— Раненых куда повезут?
— В госпиталь на Лукьяновку.
— Понятно. — Хотя Киева он не знал. — Ты это… за лейтенантом присмотри.
Всем коллективом добравшись до первой же комендатуры, капитан через пень-колоду смог дозвониться до разведотдела фронта, а уж оттуда его переключили на коммутатор родного управления.
— Товарищ генерал, капитан Разин. Докладываю, приказ выполнен. Через линию фронта удалось вывести пятерых.
— Живой? — в голосе начальника Разведывательного отдела юго-западного направления, генерала Виноградова, казалось, по проводам ощущалось удивление. — Пятерых? Гм! Это ты о тех, кого должен…
— Так точно. Троих можно записать в невосполнимые потери.
— Документы?
— Сожжены.
— Молодец.
— Куда нам теперь?
— Товарищам в штаб фронта… Тебе в разведотдел. Кстати, бойцы из твоей группы уже здесь. На излечении находятся. Сегодня ночью наш транспорт в Москву вылетит, вот на нем и ты доберешься. Я позвоню. Действуй.
— Слушаюсь.
Наконец-то он свободен… Парой слов перекинулся с дежурным помощником. В Киеве эвакуация, не все проходит организованно и гладко.
Партноменклатура пытается вывезти свои семьи, подчас с огромным количеством багажа вплоть до пианино и комнатных растений. При этом местные власти смешиваются с семьями партийцев из Западной Украины, едущими через Киев транзитом на восток. Бардак! Создание лишнего напряжения. Одна радостная новость: красноармейцы 37-й армии генерал-майора Власова перешли в наступление и в течение нескольких дней освободили Жуляны, Пирогово, Теремки и другие пригороды.
Да, действительно, такое услышать радостно, особенно после того, как сам едва выбрался в город. Когда это было? Десятого? Сейчас девятнадцатое. Кое-что успело поменяться.
В разведотделе встретил однокашника по академии. Радужные краски сошли с глаз, будто ливнем их смыло. К северу от города, как раз откуда он приехал в Киев, немцы зашли очень далеко. Вторая танковая группа Гейнца Гудериана и ряд других частей группы армий «Центр», наступавших на московском направлении, выполняя директиву фюрера, повернули на юг. Танки быстро дошли до Конотопа на Сумщине, в глубоком тылу киевской группировки. Навстречу им из района Кременчуга устремился Клейст. Наши войска на грани окружения. Военный совет фронта готов оставить Киев, чтобы выйти из кольца. Однако Москва это дело на корню пресекла.
— Все так плохо, Гена?
— Даже хуже, чем ты услыхал. Поэтому вот твои бумаги, чтоб чего доброго за шпиона не приняли, и улетай быстрей. Пробиться вполне возможно, немцы ночью летают редко.
— У меня проблема.
— Что еще? — усталое от недосыпа лицо майора скривилось, решать чужие проблемы, когда своих полно, не очень хотелось. — Ну?
— Я лейтенанта из своей группы сегодня утром в госпиталь определил. Ранили его. Мне бы машину… Увезу его на самолете.
— Зачем? Госпитали собираются эвакуировать. Где он лежит?
— На какой-то Лукьяновке.
— Х-ха! В центральном… В Харьков вывезут.
— Гена, мне нужно.
— Эх, ладно. Заболтался я с тобой. Жди на улице, машина подъедет, солдат сам к тебе подойдет. Ну и вид у тебя, как у шаромыжника с Подола.
Пожал плечами…
В ту же ночь транспортный самолет отдельного полка НКВД вылетел в Москву, увозя с собой вместе с грузом и определенными лицами Каретникова с Разиным. Разин не мог знать, что 11 сентября Сталин лично звонил командующему ЮЗФ генерал-полковнику Михаилу Кирпоносу и приказал удерживать город любой ценой. Уже через четыре дня немцы полностью окружили киевскую группировку, и лишь в ночь с 17 на 18 сентября Москва разрешит Кирпоносу отступать. В тот момент никто не думал о тех киевлянах, которые оставались, в городе начался короткий период анархии. На улицах и рынках властвовали мародеры, которые разбивали витрины магазинов, проникали в отделения банков и госучреждения.
Девятнадцатого сентября в Киев вошли немцы. Местное население настороженно встретило оккупантов. Жителей города поразил вид победителей — они излучали надменное превосходство. После полудня возле Бессарабки группа пожилых киевлян вынесла немецким офицерам хлеб и соль, пытаясь таким образом наладить отношения с новой властью. Но горожане напрасно надеялись на мирное сосуществование. Со следующего дня начались расстрелы евреев…
Часть 2
Джокер в колоде
[17]
Мы ходим в гости не прошено,
Не извиняемся,
Делаем крошево и растворяемся.
Волчьими тропами, вражьими трупами
Разведка идёт…
ВИА «Взвод». Разведка идет…
Четвертого октября штаб группы армий «Центр» издал приказ на продолжение операции, в котором предписывалось 2-й танковой армии, 4-й полевой армии и 4-й танковой группе окружить Москву и, при возможности, дальше наступать на Ярославль, Рыбинск; другим объединениям наступать по расходящимся направлениям: Елец — Воронеж, Торжок — Вышний Волочок; уничтожить советские части в районе Ржева, Зубцова, Старицы.
Все были уверены в победе, в окружении Москвы назначенными для этого армиями. Остальные войска вермахта должны были добить остатки Красной Армии, очищая от нее территорию по всем направлениям от Москвы.
Основную роль в окружении Москвы должны будут играть 2-я танковая армия и 4-я танковая группа. Полевая армия генерал-фельдмаршала фон Клюге должна закрепить успехи танкистов. Фюрер не собирался принимать капитуляцию Москвы, решил обречь город на уничтожение. По одному из вариантов — затопить. Там, где сегодня Москва, возникнет огромное озеро, которое навсегда скроет столицу варваров под водой. По другому варианту, возникшему у Гитлера после окружения советских войск под Вязьмой, следовало Москву окружить, подвергнуть обстрелу и изгнать население в азиатскую часть России. Дальнейшее ее существование не предусматривалось. План военной кампании был более чем реален, занимать подготовленные москвичами позиции было некому. Войска, оборонявшие Москву, разбиты или пленены. По данным абвера, в окопы посылали всех, кто попадался под руку, в основном курсантов подмосковных военных училищ, вооруженных только стрелковым оружием и гранатами. Но, несмотря на потуги большевиков скомплектовать военные части, на то, что в окопы посылали даже нестроевых, не пехотинцев, всего удалось собрать 90 тысяч человек, поэтому недостроенная Можайская линия обороны быстро оказалась в руках немецких войск.
