– Колдовство, – говорю я мягко и с придыханием. – Я так и поняла. Еще там я почувствовала его запах.
Колдуны дине могущественны. Это мужчины и женщины, обменявшие свои души на темную магию. Они принимают облик ночных существ, чтобы путешествовать под покровом тьмы, или носят на себе драгоценности, похищенные из свежевырытых могил. Один из таких колдунов натравил на меня стаю чудовищ в ту ночь, когда я встретила Нейзгани. И его жестокость до сих пор не дает мне покоя. Я что, в самом деле готова пойти искать нечто подобное? Похоже, доброта в глазах старика имела особый смысл.
– Это не моя проблема, ты же знаешь, – бормочу я себе под нос. – Я выполнила работу и получила за нее плату. Если я побегу сейчас искать этого колдуна, или кто там он вообще, то мне никто за это не заплатит.
– Но ты же пришла ко мне не просто так, Мэгги, – тихо говорит Тах. – Я знаю, что все эти месяцы ты сидела одна в своем трейлере и ждала Нейзгани. Возможно, пришла пора двигаться дальше без него?
– Не знаю, Тах. Разумеется, у меня есть силы кланов, но я не Нейзгани. Я не бессмертная. Если колдун доберется до меня, то я умру, как любой другой человек. А я не хочу умирать. – Тах молчит, поэтому я «выплевываю» из себя то, что меня действительно беспокоит: – Людоедство. Колдовство. Очень знакомо, правда?
Я не хочу говорить о той ночи, когда я встретила Нейзгани, но он и так знает о ней в общих чертах.
– Ты боишься?
– Черт, да! – Я откидываюсь на спинку стула. – Я была бы полной дурой, если бы ввязалась в эту авантюру в одиночку.
– Тебе не придется ввязываться в одиночку, – весело говорит он. – Я знаю кое-кого, кто сможет составить тебе отличную компанию.
Глава 5
– Ты про внука? – Я стараюсь, чтобы мой голос не звучал слишком недоверчиво.
Тах уверенно кивает.
– Он живет у меня с конца лета. Изучает Медицинский Путь. Он очень хорошо разбирается в молитвенных песнях, очень хорошо их помнит. И защитные молитвы тоже. Исцеляющие…
С лета? Теперь уже ноябрь. Неужели я так давно не навещала Таха? Наверное, это говорит обо мне нечто такое, что я сама не замечала.
– Твой внук когда-нибудь охотился на чудовищ?
Он отрицательно качает головой:
– Нет. Но его молитвы сильны, у него хорошая память. И он умный. Очень умный.
– Он из Бурке?
– Из Бурке, – подтверждает Тах.
– А почему он сейчас здесь, в Динете?
– Он учится, я же тебе сказал. – Тах наклоняется вперед, будто хочет что-то сказать по секрету. – Он собирается вернуться к старым обычаям. Мечтает о Погодном Пути. Чтобы помочь нам. Помочь дине. А может, и всему человечеству.
– Погодный Путь?
– Умение вызывать дождь, прекращать засуху. А возможно, даже исцелить землю от Большой Воды.
Это трудная задача – справиться с великой шуткой Большой Воды: весь мир может утонуть напрочь, но Динета так и останется страдать под гнетом рекордной засухи.
– Ты реально думаешь, что твой внук сможет это сделать?
Никогда не слышала ни о чем подобном. Ну разве что о стереотипно-индейском «танце дождя». Но Тах явно не имеет в виду дурацкие представления, устраиваемые для туристов, он говорит о настоящем могуществе. О создании и поддержании жизни. Об управлении силами природы. Волосы мои шевелятся, и я рефлекторно чешу затылок.
– Здорово, Тах, но как все это поможет мне выследить создателя чудовищ?
– Мой внук твоего возраста. Он очень хороший молодой человек.
– Хороший человек… – эхом отвечаю я, и вдруг картина наконец складывается. Вот к чему он клонил, осторожно беседуя со мной об одиночестве и задавая вопросы о Нейзгани.
– Ты что, пытаешься меня с ним свести?
Я думала, старик предлагает мне напарника, который поможет выслеживать монстров, а он, похоже, решил взять на себя роль свахи.
От моего вопроса он даже не смутился.
– Вы прекрасно друг другу подходите.
Я хохочу – немного громче, чем хотелось бы, но ничего не могу с собой поделать. Пока я распиналась здесь о битве с чудовищами, Тах всего лишь хлопотал о моей личной жизни. Даже сама мысль об этом смехотворна.
Тах хмуро смотрит на меня. Наверное, он думает, что я смеюсь над ним, но это вовсе не так. Наверное, надо попробовать зайти с другой стороны.
– Так ты говоришь, он целитель, да?
– Очень хороший. Великий целитель!
– Отлично. Великий целитель. Ну тогда ты сам не захочешь, чтобы он оказался возле меня. Я могу научить его только смерти.
Тах хмыкает.
– Если ты пойдешь охотиться на этого колдуна, то никакое оружие тебе не поможет. Тебе понадобится сильное снадобье, а у моего внука оно как раз есть.
Ну ладно, возможно, он толкует не только о моей личной жизни. И в чем-то он, конечно, прав. Меня тревожит перспектива сражения с колдуном достаточно могущественным, чтобы создавать монстров, если у меня не будет собственных снадобий.
– Может, мне вообще не стоит с этим связываться?
– Просто познакомься с моим внуком, Мэгги.
– Ну хорошо. – Я поднимаю руки в знак капитуляции. – Я встречусь с ним. Где он?
Мы оба смотрим на пустой диван с собранной постелью. Я развожу руками, показывая, что сделала все, что могла.
– Вряд ли я его дождусь…
– Кого дождешься? – раздается голос за спиной. В открытом проеме входа появляется фигура человека, контрастно очерченная утренним солнцем.
Незнакомец прислоняется к дверному косяку и небрежно засовывает руки в карманы. Зеркальные синие очки скрывают его глаза, резкие тени мешают как следует рассмотреть лицо. Он стройный, среднего роста. На дюйм или два
[29] ниже моих шести футов
[30]. Примерно моего возраста, плюс-минус год.
– Ты кто? – спрашиваю я и машинально опускаю руку к Böker'у на поясе, щурясь от света.
Тах встает с места.
– Это мой внук, – торжественно объявляет он. – Великий целитель!
Глава 6
Оказывается, внука Таха на самом деле зовут Кай, а не Великий целитель, и довольно скоро выясняется, что мы с Каем вряд ли станем парой, на что так напрасно надеялся Тах.
Возможно, причина в его одежде. На нем темно-фиолетовая рубашка на пуговицах, заправленная в бирюзовые брюки с безупречно острыми складками, и галстук в серебряную полоску. На ногах серебристые туфли, выглядящие для резервации невероятно – как хрустальные туфельки. При этом они безупречно сияют, несмотря на вездесущую красную пыль. А эти синие зеркальные «авиаторы», вероятно, стоят, как мой грузовик… вернее, стоили – в те времена, когда и очки, и грузовик были новыми.
