– Нет. Вы идите. Мне надо поспать.
– Ну же, Мэгги, – умоляет Клайв. – Всего по одной. Расскажешь, как ты так ловко управляешься со своими крутыми ножами.
Я морщусь, и Кай, не сводя с меня глаз, тащит Клайва к двери.
– Дай ей немного времени, чтобы прийти в себя, Клайв, – говорит он. – Она не привыкла быть героем.
Клайв ворчит, но позволяет себя увести.
– Тогда отдельный тост за тебя, – говорит он через плечо, и они оба скрываются за дверью.
Я жду, пока они пересекут двор, и слышу короткий взрыв шума, музыки и смеха, когда они заходят через заднюю дверь во «Всеамериканский бар». Затем наступает тишина. Убедившись, что я осталась одна, я тащусь по коридору к одной из незанятых комнат. По дороге вижу «больничную палату» Риссы и заглядываю внутрь. Девушка мирно спит. Глядя на нее, совершенно невозможно подумать, что всего час назад она пыталась удержать свои выпадающие внутренности. Уже не в первый раз за сегодня я поражаюсь мастерству Кая.
Кровать в гостевой комнате узкая и простая, но простыни чистые и пахнут летом, а подушка похожа на мягкое облако. Я не потрудилась даже снять свое забрызганное кровью снаряжение. Просто сбрасываю со спины кобуру с дробовиком, прячу «глок» под подушку и падаю в постель. Затем раздается легкий скрип двери, я приоткрываю один глаз и вижу полосатую кошку Грейс, крадущуюся в мою комнату. Прежде чем дверь захлопывается, она запрыгивает ко мне на кровать. У меня даже нет сил предупредить ее о том, что я «собачница». Кошка сворачивается калачиком у моих ног и принимается удовлетворенно мурлыкать.
В этот раз у меня не возникает никаких проблем с засыпанием.
Глава 26
Просыпаюсь я на следующий день как раз к ужину.
– Уже ужин? – недоверчиво переспрашиваю я Грейс, просунувшую голову в дверь и позвавшую меня к столу.
Она хихикает.
– Ты не одна такая. Клайв проснулся всего полминуты назад. Но он и твой парень гудели в баре до рассвета. Правда, Каю это не помешало потом прочитать утреннюю молитву над моим ребенком. – У нее снова в руках тряпка, и она хлопает ею себя по руке, трясясь плечами от смеха. – Твой мальчик просто нечто. Настоящий очаровашка.
Я сажусь и протираю заспанные глаза.
– Ага. Ты не первая, кто мне об этом говорит.
– Он еще и танцор!
Грейс поднимает руки, словно обхватывая невидимого партнера, и делает круг по моей комнате. Никогда ее такой не видела. Видимо, мне надо пересмотреть все, что я знаю об этой женщине.
– Он что, танцевал с тобой?
– Не только со мной, но и со всеми остальными, кто был в баре ночью, – подтверждает она. – Настоящий очаровашка.
– Да, ты уже говорила.
Она видит, что мне не так весело, как ей, и опускает руки на бедра.
– Ну ладно, пойдем ужинать. Накормить тебя – это самое меньшее, что я могу сделать после того, как ты спасла моих близнецов.
Кай, Клайв и Рисса уже сидят за обеденным столом, громко разговаривая, смеясь и раскладывая еду по тарелкам. Я улавливаю запах карне адовада
[70], и мой желудок тут же начинает урчать от голода. Я задумываюсь над тем, где Грейс могла раздобыть мясо. Но, в конце концов, она одна из богатейших людей в Восточной Динете – с таким-то оружием и алкогольным бизнесом.
– Убийца Чудовищ! – добродушно приветствует меня Клайв. – Присоединяйся к нам. Прошлой ночью получилась совершенно адская вечеринка. Жаль, что ты все пропустила.
– Уже наслышана, – отвечаю я и присаживаюсь на свободный стул рядом с Риссой.
Я замечаю, что перед ней стоит миска с прозрачным бульоном, а не красная свинина в чили, которая так восхитительно пахнет. Я киваю ей, и она кивает мне в ответ.
– Твой парень – настоящий зверь! – кричит Клайв, жизнерадостный, как щенок.
– М-да?
Я тянусь к поварешке, чтобы положить себе еды. Кроме мяса, на столе имеется дрожжевой хлеб. Я беру ломоть и макаю его в соус чили.
– О да, ты бы видела, как он…
Но от знания о том, что я могла там увидеть, меня избавляет входная дверь, которая распахивается и с грохотом бьет о стену. Клайв тут же вскакивает с места и тянется за пистолетом, пристегнутым к бедру, но в проеме двери показывается голова «мистера Веснушки».
– До сих пор жуете, ребята?
– Заходи, поешь, – велит Грейс младшему сыну. – Я приготовила нечто особенное для наших гостей.
«Мистер Веснушка» склоняет голову набок.
– Тут кое-кто хочет видеть Мэгги.
Я замираю с ложкой, недонесенной ко рту, и бросаю нервный взгляд на Кая. Кто мог знать о том, что я нахожусь здесь?
– В смысле, «кое-кто»? – спрашивает Грейс.
– Он сказал, что его зовут Ма’йи.
Ма’йи сидит на крыльце, вольготно покачиваясь в одном из кресел Грейс. Он снова одет в вариацию своего любимого костюма западного джентльмена, но в этот раз в светло-голубых и оранжевых тонах, с накинутым поверх плеч обычным верблюжьим пальто. В руке он лениво вертит трость, слегка постукивая ею по доскам крыльца – и это единственный признак переполняющего его раздражения. Ввиду отсутствия шляпы на голове бледная кожа открыта заходящему солнцу, а волосы слегка шелестят на едва заметном ветру.
Я прислоняюсь к столбу, прямо за его плечом, и скрещиваю руки.
– Ты что здесь делаешь?
Койот непринужденно осматривает двор, окидывает взглядом «Всеамериканский бар», колючую проволоку ограды и длинный ряд гаражей, после чего говорит:
– Это место совсем не похоже на Каньон-де-Шей.
– Я была немного занята.
– О да. Я знаю. Прекрасно знаю. – Он цокает, щелкая длинным языком по острым зубам. Затем поворачивается всем телом и смотрит на меня сверкающими золотистыми глазами: – Я начинаю думать, что ты не относишься к нашей дружбе всерьез.
Я разнимаю руки и сажусь в кресло-качалку рядом с ним.
– Вчера случилось кое-что плохое.
Я не хочу вдаваться в подробности, поскольку не вижу ничего хорошего в том, чтобы рассказывать Ма’йи о Тахе.
– Ах да. Знахарь… – говорит он с драматически-возвышенными нотками в голосе.
– Откуда ты знаешь о Тахе?
– Я Койот. Я знаю…
– Да, да, знаешь все. Но какое это имеет отношение к тебе? Если ты здесь только для того, чтобы пожаловаться, что я не выполняю твою работу…
Он поднимает руку, заставляя меня замолчать.
– Я пришел сюда… кстати, где мы находимся?
– В заведении Грейс. Это «Всеамериканский бар».
