— Покажи сперва свою, — потребовала я.
— Ни за что.
Это было глупо. Он не мог не знать, что я все еще его люблю. Но всё равно: хочет — пусть видит.
Я окинула взглядом пляж и сняла защиту. Ощущение, как всегда, было странное, сердце билось так, как будто я обнажилась на публике. У Каидана при взгляде на цвета моих эмоций упали руки и, как только что у меня, отвисла челюсть.
Это длилось ровно шесть секунд, затем я вновь спрятала ауру. Еще какое-то время после этого во взгляде Кая светилась мальчишеская незащищенность, но ее быстро сменила знакомая хмурая маска.
Он скрестил руки на груди и вздернул подбородок.
— Откуда я знаю, к кому относятся эти цвета? Может, вовсе не ко мне?
Ох!
— К тебе, — процедила я сквозь зубы.
— Если ко мне, то всё, как я сказал. Мы не можем быть друзьями.
— Отлично. — Голос у меня был сдавленный. — Валяй, отталкивай меня дальше. Только не бесись потом, когда добьешься своего!
Он беспомощно поднял руки.
— Анна, ты ведешь себя так, как будто между нами возможна любовная связь. Она невозможна!
Мои опущенные руки сжались в кулаки.
— Ты что, думаешь, я этого не знаю? Еще как знаю, и мучаюсь! Но даже Джинджер и Блейк находят моменты, когда им можно поговорить. Не тебе одному ненавистна такая жизнь. Это был кошмарный год.
Тут нас ударила по ногам выброшенная волной доска для серфинга. За ней гнался парень в плавках. Я отскочила, Каидан поднял доску, вернул хозяину, и мы молча двинулись дальше вдоль линии прибоя. Так мы дошли до пирса, на котором расположилось выгоревшее разноцветное колесо обозрения, и за это время мне удалось несколько успокоиться. Была примерно середина дня, когда мы переместились с пляжного песочка на нагревшийся под палящим солнцем деревянный настил. Вокруг гуляли родители и дети с мороженым в вафельных рожках; у входа стояла группа молодых ребят со скейтами, они курили и пытались выполнять невероятно сложные трюки. Мы с Каиданом прошли мимо них в городок аттракционов, со стороны которого аппетитно пахло пончиками.
Миновав ряд детских аттракционов с неулыбчивыми смотрителями, мы оказались у колеса обозрения.
— Каталась когда-нибудь на такой штуке? — спросил Кай. Я покачала головой и предупредила:
— Только мне сперва надо зайти в туалет.
— Он возле входа. Я подожду тебя здесь.
Мне пришлось потратить несколько минут на поиски, прежде чем я нашла уличные кабинки, а возвращаясь к колесу, я издалека заметила Каидана, который разговаривал с девушкой у игрового павильона, и остановилась посмотреть, что будет дальше. Каидан отдал старику-смотрителю деньги и получил от него три мячика. Девушка, соблазнительная миниатюрная латиноамериканка с шелковистыми черными волосами, наблюдала за ним, прислонившись к стене павильона. Из-под шорт, плотно охватывающих бедра, в области поясницы выглядывал черный кружевной поясок. К чести Каидана, он не строил глазки очаровательной брюнетке, а один за другим метнул мячики и, к немалому разочарованию смотрителя, все три раза попал точно в цель. Девушка закричала «ура!» и указала смотрителю на розового игрушечного медвежонка, которого тот снял с полки и нехотя ей отдал.
Оба отвернулись от павильона, и Каидан остановился, увидев меня.
— Es tu novia? — спросила девушка.
— Э, извините, — ответил Кай, — я почти не знаю испанского.
Я учила испанский пять лет и довольно прилично им владела. Брюнетка только что поинтересовалась у Кая, верно ли, что я его девушка. Он, насколько мне было известно, тоже знал испанский — просто не хотел отвечать.
— Спасибо! — брюнетка бросила еще один взгляд в мою сторону и с достоинством удалилась, прижимая к себе розовую игрушку.
Я вновь зашагала вперед, и Каидан направился ко мне.
— Она попросила меня выиграть для нее мишку.
— Ты очень любезно поступил, — сказала я вслух, а про себя подумала: до чего же приятно, что он почувствовал необходимость это объяснить!
Очереди на колесо обозрения не было, так что нас сразу же пропустили к входу, и мы уселись в скрежещущую кабинку. На наши колени неплотно легла железная перекладина.
Как только кабинка начала подниматься, меня охватила нервозность. Я вцепилась руками в перекладину.
— Боишься высоты? — спросил Кай. Я с усилием кивнула, он хмыкнул. Ну, да, знаю, знаю, я большая курица. Кай нагнулся, чтобы взглянуть вниз, кабинка закачалась взад-вперед. У меня перехватило дыхание, руки еще крепче сжали перекладину, и я зажмурилась изо всех сил. Наверное, виной всему были ржавые болты, на которых держалась конструкция. Не будь они так близко, я бы не запаниковала.
— Расслабься, — засмеялся Каидан. — Посмотри вокруг.
Я заставила себя открыть глаза и уже не смогла не залюбоваться видом солнца, сияющего над океаном. Успокоилась, откинулась на жесткую спинку сиденья. Всё было чудесно. Когда мы добрались почти до самого верха, колесо прекратило движение — внизу садился кто-то еще. В этот момент я повернула голову к Каидану и прикусила губу. Он пожирал меня глазами — иначе это не назвать. Вся жесткость ушла.
Что происходило у него в голове?
— Не бойся, — прошептал он. Кабинка снова начала двигаться, выше, еще выше, и на самом верху остановилась. Мы были высоко. Действительно высоко. Здесь было светло и ветрено, мы щурили глаза. Снизу раздавались какие-то голоса — похоже, в кабинке колеса обозрения пыталась разместиться какая-то шумная компания, возможно, скейтбордисты, которых мы видели у входа. Но всё казалось таким далеким, как будто мы плыли на высоте многих миль.
— Я больше не боюсь, — шепнула я в ответ.
Он приложил руку козырьком к моему лбу, заслоняя глаза от солнца, и пробормотал:
— Зря мы не надели солнцезащитные очки.
Он был так близко, что я ощущала его дыхание и видела крупинки морской соли на его высохших волосах. Меня бросило в жар. Он наклонился ближе, совсем близко, и с шумом втянул в себя воздух.
— Боже, что за дивный запах! Мне так его не хватало. И его, и всего, что связано с тобой, малышка Энн.
Мое сердце чуть не разорвалось на части, когда он заглянул мне прямо в глаза. Мы были одни. Совсем одни здесь, наверху. Как будто всё то, что нас тяготило, опустилось вниз под действием собственного веса, а мы воспарили над ним. Ни ревности, ни подозрениям не было места на такой высоте.
Каидан наклонил голову к моему уху, как будто собираясь что-то прошептать, но вместо этого коснулся мягкими губами чувствительной кожи на шее. Я замерла. Рука, которой он загораживал мне глаза от солнца, переместилась под волосы и погладила меня там. Губы медленно двинулись вниз по шее, будто что-то игриво шепча. Почувствовав, как теплый язык Кая пробует мою кожу на вкус чуть выше ключиц, я запустила пальцы в его волосы. Он поднял ко мне лицо, и наше дыхание смешалось. Я вдохнула сладкий цитрусовый аромат феромонов, которым пропитался морской ветерок. Даже в сидячем положении у меня закружилась от него голова.
