Комната 377 по-прежнему оставалась пустой.
В шкафах ничего не было. Открыв комод, я вспомнил, что не обыскивал остальную часть комнаты. Я-то думал, что обыскивал, но это было ложное воспоминание. В тот раз мне помешала София, мы просмотрели чемоданы, и потом я ушел.
В ящиках все еще лежала одежда: пара рубашек, топы, бюстгальтер, несколько пар носков и мужские джинсы. В карманах джинсов нашелся сложенный вчетверо листок бумаги.
Снаружи послышались шаги. Кто-то выходил из своего номера. Я подошел к двери и совсем чуть-чуть приоткрыл ее, сжимая бумагу в кулаке, пока шаги не стихли, затем развернул ее.
На листе был написан только номер телефона.
Я перевернул его. Ничего. Только номер телефона.
Ладно, неважно. Великолепно. У меня есть номер телефона!
Я убрал одежду в ящики и проверил тумбочки. Там я нашел Библию не на английском языке, памятки по обслуживанию номеров, брошюры об отеле и местных достопримечательностях. Вот и все.
Но теперь у меня есть номер телефона!
Я принес найденный лист бумаги к себе в комнату и запер дверь, борясь с желанием физически прыгать от возбуждения. Достав свою коллекцию брошюр, я просмотрел телефонный справочник отеля. Номер был явно здешний, но он не значился в числе доступных для гостей. Я снял трубку, но вспомнил, что телефон давно мертв, и положил ее на место. Убрав лист бумаги в карман, я направился к двери, намереваясь посетить служебное помещение за стойкой регистрации.
Там наверняка должен быть список телефонных номеров персонала, к которому можно получить доступ, не объясняясь ни с кем…
Но что-то меня остановило.
Я отодвинул засовы и хотел отпереть дверь, и все-таки что-то меня остановило. Когда я взялся за ручку, мое сознание неожиданно заполнил страх, что по ту сторону двери кто-то поджидает меня. Не помню, услышал ли я что-то конкретное; может, я слышал шаги, но они все время раздавались над головой. Возможно, я услышал дыхание или шаркающие шаги по плитке снаружи. Но я знал, что кто-то стоит прямо за моей дверью.
Не в силах пошевелить рукой, я прильнул к двери, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук.
Ничего. Я задумался. Я так внимательно слушал, что засомневался, не создаю ли я сам белый шум. Может, это был ветер снаружи. Или даже биение моего сердца, или моя пульсирующая в венах кровь.
Я хотел закричать, но остановился.
Они бы поняли, что я здесь.
Я велел себе не глупить. В здании всего около двадцати человек, и я всех знаю.
Протянув руку к засову, я медленно задвинул его, деление за делением. Затем отступил на пару шагов и стал ждать.
Ничего не произошло, но я не мог избавиться от ощущения, что за дверью меня кто-то ждет. Мне вспомнились слова Петера: «Иногда кажется, что в отеле больше людей, чем мы знаем».
День шестьдесят четвертый
Я оставался в своей комнате до конца вечера и затем, ночью, постоянно просыпался, думая, что слышу, как дребезжат засовы на моей двери.
Один раз я даже крикнул:
– Кто там?
Разумеется, ответа не последовало.
Может, изоляция проделывала странные штуки с моей психикой.
Однако, когда я проснулся в третий раз, кто-то явно колотил в мою дверь.
Не зная, проснулся я или нет, почти обезумев от страха, я закричал:
– Кто ты? Убирайся!
– Джон? Джон, открой эту долбаную дверь!
Вроде голос Натана. Но я не был уверен.
Сбитый с толку, я принялся шарить в поисках спичек и свечей. Я открыл дверь с ножом в одной руке и свечкой – в другой и увидел Натана. Он держал фонарик, и первым делом я решил, раз он тратит батарейки, значит, дело экстренное.
– У Аррана гребаный передоз! – выдал он, схватив меня за рубашку, будто собираясь вытащить в коридор.
– Вот дерьмо. – Не теряя ни секунды даже на то, чтобы запереть дверь, я побежал с ним к лестнице. – От чего?
– Да не знаю. Может, герыч? Что-то в руку по игле, да ни хрена я не знаю! Я даже не знал, что у него гирик есть!
Мы поспешили вниз по лестнице, и тут я вспомнил:
– Где Таня? Почему не позвал ее?
– Нет ее в комнате! Я хотел.
– А где она?
Он, как безумный, размахивал руками, посылая повсюду луч света.
– Да почем я знаю! Нет ее у себя!
– А ты номером не ошибся?
– Знаю я, в каком гребаном номере она находится, придурок, нет ее там!
– Вот влипли.
– Нужно попасть в ее кабинет.
Натан обхватил голову, словно все его мысли были узкими и боролись за то, какая быстрее добежит, а затем понесся к Таниному запертому кабинету.
Поставив свечу на пол, я попробовал открыть дверь, с размаху наскочив на нее левым плечом, будто это что-то могло изменить. Дверь не поддалась, а я повредил плечо.
– Ты что, дверь выбить хочешь?! – заорал Нат.
– А у тебя есть идея получше?
– О боже, он умрет! – лепетал Натан с мертвенно-бледным лицом. – Он умрет.
– Хватит… – Я пытался собраться с мыслями.
– Времени нет, Джей!
– Подожди! Давай быстро за Томи!
– Зачем?
– У нее есть пистолет, можно отстрелить замок!
– У нее есть пистолет?
– Бегом за ней!
Он умчался, как я велел, а я снова осмотрел дверь. Меня нельзя отнести к людям, которые способны пинком вышибить дверь, но я все равно попробовал. Это мало что дало. Пнув дверь три-четыре раза, я повредил еще и ногу В кино все выглядит легко. Возможно, для других мужчин это и было легко.
Натан вернулся с Томи, которая тут же рявкнула на меня:
– Ты сказал ему, что у меня есть пистолет?
– Томи, просто… у меня не было выбора!
– Господи! – Она прицелилась в дверь Таниной комнаты и вышибла замок навылет.
Мы с Натаном заткнули уши, но звук все еще сотрясал мою голову изнутри. Я физически почувствовал, как он эхом разнесся по коридору. Мы протиснулись внутрь, и, похоже, все одновременно поняли, что и понятия не имеем о наших дальнейших действиях при передозировке героина. Я поднял с пола свечу, но в ее слабом свете едва ли можно было что-то разглядеть.
– Нат, что нам нужно?
– Адреналин. Я смотрел «Криминальное чтиво».
– Мы же не будем делать, как в фильме, правда?
– Наркан, – тихо произнесла Томи.
– Что?
– Вам нужен наркан… или другое название… налоксон! Его подкожно вводят!
