальоном. Он все еще сомневался. У него ничего толком не осталось от мамы, и расставаться с медальоном, пусть и ненадолго, он не хотел. Но нужно, ведь Анна может им помочь.
– Ого! Вот так штука! – воскликнул Толли, вытаращившись на лунный медальон.
Роберт неловко передал кулон Анне – та, кажется, заметила его колебания. Аэронавтка осторожно взяла медальон и стала внимательно его рассматривать.
– Полумесяц, – задумчиво произнесла она, а затем перевернула кулон и постучала пальцем по красному драгоценному камню. – Наверное, это обозначение места.
– Мы тоже так решили. Это начало пути, – сказала Лили.
– Или конец, – добавил Роберт. – Что-то вроде крестика на карте сокровищ.
– Вы думаете, с помощью этой карты можно найти Бриллиант Кровавой Луны? – взволнованно спросил Толли.
– А три слова и треугольник, – продолжала Анна, – это какой-то код. Может, название места? Правда, заглавных букв нет…
– Мы разгадали шифр, – сказал Роберт. – Здесь написано: «течет под землей».
– Весьма таинственно… – пробормотала Анна.
– И мы так думаем, – согласилась Лили. – Но у медальона есть вторая половина, и мы предполагаем, что она у Селены. Вместе две части складываются в полную луну. Отыскав вторую, можно будет восстановить карту и надпись.
– Ясно, – кивнула Анна.
– И поэтому мы должны найти маму первыми, – добавил Роберт.
Анна открыла медальон и посмотрела на семейный портрет.
– Это единственное изображение твоей мамы?
– Нет, есть еще это. – Лили показала афишу, которую им оставил инспектор.
– Не очень хорошая фотография, – заключила Анна. – Слишком старая. Селена на ней совсем девочка.
– Мы уже ходили с этой афишей по разным театрам, – вставил Малкин. – Все так боятся Доров, что ничего нам о них не рассказывают.
– Плохо, – цокнула языком Анна. – Нельзя строить теории о карте и надписи на медальоне, пока у нас так мало сведений. Хорошо, что вы обратились ко мне. Думаю, мы сможем найти информацию о Дорах в архиве «Вестника». – Она захлопнула медальон и отдала его Роберту. – Доедайте скорее и вперед, за работу! Не знаю, как вам, а мне вот на сытый желудок лучше думается. Начнем наше расследование с архива.
– Раз расследование наше, то и я могу помочь? – с надеждой спросил Толли.
Анна похлопала его по плечу:
– Конечно, Толли! Нам не помешает помощь, а ты – лучший детектив, которого я знаю. Не считая Лили и Роберта, конечно.
– А как же я и мой легендарный нюх? – Малкин громко втянул носом воздух.
– И тебя, Малкин, и тебя. – Анна погладила лиса и принялась за яичницу.
* * *
Анна повела их через цех с гигантским печатным станком, где стоял страшный грохот. Машина громко стучала и дребезжала, раскручивая большой рулон бумаги. У дальнего конца станка люди и механоиды в форме забирали напечатанные страницы и складывали в стопки – потом их свяжут веревками и разошлют по городу.
Аэронавтка обошла рабочих и свернула в административное помещение. Пыльные полки офиса были доверху забиты пожелтевшими газетами. Над дверью висели часы с логотипом «Механического вестника».
– Это наш архив. – Анна открыла заполненный карточками ящик. – Начнем с афиш, критических заметок и театральных объявлений за последние полгода. Роберт, если твоя мама действительно выступает в Лондоне, то здесь мы обязательно найдем этому какое-нибудь подтверждение.
Анна взяла с полки стопку газет и распределила между всей компанией. Одного Малкина не подпускали к газетам: слишком уж бурно он на них реагировал. Друзья не хотели, чтобы от его зубов пострадали ценные документы.
Они просматривали объявления уже два часа, а Лили так и не увидела никаких намеков на местонахождение Селены Дор. В отчаянии она взяла свежий выпуск, на котором даже еще не высохли чернила, и открыла раздел с рекламой.
Ее внимание привлек рисунок, на котором была изображена женщина, прижавшая пальцы к вискам. Глаза у нее были закрыты, а за головой виднелся большой белый круг – то ли нимб, то ли хрустальный шар, то ли… точно, луна! Под портретом была афиша, и Лили принялась читать.
Лили поспешила показать объявление Роберту, Толли и Анне, которые сидели за соседним столом.
– Смотрите! – воскликнула она. – Это же не совпадение, правда?
