На плечо легла рука. Его пилот справился со своими делами и теперь занялся пассажиром. Дядька в возрасте, явно призвался с гражданки и его посадили на этот допотопный «почтовик», типа — «слетай — отвези — привези». С какой-то завистью в голосе произнес:
— Ястребки. Они здесь воздушное прикрытие стратегических узлов осуществляют. — Вздохнул. — Ладно, лейтенант, пошли. Наверное, уж заждались нас.
— Кто?
— Х-ха! Тебе видней, за каким ляхом я тебя привез. Идем, вон тропа у кромки леса. Нам по ней в ту сторону. — Махнул рукой.
Встречавшим был капитан в форме пехотинца. Окинув приехавшего любопытным взглядом, без лишних вопросов указал на черного цвета «эмку», ютившуюся под деревьями рядом с открытым строением, вроде больших размеров дровника, только со столом и лавками под крышей. Развернувшись, машина по накатанной колее старой просеки выбралась из леса на большак. Набрав скорость, прыгая по рытвинам и ухабам, объезжая ямы, кое-где нарушая принятые правила, понеслась как угорелая, виляя между препятствиями. Каретников повел глазом в зеркало заднего вида.
Понятно. Что-то эдакое и ожидал.
Усатый, горбоносый водила, выпростав кудрявый чуб из-под шапки, выпучив глаза, руками уцепившись в руль, давя на газульку, обогнал санитарные машины. Не успокоился этим, обогнал пару повозок, фургон. За грузовиком подтормозил, заставил своего «коня» пойти чуть юзом, а Каретников на заднем сиденье, мотнув, вжался в дверь. Даже после такого маневра машина не остановилась, уступая место автоколонне, идущей к фронту, лишь чуть сбавила скорость и по обочине шуровала дальше. Капитан, сидевший рядом с лихачем, видно привык к манере езды «горного орла», поэтому не кексовал, привалившись к дверце со своего бока, спокойно подремывал, изредка поднимая тяжелые веки.
Городок, в который с такой лихостью въехал дорожный беспредельщик, состоявший на службе в органах разведки, по многим приметам входил в число крохотных населенных пунктов на просторах России и ничем особым от них не отличался. Центральная улица вымощена булыжником. Дома на ней — наследство дореволюционных времен. Бревенчатые срубы, чаще всего уложенные с шиком в два этажа. Заборы с воротами сразу примыкали к стенам домов, как бы являя их продолжение. По обеим сторонам дороги за приподнятым бордюром — насыпные тротуары. Значит, точно не село какое. Город! Народ копошится, возится в грунте, ковыряя его кирками, ломами и лопатами. Пригляделся, насколько позволяла скорость авто.
Ага! Так это они последствия ночной бомбежки устраняют. Нехило отбомбились, заразы!
Следы бомбового удара грех было не заметить, тем более водитель скорость снизил. Немецкий воздушный «снайпер» будто специально метился, попал в кирпичный дом, и теперь куча битого кирпича завалила тротуар и половину проезжей части. У водоразборной колонки, свернутой набок, бомба оставила отметину в виде небольшого котлована с дырой в ревизионный туннель, и из-под земли теперь шуровала струя воды. Видно, как ремонтники в ступоре встали, не знают, как подступиться.
Солдат-регулировщик на перекрестке отдал воинское приветствие «эмке», скорее всего, знал машину и к какому ведомству она приписана.
— Вот мы и на месте, — проснувшись, констатировал капитан.
Свернули в переулок и остановились у аккуратного, окрашенного в зеленый цвет дома, стоявшего на высоком цементном фундаменте. Прямо у крыльца выставлен часовой с винтовкой за плечом, с примкнутым к ней штыком. Узнав машину и самого капитана, тот просто отшагнул в сторону, пропуская приехавших внутрь дома.
Сам дом был выбран не из пустого интереса, скорее всего, здесь и до войны стены постройки приютили какую-то госконтору. Здорово удивился, увидев на полу под ногами домотканую дорожку из беленого материала. Не успел глаз поднять, услышал:
— Ноги вытирай!..
Ну и порядки! Война идет…
— Разрешите! — Капитан с пятачка внутренней прихожей первым вошел в крайнюю правую дверь. — Товарищ подполковник, встретил…
— Давай его сюда!
— Есть! — обернувшись к щели приоткрытой двери, кивнул, понимая, приехавший не мог не смотреть, куда вскорости пригласят. — Заходи.
Зовут, войдем! Доложился седому дядьке со шпалами подполковника в петлицах…
— Товарищ подполковник, лейтенант Апраксин прибыл в ваше распоряжение.
…Посылали не конкретно к кому-то, а в воинскую часть с указанием только ее номера. В ответ поймал такой же, как и у капитана на аэродроме, удивленно оценивающий взгляд, а к нему еще и нейтральное высказывание:
— Н-да!
Михаил заметил прогулявшиеся желваки по скулам нового начальства. Заметил и то, как человек быстро взял себя в руки. Выходит, не ко двору пришелся!
— Ты погуляй пока, лейтенант, а я переговорю с кем нужно.
— Слушаюсь!
Выйдя, далеко от двери не отошел. Прихожая пустая, отчего не полюбопытствовать, о чем речь будет, если услышит, конечно. Приткнулся к стене, навострил слух, ловя урывки голосового текста.
— …узел штаба фронта… Да… Прошу соединить с узлом… — связываясь с каждым из последующих промежутков, подполковник добавлял громкости в голос. Достучавшись наконец-то до нужного абонента, перешел к конкретике: — …Так точно, Кашпур… Встретили… Да… Да вы поймите… он же совсем мальчишка… Никак нет… обещали…
Понятно, встретили по одежке. Теперь сомневаются, стоит ли связываться? Давешний капитан вышел из соседнего кабинета, пришлось сменить «место дислокации». Ухмыльнувшись, военный достал пачку папирос, предложил на правах знакомого:
— Пойдем покурим, что ли?
— Не курю, но компанию составлю.
Хмыкнул. Наверное, в душе тоже над его молодостью потешается. Но пообщаться не получилось. Дверь распахнулась, и подпол позвал его:
— Зайди!
Указав на стул, сам расположился на своем привычном месте. Закурил папиросу, с разговором не торопился, разглядывал присланный «подарок» в лице Каретникова. Выпустив целое облако дыма, с каким-то остервенением затушил бычок в пепельнице. Приняв положение школьника младших классов, всем корпусом придвинувшись к столу, спросил, поедая глазами:
— Тебе сколько лет, сынок?
Как ни странно, этот вопрос развеселил Каретникова. Так и хотелось придвинуться навстречу потенциальному работодателю и сказать: «Да уж побольше, чем вам, молодой человек!» Интересно было бы на реакцию глянуть. Но… Как говаривал Сириец: «Каждый баран несет свои яйца». Поэтому смутившись слегка, ответил:
— В июне двадцать будет.
— Понятно. — Побарабанил пальцами по столу, задал новый вопрос: — В армию как попал?
— Обычным порядком. Школа. Белоцерковское пехотное училище. Восемь месяцев служба, потом война.
— Курсы в школе разведки какие заканчивал?
— Никаких. Разве что трехнедельные сборы для слаживания диверсионной группы. Только группе поработать не получилось.
