Ох, думы-думы! Пока истязал себя ими, из леса на дорогу вышли, с двигавшимся к городу народом смешавшись, удосужились к пригороду подойти. Теперь бы у моста полицаев пройти, а там, можно сказать, они дома.
Батюшка встретил его у флигеля, в котором Каретникову дал пристанище. Видно, что переживал. Спросил:
— Как?
— Нормально. — Так же односложно ответил Михаил, потом добавил, как своему, совсем не постороннему человеку: — Устал неимоверно, непонятно почему.
— Так весь день провозились. Иди, отдохни, Василий. Поспи.
— Ясный день на дворе, батюшка. Куда тут спать?
— В зеркало на себя глянь. С лица спал, будто десяток вагонов разгрузил. Не заболел часом?
— Здоров, но твоему совету последую.
А ведь точно, состояние такое, будто силу кто потащил. Прилег в своем закутке, сразу как в темный колодец провалился…
Почувствовал, его гонят. Гонят умело, преследуя чуть ли не по пятам. Страх угнездился накрепко, заставив колотиться сердце, а организм выбросить в кровь адреналин, причем так резко, в одну-две секунды. Ему бежать надо, а… а у него голова кружится, в висках стучит! Рванулся, пробежал треть квартала полуразрушенных домов, каждый миг улавливая звуки топота неподалеку. Понял, что сдохнет скоро, а оторваться не сможет, метнулся в подъезд, дверь которого валялась рядом с широкой приступкой.
Ободранные, облупленные, но целые стены, лестница наверх. Напрягаясь, цепляясь за перила, стал выкарабкиваться. Пальцы на руках немеют, на спину будто тяжеленный мешок кто приторочил. Тащи! Ага, он и тащит. Кажется, стонет, а тащит. Страх подгоняет. Под одеждой по телу мурашки пробегают, холодный пот струится, липкий и вонючий. Сам себе противен. Но от себя самого не убежишь!
На третьем пролете улучил момент, в окно выглянул. Лишь тени заметил. Преследователи тоже в подъезд заскочили. По запаху его вычислили, что ли? Осталось только выше взбираться, в квартиры не войти, двери массивные, а с его нынешней силой не вышибить. Да и кто знает, что там за дверьми, может, тупик? А с-страх н-напирает! Мозг перестает трезво мыслить, оценивать ситуацию. Еще чуть, и он потеряет контроль над собой. Довели-и с-суки-и! Ш-шалишь! Не возьмешь! Бороться!
Ноги еще ходят, значит, нужно двигаться. Пустой дверной проем. Туда-а! Квартира, как лабиринт из шхерок. Ага, они узкие, длинные, полутемные, неухоженные, мебели совсем почитай-то и нет. Балкон.
Туда! Я вам, б…м, живым не дамся!
Через балкон перевалился, едва не сорвавшись с высоты вниз. Прислонившись спиной к стене дома, каждую секунду ожидая, что сорвется, шажок за шажком по узкому парапету-обвязке стал отдаляться от места, где на него могли наброситься преследователи. Ну и где они там застряли? По мере удаления осознавал, что полегчало. Ушла тяжесть! Мозг очистился от морока погони за ним. Помимо воли вниз глянул. Мрак! И прямо из этого мрака на него глядели глаза. Пристальный взгляд буравил как рентгеном. Странные глаза. Один черный, другой зеленый. Да пошел ты!.. Дырку во мне проглядеть хочешь, гнида? Так не получится! Сам не зная почему, позвал:
— Де-ед!
Услышал рядом родной голос:
— Чего орешь, Мишаня?
Дед рядом на парапете пристроился, так же руки в стороны раскинул, чтоб равновесие держать.
— Дед, ты?
— Ну, а ты кого звал, английскую королеву? Я, конечно!
— Дед, тут такое…
— Вижу. А ведь я когда-то тебе рассказывал о ментальной атаке мага. Забыл?
— Не помню.
— Глупак! Твой страх нужен враждебной силе, чтобы тебя полностью обнаружить и раскрыть. Вот тебя и обнаружили, теперь знают, есть такой. Только не раскрыли. Не дался. Кишка у твоего противника тонка, не наших кровей он. Не знал сволочь, что с Бусовым боярином дело имеет, вот и сдулся паршивец. А ведь хотел в тебя колдовской «вирус» запустить. Только ты не расслабляйся, Мишка! Тебе с этим оглоедом на физическом плане повстречаться придется. А уж там, кто кого передюжит. Все, пора мне. И так на больше чем положено выпросился. Дальше сам.
— А как мне отсюда…
— Э-хе-хе! Недоросль! Спрыгни и иди куда надо. Да-а! Разомнешься опосля, умыться не забудь, лучше, если соленой водой, но и простая сойдет.
Дед исчез, будто и не бывало. Стоя на парапете, Каретников посмотрел вниз. Высоковато. Внизу дорожки, земля, поросшая бурьяном… А! Была не была! Закрыл глаза, шагнул…
Проснулся в поту весь, но крепким и отдохнувшим, хворобу как ветром сдуло. Да! Нужно умыться…
* * *
Все произошло так быстро, что он не успевал удивляться. Его группа с потерями и так необходимыми сведениями о противнике смогла просочиться к своим. Лишь доложиться успел, когда всех, кто в здравии был, загрузили в самолет и отправили в Москву. В родном управлении рассиживаться тоже не дали, конкретно его, как командира отряда, направили к направленцу.
— Здравия желаю, товарищ полковник!
Седой полковник, которого Саенко видел лишь раз и то мельком, представился первым, сразу как только старший лейтенант вошел в кабинет.
— Я полковник Феоктистов, начальник отдела диверсионных операций направления. Ваша группа неплохо поработала на юге, теперь предстоит поработать в другом месте. С сегодняшнего дня поступаете в мое распоряжение и за все действия отчитываться будете непосредственно передо мной.
Вытянулся перед начальством.
— Так точно!
— Не нужно тянуться, вы не пехотный командир. Присаживайтесь, объясню задачу вашего отряда.
Серьезный дядя. Хотя в этих стенах дураков не держат, в отличие… Н-да!
— С начала войны Абвер приступил к массированному созданию и заброске разведгрупп на нашу территорию. По имеющейся информации в районе города Бобренева создана одна из его баз, в нее из школ военной разведки вермахта перебрасывается контингент диверсантов для остаточной шлифовки с последующим использованием в полосе наступления германских войск, а также внедрения в наш глубокий тыл. Собраны и проанализированы все сведения по этой базе, но их слишком мало. База, это и есть ваше задание. Та-ак…
Наклонил голову, пальцами руки помассировал виски. Видно, что чертовски устал. Лицо бледное, темные круги под глазами. Так ведь кому сейчас легко? Вопросом сменил поднятую тему.
— Что вам известно о положении партизанских отрядов? — спросил, глядя на Саенко с интересом.
Игорь ответил как есть:
— Товарищ полковник, отряд с партизанами не взаимодействовал. Мы выполняли задания, которые ставило командование фронтом. Разведка, диверсии на захваченной противником территории на глубине до семидесяти километров…
— Ясно, я понял. В будущей операции вам придется тесно контактировать с одним из партизанских отрядов, поэтому общую картину вам лучше всего знать. Итак! Когда линия фронта сместилась к востоку, материально-технические условия партизанских отрядов постоянно ухудшались, ресурсов не хватает, нет никакой широкомасштабной поддержки с Большой земли. У многих одной из нерешённых проблем остается отсутствие радиосвязи. Поддержка местного населения недостаточна. Если говорить прямо, в течение нескольких месяцев партизанские отряды были практически предоставлены сами себе. Плюс ко всему острая нехватка боеприпасов, медикаментов и принадлежностей. Действия партизан преимущественно несогласованны. Операции немецких войск летом и осенью сорок первого года значительно снизили партизанскую активность. Многие отряды ушли в подполье и, как правило, к концу осени — началу 1942 года не предпринимали значительных военных операций в связи с организационными проблемами, отсутствием материально-технической поддержки и плохим взаимодействием с местным населением. Но это общая обстановка. Сейчас и мы, и смежники кардинально решаем эти проблемы. В месте, где вам предстоит работать, уничтожена ведомственная партизанская база, бесследно исчезла группа контролеров. Вот такие дела, старший лейтенант. Вашему отряду в самое ближайшее время предстоит попасть в отряд «Искра». Отряд состоит из гражданских, но имеет с нами постоянную связь. Ваша задача…
