Что мы предполагаем?
Что мы уже знаем?
Что нам надо узнать?
Надо рассортировать вопросы. Составить четкий план действий. Избежать дублирования и топтания на месте.
Он любил эти головоломки. По этой части ему не было равных. Разве что Челль.
Несколько месяцев до пенсии. Еще два дня назад, не зная, куда себя пристроить в отделе антитерроризма, он чуть не дни считал. Сейчас скорый уход представлялся в виде черного гробового занавеса с кистями.
Что мы имеем на текущий момент? Ему всегда казалось странным это выражение: момент, а течет; понять невозможно. И никто не может объяснить, разве что Эйнштейн, но он давно умер… Ну что ж, момент так момент. Пускай течет. Подразделения из УЗОГО и полицейские проверили все точки, где Кнут Сведберг побывал с седьмого по девятое января – день, когда он заболел. Его дом, служебный кабинет, другие помещения в «Свекрафте», контора благотворительного фонда в Старом городе, где он состоял в правлении, шикарный спортивный зал, принадлежащий одному из членов королевской семьи. Ресторан «Южное бистро» на Сёдермальме.
«Это ваша работа?» – мысленно спросил Сонни и представил себе массивное здание русского посольства на Йорвелльсгатан за тюлевым пологом снегопада.
Вспомнил бывшего президента Украины – того травили, кажется, таллием, он так и остался с изуродованной физиономией. Еще говорили что-то о диоксинах. Болгарский диссидент Георгий Марков – его кольнули зонтиком, обработанным рицином. Либо, может быть, выстелили растворимой капсулой из этого самого зонтика. Тогда был рицин. В самом центре Лондона, на мосту Ватерлоо. Маркова спасти не удалось.
Но полоний? Насколько ему известно, полоний никто и никогда не использовал. И, разумеется, шансы врачей сразу поставить диагноз мало отличались от нуля. Что это значит? Это значит вот что: те, кто это сделал, рассчитывали, что никто и никогда не узнает, отчего погиб нестарый, спортивный мужчина.
Задумано почти безупречно. Так действовал КГБ, почему бы наследникам не воспользоваться их опытом?
А теперь главное: именно ему, а не кому-то еще позвонил неизвестный и раскрыл тайну внезапной болезни Сведберга.
Кто мог знать?
Напрашивается вывод: тот, кто принимал в этом участие. Кого обошли в карьерном росте. Или, может быть, совесть зашевелилась.
Боковым зрением Сонни заметил, что инструктор уставился на него как на сумасшедшего и что-то крикнул – Сонни с первого раза не разобрал, что.
– Встань с кресла! – заорал тот через маску. – Ты что, не слышишь? Счетчик трещит!
Сонни вскочил с кресла.
– Не слышал, что ли?
Сонни виновато покачал головой, чувствуя себя полным идиотом. Как он мог не слышать сухое, мертвое потрескивание счетчика Гейгера? Должно быть, виновата негромкая джазовая музыка в неизвестно где спрятанных колонках. Или чересчур уж погрузился в невеселые пенсионные размышления.
Инструктор подошел к креслу, провел над ним датчиком и судорожно выпрямился.
– Максимальное излучение! Черт, мы должны немедленно эвакуировать гостей и персонал.
Инстинкт не подвел. Именно в этом кресле сидел Сведберг. У камина. Когда пришел на встречу? Но тогда… тогда же никаким полонием еще и не пахло! Значит, после: присел у огня обдумать разговор.
Сонни рефлекторно поднес руку к собственному заду, и ему стало страшно. Представил, как невидимые частицы пробираются через его защитный комбинезон и впиваются в голые ягодицы.
Он вышел на улицу и наблюдал за неиссякающим людским потоком – началась эвакуация. Пожарный колокольчик звонил громко и тревожно. Гости поначалу выкрикивали какие-то угрозы – решили, должно быть, что их побеспокоили ради учебной пожарной тревоги. Но, завидев инопланетян-снеговиков в защитных костюмах и череду автобусов у подъезда, перепугались и начали засыпать вопросами. Прибыли и пожарные машины с включенными сиренами. Парадная, чопорная Страндвеген выглядела так, будто население спасается от воздушного налета.
Приехал Челль Бьюрман и сразу подошел к инструктору, рядом с которым стоял растерянный Сонни. Он уже побывал в автобусе, снял защитный костюм – инструктор сам проследил, чтобы не только одевание, но и раздевание прошли строго по протоколу. Все это напомнило Сонни репортаж по ТВ о борцах с вирусом Эбола – как они переодеваются после рабочей смены.
– Можете вкратце описать ситуацию? – обратился Челль к инструктору.
– Самый высокий уровень альфа-излучения в кресле, где сидел ваш коллега.
– Значит, у Сонни уже не будет детей, – с притворной грустью констатировал Челль.
Руководитель группы принял шутку Челля всерьез.
– Нет-нет, никакой опасности нет. Пока препарат не попал в организм, никакой опасности нет. Не волнуйся, Сонни. У альфа-излучения проникающая способность ничтожна. Чтобы нанести вред, нужен прямой контакт.
Сонни небрежно кивнул – никто и не волновался. На самом деле он был испуган – там, за огромными сводчатыми окнами «Дипломата», притаился невидимый и от этого еще более страшный враг.
– Значит, тебе повезло. Срочно делай ребенка, – сказал Челль.
Все время старается пошутить, хотя по выражению лица было понятно, что и ему не по себе.
– Есть и другие точки, – продолжил инструктор. – На кухне, в посудомоечной машине, на сервировочном столике. Мы должны пройти все номера на всех этажах. Это долгая история.
– Все произошло именно здесь, – уверенно сказал Сонни.
Челль согласно кивнул и медленно, как бы на ощупь, произнес:
– Отравление смертельным радиоактивным препаратом в центре Стокгольма. Если за этим стоят наши старые русские друзья, будут очень серьезные последствия.
Челль прав. Эксперты из института сказали однозначно: полоний могут выделить только страны, обладающие ядерным оружием. Несколько лет после развала Советского Союза все время шли разговоры – велика ли опасность утечки ядерного материала. Но сейчас русские навели порядок. Полный контроль за боеголовками и другими материалами, которые можно использовать, чтобы сделать примитивную, так называемую «грязную» атомную бомбу. Так что, если это и в самом деле русские, то отравление Кнута наверняка санкционировано государством.
Еще раз подтверждается опасение – настает новый ледниковый период в отношениях стран-соседей.
Сонни вспомнил: Кнут упорно добивался от русских возможности построить шведскую ветку трубы.
– Думаю, шведы могут забыть про сибирский газ, – сказал Сонни не столько Челлю, который пристраивал под верхнюю губу мешочек снюса, сколько самому себе.
К тому же Челль, похоже, и не расслышал его прогноз.
– Значит, так, – сказал Челль серьезно и с нажимом. – Я не сдамся, пока мы не найдем эту сволочь. – Это не просто заказное убийство. Это общественно опасная деятельность. Представьте, что кто-то еще пострадал… Дети, персонал, гости отеля…
