Они оба уставились на меня.
– Заново заселять планету? – повторил Арран.
– Ну да, типа мы последние люди в мире.
– Приятель, тут чего-то он темнит. – Арран протянул руку за сигаретой. – Печенкой чую, не все так просто.
Натан молчал.
Я посмотрел на него.
Он вздохнул:
– Я понимаю, никто не хочет произнести это вслух.
– Что? – в один голос спросили мы с Арраном.
– Ну, а если мы правда последние?
– Нет, – твердо сказал я, прикладывая стакан к разным местам на щеке. – Мне приходили сообщения от моих студентов. Есть и другие люди, просто все разбросаны.
– А сколько народу умрет от радиации? Большинство, наверное. И потом… а если нам в самом деле пора подумать о детях для сохранения человечества?
– Чувак, ты под кайфом? – воскликнул Арран.
– Нет, я серьезно. Понимаю, думать об этом не хочется… но наш вид почти вымер. И наступит момент, когда придется позаботиться…
Я не верил своим ушам.
– Вряд ли многие женщины в отеле захотят, чтобы дети рождались в таком мире.
Натан пожал плечами.
Арран глядел на меня.
Я смотрел на Натана.
– Что?
– Что это значит? – Я повторил его жест – как он пожал плечами.
– То и значит… – Он снова пожал плечами и протянул руку, забирая сигарету у Аррана. – Ничего не значит. Да не знаю я. Просто пожал плечами.
Мне стало не по себе.
– Я просто спрашиваю, всегда ли мы будем поступать, как хотим, или настанет время, когда придется делать то, что правильно? – Натан развел руками.
– Серьезно, что ты предлагаешь? – спросил Арран.
– Да ничего не предлагаю. Николас, конечно, еще тот мудак и просто хочет потрахаться. И его желание так очевидно, что ничего ему не светит! Но его рассуждения о будущем всей планеты, пожалуй, реальная проблема. Гипотетически, что мы будем делать, если человеческая раса вымирает, а никто из женщин не захочет рожать детей? Вот в чем вопрос! И я просто озвучил его!
– Может, не стоит говорить такое вслух, – тихо произнес Арран. – Попахивает насилием.
– Да нет же! Я не это имел в виду. Я хотел сказать… – Он затянулся сигаретой. – Не знаю, как выразиться правильно. Ну, в общем, надо подумать о будущем.
Мы все притихли.
Арран задумался.
– Гипотетически, что мы будем делать, если кто-то из женщин в отеле забеременеет и она захочет избавиться от ребенка?
– Такого быть не может, – возразил я.
– Знаю, поэтому и добавил «гипотетически». Люди занимаются сексом, все верно. – Он посмотрел на меня: – Ну, вот если Томи залетит?
– Не залетит, – произнес я слишком быстро, напуганный такой перспективой. – У нее таблеток на полгода, и в ближайшее время они не закончатся. Ребята, вы правда считаете правильным заставлять женщин здесь, в отеле, рожать детей, которых они не хотят? Кому придет в голову родить ребенка в такое время?
Они оба пожали плечами. Меня приводила в ужас сама мысль, что кто-нибудь из женщин узнает о том, как трое мужчин, собравшись в номере, обсуждают их репродуктивные права, будто теперь, когда цивилизация погибла, они больше не люди.
Потом Арран сказал:
– У Мии тоже есть таблетки.
– Ты трахаешь Мию? – удивился Натан.
– Бывает иногда. Она никогда не остается ночевать. Мне это в ней нравится.
– Ух ты!
– А как насчет тебя?
– Мы с Лорен как-то вечером напились, ну, и замутили кое-что еще до того, как она связалась с Лекс, – невозмутимо ответил Натан. – Но, по-моему, было больше возни, чем чего-то другого. Еще Дилан и София наверняка спят вместе. Они вечно секретничают.
Я поставил стакан на тумбочку:
– Да ты что?
– Ну да. У них и до этого были близкие отношения. Да в отелях всегда все со всеми спят среди персонала.
– Но София же была замужем, – произнес я.
Натан пожал плечами:
– И что?
Я встал:
– Кстати, хорошо, что напомнил, я же обещал Софии прийти поговорить с ней. Всё, парни, мне пора.
– Поговорить с ней? О чем?
– Она хотела поделиться историей, сказала, можно прийти после обеда.
Арран кивнул на мой стол:
– Для твоего дневника?
– Это не дневник. Это записки.
Он усмехнулся:
– Как скажешь.
Натан встал и похлопал меня по плечу:
– Приятель, ты пишешь книгу воспоминаний. Не волнуйся, никто не будет ее рецензировать.
Я проводил их до двери и помахал рукой, когда они дошли до конца коридора, и легкая дрожь пробежала у меня по спине. Глядя на этих двоих – Натана с его потерянным отцом и Аррана с его жутким мальчиком в углу, – было трудно в глубине души не заподозрить, что мы все оказались в отеле не случайно. Я понимаю, это только один из способов, которым разум стремится восстановить контроль, отыскивая смысл в случайной и безразличной Вселенной. И все же странное место – этот отель. Люди остались здесь только благодаря каким-то несчастным случаям, суевериям или просто потому, что сбились с привычного пути. Словно сам отель притянул нас к себе из самых отдаленных уголков мира. И когда мы собрались здесь, этому миру пришел конец.
Не знаю, к чему я все это веду. Это просто мысли вслух.
День шестьдесят второй (3)
После ужина я наконец побеседовал с Софией.
Предупредив, что ей неудобно делиться личным, она поставила условие: пока мы разговариваем, она будет работать – готовить еду впрок для заморозки на следующие несколько дней. Конечно, это отвлекало, и записывать было не совсем удобно.
– Если мы не расскажем о себе сейчас, до того как умрем, наши истории будут потеряны навсегда, – сказала она.
Я писал за серебристым разделочным столом, рядом с плитой, пока София одна во всей кухне готовила еду. Огромная кухня, предназначенная для большой команды поваров, продолжалась позади нее рядами холодильников и шкафов, плит и духовок.
Убрав волосы назад и закатав рукава, она рассказывала, не глядя на меня:
– Ты спросил, почему я стала шеф-поваром. По-моему, тебе понравится эта длинная история. – Она выложила на стол пакет с круглыми карамельками, завернутыми в фантики, и пододвинула его мне. – Только никому не говори о конфетах.
Поспешно оглядевшись и невольно улыбнувшись своей реакции, я взял одну конфету.
София не убрала пакет:
