Вот мы уже подошли к дому.
– Неужели Эльжбеты до сих пор нет? – удивилась Алиция. – В окнах темно.
– Может, она в ванной, там ведь нет окна. А может, уже спит.
– Вряд ли, она ложится поздно.
Алиция никак не могла отыскать в сумке ключи, тогда я вынула свои и отперла дверь.
– И куда они могли подеваться? – бормотала Алиция, входя следом за мной и продолжая копаться в сумке. – Всегда кладу в это отделение… А, Эльжбета все-таки дома, – сказала она, зажигая свет в прихожей. – Ты чего сидишь в темноте? А где ваш сюрприз?
Стоя перед зеркалом в прихожей, она выкладывала на подзеркальник содержимое сумочки, что-бы найти затерявшиеся ключи. Я прошла в комнату и нажала на выключатель лампы, висящей над низеньким столиком.
На вопросы Алиции никто не ответил. Эльжбеты не было видно, а я тоже молчала, ибо как вошла, так и окаменела на пороге, будучи не в силах вымолвить ни слова.
В сильном свете лампы, висящей низко над журнальным столиком, моему взору предстал какой-то совершенно незнакомый мужчина. Он сидел на диване перед этим столиком лицом к двери, причем сидел странно, наполовину съехал под стол, откинувшись на спинку, запрокинув голову и бессильно опустив руки. Около правой лежал какой-то журнал, около левой – виноградина. Но самым страшным было его лицо – жуткого сине-зеленого цвета, рот разинут, глаза вылезли из орбит.
Алиция наконец нашла ключи, извлекла их из сумки и, видимо, почувствовав неладное, взглянула сначала на меня, а потом, следуя за моим взглядом, на диван.
– Вы чего не отве… – начала было она и, не докончив, оставила сумку и медленно подошла к столу, не спуская глаз с сидящего на диване.
– Так этот сюрприз вы мне приготовили? – с ужасом произнесла она. – Зачем? Кто это? И как я его должна употребить?
Хорошо еще, подумала я, что, говоря о сюрпризе, я не намекнула ей, что она с удовольствием его слопает. Проклятие какое-то довлеет надо мной, что ли? Мои невинные предсказания всю жизнь сбываются самым нелепым, непредсказуемым образом. Когда-то я намекнула моему бывшему мужу, что дома его ждет сюрприз, имея в виду отлично вымытое мной окно и новые занавески. Окно и в самом деле приняло активное участие в реализации обещанного сюрприза – как только мы вошли в квартиру, оно под воздействием сквозняка захлопнулось, и со страшным грохотом посыпались разбитые стекла. Или вот еще: как-то я пригласила в гости к маме свою тетку, пообещав ей нечто неслыханное – я имела в виду те новости, вернее, сплетни обо мне, которые ей непременно выложила бы мама (признаться, материала для них я предоставила в избытке). Я не обманула, тетку действительно ожидало нечто неслыханное. Мой младший сын умудрился испортить замок в застекленной двери, мой старший сын, не видя другого выхода, выбил в ней стекло, и все семейство вынуждено было пробираться в комнату через образовавшуюся дыру с помощью двух табуреток. Я могла бы вспомнить много других подобных случаев, но сегодняшний побил все предыдущие рекорды. Я приготовила сюрприз, имея в виду виноград, а дома на диване нас ожидал незнакомый труп.
За дверью послышались голоса Зоси и Павла. Алиция с трудом оторвала взгляд от мертвеца и обратила его на меня.
– Кто это? – спросила она, изо всех сил стараясь устоять на ногах. – Ты его знаешь?
– Ни разу в жизни не видела.
Ничего не подозревавшая Зося вошла в комнату и замерла на пороге.
– Матерь божия! – в ужасе простонала она. – Что это такое?! Что с ним случилось?
– Потрясно! – вырвалось у Павла, с глубоким изумлением уставившегося на труп. – Кто это?
– Как, вы его не знаете? – взорвалась Алиция. – В таком случае, откуда он здесь взялся? И где Эльжбета? И как, скажите на милость, я могу следить за порядком в доме, куда может зайти кто попало и умереть?!
– Может, он еще не умер? – высказал предположение Павел и шагнул к дивану, но его решимости хватило лишь на этот один шаг.
– Так выглядит и не умер?!
– Где же Эльжбета? – уже в полной истерике завопила Алиция.
– Здесь я, – спокойно отозвалась Эльжбета, выходя из ванной в халате и бигудях. – А что, случилось что-нибудь?
Взглянув на диван, она замолчала, подошла к покойнику и наклонилась над ним. Выпрямившись, она произнесла со вздохом:
– Бедный Казик! А я ломала голову, как от него избавиться.
Три неподвижных соляных столба, в которые мы превратились, вздрогнули.
– И поэтому ты решилась его убить? – в ужасе произнесла Алиция.
– Ах, нет, – невозмутимо продолжала Эльжбета. – Я привела его сюда в надежде, что ты позволишь ему переночевать, ведь место Эдика освободилось. Видишь ли, он не мог попасть в свою квартиру, так как забыл ключи. И что с ним такое, интересно, приключилось?
До приезда господина Мульдгорда мы, испуганные и удрученные, просидели в кухне, стараясь не смотреть в сторону комнаты с незнакомым мертвецом, слушая объяснения Эльжбеты и пытаясь убедить Алицию, что я совсем не его имела в виду, говоря об ожидающем ее дома приятном сюрпризе. Зося то упорно твердила, что именно я своими безответственными намеками навлекла на всех нас очередное несчастье, то, изменив мнение на прямо противоположное, фаталистически мрачно изрекла: пришла беда – отворяй ворота. Спохватившись, что мы и без того достаточно пришиблены, она предложила в ожидании приезда полиции съесть виноград, чтобы хоть немного утешиться.
– Нельзя! – возразил Павел. – Пан Мульдгорд велел ничего не трогать до их приезда.
Алиция попросила Эльжбету рассказать подробней о несчастном Казике.
– Он давно влюбился в меня и ходил за мной по пятам, надоел ужасно, – спокойно повествовала Эльжбета. – И сюда притащился. Я именно о нем собиралась тебе вчера рассказать. Ведь это как раз он видел убийцу.
Павел поперхнулся кофе, Зося уронила на пол ложку, я, не сводя с Эльжбеты глаз, загасила сигарету, как потом выяснилось, в сахарнице.
Так же спокойно и неторопливо Эльжбета поведала нам, что вышеупомянутый Казик, в настоящее время сидящий в виде трупа на диване в комнате, работал в Копенгагене, а проживал в Аллероде. Сегодня они вместе были в гостях у знакомых, вместе вернулись поездом в Аллерод, и тут обнаружилось, что ключи от дома Казик забыл на работе. Деваться ему было некуда, вот она и привела его к Алиции, чтобы ему было где переночевать. Самое же интересное заключалось в следующем: в роковой вечер пятницы влюбленный Казик, не будучи приглашенным на обмывание торшера, спрятался в кустах Алициного садика, пытаясь хоть издали увидеть предмет своих воздыханий. И, действительно, несколько раз увидел. Главное же, кроме предмета, он увидел еще кое-что… Кусты, в которых он прятался, находились как раз за спиной Эдика.
– И не сказал тебе, что именно он увидел? – спросила потрясенная Алиция.
– Если бы сказал, я сразу же сообщила бы тебе. Признался он только сегодня. Не в том, что сидел в кустах – об этом я и так догадывалась, а в том, что видел еще нечто. Вчера, когда я говорила тебе о Казике, у меня еще не было этой уверенности.
