Финансист, лишенный необходимых атрибутов: поясной ремень Serenius, часы как минимум Rolex, галстук Brioni. Плюс обязательный дешевый браслетик, свидетельствующий о щедрых благотворительных пожертвованиях.
– Добрый день, – сказал Сонни по-русски, стараясь заметить и понять реакцию.
Если не показалось, что-то промелькнуло в глазах… а может, и нет. Леннарт держался образцово: оскорбленная добродетель. Хорошо, хорошо… обычная история. Как только подобные господа начинают понимать, что угрозы и протесты не помогают, они начинают сотрудничать за милую душу.
– Допрос Леннарта Бугшё…
Сонни быстро пробормотал в микрофон персональный номер, дату и собственное имя.
– Вы задержаны по подозрению в деятельности, направленной на подрыв государственной безопасности. Короче – в шпионаже.
Он сделал паузу. Смотрел на допрашиваемого. Тот выслушал обвинение спокойно, что и следовало ожидать: момент неожиданности отсутствовал. За два часа он, разумеется, тщательно подготовился. Единственная реакция – завел глаза к потолку и покачал головой.
Но у Сонни был в запасе козырь, который наверняка выведет Бугшё из равновесия, и он надеялся, что тот запутается в показаниях.
– Вы также обвиняетесь в соучастии в убийстве.
Леннарт, который до того смотрел куда-то в одному ему известную точку в пространстве, уставился на Сонни. Глаза его вспыхнули.
– Это еще что за чушь? Вы что, с ума все посходили? – последнюю фразу он выкрикнул чуть не фальцетом.
– Ваш лексикон изменился, – констатировал Сонни. – Заговорили человеческим языком.
Элегантный финансист заметно занервничал.
– Я знаю, что вы выросли в Блекеберге. Когда-то я патрулировал там на площади и вел душеспасительные беседы с алкоголиками около «Системета». Вы, должно быть, и не знаете, что «Системет» перенесли на Броммаплан. В Блекеберге стало поспокойнее. Вы давно там были?
Леннарт поморщился.
– Давно. Очень давно.
– Должно быть, не думали, что все так сложится. Думали, пронесет. Ваша мама очень огорчится, когда узнает…
Сонни уже знал: мать Леннарта жила в доме престарелых. В двух шагах от его дома.
Он вздохнул.
– Да… когда человек меняет классовую принадлежность, как вы, очень часто вместе с водой он выплескивает и ребенка. В Блекеберге много хорошего. Там еще как-то живет понятие «народного дома», люди знают друг друга. Помогают, общаются. Вам стоило бы почаще туда заезжать. Но, чтобы иметь такую возможность, вы должны быть со мной откровенны. Это называется так: сотрудничество со следствием.
– Я стараюсь сам выбирать, с кем мне сотрудничать, а с кем нет.
Опять появились надменные интонации: дескать, кто ты и кто я.
Сонни вздохнул.
– Что ж… я скажу больше: в том, что вы занимались шпионажем и тем самым ставили под угрозу безопасность королевства, никаких сомнений нет.
– Категорически возражаю.
Сонни опять горестно вздохнул.
– Тогда начнем с самого начала.
Он покопался в бумагах, вынул фотографию и положил перед Леннартом.
– Вы знаете этого человека?
Леннарт посмотрел на снимок и пожал плечами.
– Я спрашиваю еще раз: вам знаком этот человек?
– Никогда не видел.
– Кирилл Иванов, офицер СВР высокого ранга. Долгое время был резидентом советской разведки в Швеции. Другими словами, отвечал за всю оперативную работу в нашей стране.
– Вот как… – без всякого интереса произнес Бугшё.
– У него была долгая и успешная карьера, но кончил он печально: его убили грабители в Ватерлоо. Если бы это не было так грустно, можно увидеть и комическую сторону: человек, посвятивший жизнь обеспечению государственной безопасности своей страны, пал жертвой обычного уличного грабителя на парковке…
Бугшё смотрел в окно. Сонни проследил его взгляд – и в самом деле, что за зима в этом году? Опять начинается метель… «Но ты не так спокоен, как хочешь показаться, Леннарт… какой-то микроскопический мускул дергается под глазом, и ты не в силах его унять».
– Мы еще к этому вернемся, – пообещал Сонни. – Я тут немного развлекся: проверил, где жил и где бывал Кирилл.
Сонни положил на стол нарисованную от руки диаграмму. По оси абсцисс – годы, и над ней две линии.
– Вот… взял на себя труд сопоставить, посмотрите. И признаюсь, очень удивился. Вот это ваша линия, назовем ее… ну, хотя бы линия жизни. А вот его. Посмотрите сами, как часто они совпадают, эти линии… Насколько я понимаю, в тысяча девятьсот восемьдесят третьем году вы жили в Москве, работали в Министерстве финансов. Кстати… это ведь во времена Гарбузова? Василия Гарбузова?
– Я был в Москве по направлению шведского Минфина. Читал лекции. А что касается Гарбузова – да, он был тогда министром. Я встречался с ним пару раз.
– Это ведь именно тогда, в Москве, вы познакомились с Кириллом?
– Я же вам уже сказал – никогда его не встречал.
Сонни словно пропустил мимо ушей утверждение Леннарта.
– С восемьдесят третьего по девяносто первый вы жили в Стокгольме. Кирилл тоже. Потом вы переехали в Брюссель, получили работу в Европейской комиссии. И, представьте себе, Кирилл тоже оказался там. Странное совпадение, правда? Я только никак не могу решить для себя: кто за кем последовал? Вы за ним? Или вы для него были настолько важны, что он бросил все и последовал за вами?
Никакой реакции.
– Вы жили в Брюсселе восемь лет. Кирилл нелепо погиб в девяносто девятом году, и вот тут начинается самое интересное. Всего через четыре недели после его смерти вы вернулись в Стокгольм. Странное… очень странное совпадение.
– И что? Бывают и более странные.
– Вы часто бывали дома у Кирилла?
– В десятый раз повторю: я никогда его не видел.
– Леннарт… – Сонни сочувственно покачал головой. – У бельгийцев сохранились образцы ДНК из квартиры Кирилла – они взяли их, пока расследовали убийство. И среди них – множество ваших. Мы можем точно доказать, что вы там были.
– Это ошибка, – хрипло, почти шепотом выдавил Бугшё.
– Вероятность ошибки – стомиллионная доля процента. Так утверждают наши эксперты-криминалисты. И не только они. Это общеизвестно. Придется объяснять суду, что вы там делали… не хотел бы быть на вашем месте. Как карабкаться по стеклянной стенке. Знаете, Леннарт, после тридцати лет работы для меня будет огромным удовольствием сложить пазл вашей шпионской карьеры и разобрать такой же пазл ваших оправданий.
Если ему не показалось, Леннарт сломался. Ссутулился, смотрел уже не в сторону, а на свои ноги. Еще бы – он даже предположить не мог, что его след обнаружится в квартире российского резидента.
