— Хороши защитнички отечества! — Каретников хмыкнул. — Хотя с голодухи и не на такое отважишься.
— Дела прошлые. Теперь часть партизан немцы уничтожили. Дикий отряд по слухам существует. Ежели тебе нужно, я все уточню…
Потом уточнил, конечно, довел информацию до своего нынешнего начальника от светской власти. Организовавшись, дикие якобы партизаны ночным, а иногда и дневным временем за месяц своего пребывания в лесу совершили до семи ограблений мирных жителей на хуторах и в десятке деревень отобрали у крестьян порядка сотни лошадей. У населения сложилось мнение, что партизаны грабители, ибо эти упыри действовали от имени партизан.
Поп хитрованом оказался. Только после того, как присмотрелся к Михаилу, выдал имеющуюся у него важную информацию:
— Почитай месяц тому, как вышел на меня связник, оставленный на экстренный случай. Пароль назвал правильный, сказал, что кроме него обо мне никому в подполье не известно, мол, провалы в организации и он хочет на крайний случай дублем оставить кое-какую информацию для тех, кого потом могут прислать.
— Что, так и сказал?
— Да. Оставил бумажку с планом, как мог, пояснил, ну и ушел, будто сгинул.
— Ну давай, показывай, поясняй.
Карандашом набросанный чертеж на серой оберточной бумаге представлял собой коряво нарисованную схему военного объекта с обстановкой, охраной, подступами к нему и средствами ПВО.
— План чего нарисован и где это все находится? — рассматривая схему и каракули на бумаге, спросил Каретников.
— Связной говорил, что нарисовано хозяйство школы диверсантов. Рисунок принес ему тот, кто в ней служит. Где находится сама школа, не знал. В Бобренев курсантов привозили из леса в полностью закрытом транспорте. Везли более трех часов, а выпускали не сразу в городе, а в пригороде, в воинской части. Разведчик назвал часть словом «филиал». Это все, что было известно связнику.
— Понятно. Но для полноты картины этого очень мало, практически информации ноль.
— Тебе видней… но люди жизнью рисковали.
— Ну да, ну да!..
Однако волка ноги кормят. Все «прелести» оккупационной власти увидел воочию. Недалеко от города еще осенью прошлого года проходила линия фронта, и немцы по обыкновению вблизи передовой сожгли все населенные пункты. Страшно смотреть на печные трубы и кучи несгоревшего хлама, обозначившие места когда-то стоявших изб. Интересно, куда местных дели? А то ведь могли… Н-да! С них станется.
Михаил опознался с радисткой, проверил информацию батюшки и теперь, когда имел связь, первые результаты работы отправил радиограммой в Центр:
«Колывану. А-17. По разведданным и из информации, полученной от местного населения, на базе разведшколы, развернутой неподалеку от города, противником сформирована, обучена и выпущена в партизанский район диверсионная группа в количестве тридцати — пятидесяти человек. Диверсионная группа разбита на мелкие подгруппы, численностью примерно по восемь человек, вооруженные, как правило, автоматическим оружием и одетые в гражданские и военные (красноармейские) костюмы. Эти диверсионные группы выдают себя за партизан. Так 13.03.42 диверсионными группами противника была сожжена д. Лесная Падь, причем со слов местных жителей, которым, скорее всего, специально дали возможность уйти, деревню окружили, жителей согнали в центр. Командир партизанского отряда обвинил их в пособничестве врагу, потом с ними расправились. Такая же участь постигла д. Старая Князевка 18.04.42, снова нашлись живые свидетели расправы партизанами. Проверкой установлено, что данная школа к интересующему нас объекту Абвера отношения не имеет, является продуктом деятельности СД, при этом распускается слух о причастности ее к службе армейской разведки противника. Продолжаю поиск объекта. Ветер».
Завершив сеанс связи, Надежда в темпе упаковывала радиостанцию. Каретников, все это время страховавший ее, вынырнув из ближайших кустов, стал стягивать провод антенны, при этом прислушиваясь к звукам леса, спросил радистку:
— Готова?
Вроде бы все, можно сваливать. Ан, нет! Принятый цифровой текст Надя спрятала под кофточку на груди, а вот переданную радиограмму, зашифрованную на клочке бумаги, нужно уничтожить.
— Минута еще!
— Давай скорее.
В лесу ни ветра, ни сквозняка. Чиркнув спичку об терку коробка, поднесла пламя к бумажке. Сожгла.
— Все!
Увесистый вещмешок с «Северком» за лямку забросил на плечо, распорядился:
— Пошли. Старайся шагать за мной след в след.
Потопали. До места, где оборудован схрон для рации, было километров семь и не по тропам, а чаще всего по лесным буеракам. С недавних пор по округе рыскали пеленгаторы, а подразделения жандармерии и военные могли в короткое время выдвинуться на загонную охоту, поэтому нужен скоростной отрыв от места выхода на связь, а еще следует запутать след.
Неслись так, что Надя вымоталась и вспотела. Ее прерывистое, запаленное дыхание вносило в звуки лесной жизни неприятные для Михаила нотки. Но тут ничего не сделаешь, она не готовилась к подобным маршам, обычная молодая женщина, оставленная системой на оккупированной врагом территории. Еще чудо, что их с батюшкой не замели, как остальных, ну это потому как «консервы» оба, о них толком и не знал никто кроме куратора. Оповестил:
— Мы на месте. Пока буду укладывать рацию, маскировать, расшифруй текст.
Схрон замаскировал дерном, осмотрел дело рук своих. Нормально. Апрельская трава перемешивалась с прошлогодней растительностью, и уложенные пласты не выделялись из общей картины. Теперь присыпать кругом мелко тертой махоркой, недалече пройти назад по своему же следу и…
— Готово!
Ну, что там ему начальство рекомендует? Вчитался в короткий текст.
«Колыван, Ветру. Приказываю срочно выйти на связь с командиром партизанского отряда Искра. Пароль вам известен. Связник будет ждать вас в точке 3: „Маяк“. В целях усиления и проведения диверсий при обнаружении вами Объекта в район поиска высылается спецгруппа. Группу встретят партизаны Искры. Требую поторопиться».
Ясно! Они, значит, требуют. Ну-ну!
Позвал:
— Идем, Надюшка. Нам до города еще пилить и пилить, а до комендантского часа желательно домой попасть. Я теперь потише пойду, но ты старайся поменьше шуметь.
— Постараюсь.
Шел привычно легко, контролируя шумы леса, при этом сознание как бы раздвоилось. В полученной радиограмме не нравилось ему все. Ну, во-первых, он не горел желанием вязать себя по рукам и ногам партизанским отрядом. Ну и название же себе гражданские выдумали. Искра. Н-да! На этапе проверок и поиска объекта они для него скорей геморрой, пустая трата так необходимого сейчас времени. Кстати, группа диверсантов с Большой земли тоже не «айс». Рано! Нужно было, когда все прояснится, по его вызову ставить их на крыло и перебрасывать. Так оно по уму. Но ведь они в армии, пора уж привыкнуть, что начальство все всегда через жопу сотворить норовит. Оно бы и ничего! Только ведь бравые ребята хоть и выкормыши родного управления, но до спецназа брежневской поры им как до Киева раком, в лучшем случае спортсменов набрали, малость подучили и в мясорубку направили, а ему придется какое-то время за них впрягаться.
