Петер уставился на меня – типа, не делай этого, идиот.
Саша как-то смутился, а затем направил ружье на Томи.
Мне пришло в голову, что они не стали дожидаться, когда мы войдем в отель, потому что, возможно, без свидетелей меня легче убить. Также я понял, хотя, наверное, слишком поздно, что, если Дилан и София имеют отношение к убийству девочки, они без проблем убьют меня, оберегая свою тайну.
Даже обнаружив в комнате Дилана чемодан, я ни разу не задумался, какой опасности подвергаю свою жизнь. Раньше я не верил, что Дилан способен убить меня. Теперь верю. И в ближайшем будущем мы все или большинство из нас упадут на землю от залпа смертоносных выстрелов.
Отвернувшись от Петера, я обратился к Дилану:
– Ты правда собираешься пристрелить меня, если я не отдам ключи? Получается, труп в лесу – твоих рук дело?
Я заметил, как Таня посмотрела на Дилана, желая увидеть, будет ли он отрицать мое предположение. На его лице промелькнуло сожаление, будто он понял, что поступил неправильно. Теперь, когда у каждого в руках было оружие, загнанными в угол оказались все.
Я встретился взглядом с Томи. Она не выглядела испуганной.
На лице Петера появилось сомнение, и он посмотрел на Дилана:
– Он правду говорит?
Вскинув брови, Томи произнесла:
– Ну так?
Дилан помотал головой, не собираясь объяснять ни труп в лесу, ни пропажу чемоданов.
– Это не должно кончиться плохо.
– Ты собираешься убить меня из-за связки ключей и после этого считаешь меня сумасшедшим!
– Никто никого не убьет! – отрезала Таня. – Джон, да достал ты уже! Просто верни ему ключи!
– А потом что, забыть обо всем?
Вдруг, как ни странно, Петер опустил ружье:
– Я не считаю этого человека сумасшедшим.
На лице Тани была написана мольба.
– Пожалуйста, Джон, прошу тебя, сделай, как он говорит, или из-за тебя кого-нибудь убьют!
– Вообще-то Джон не обязан выполнять, что ему говорят. – Томи откашлялась и презрительно оглядела Сашу с ног до головы. – Держу пари, я бы легко уложила на месте двоих из вас прежде, чем этот ребенок даже проверит, снято ли с предохранителя его ружье.
Саша посмотрел на свое ружье, а Томи развернулась и выстрелила ему в ногу.
Все подскочили, а Саша, крича, упал на землю. Отбросив ногой его ружье в сторону, Томи прицелилась в Дилана.
Дилан что-то крикнул, но его слова потонули в воплях Саши. В ушах у меня звенело.
Кто-то – не уверен, но, может, даже я – закричал:
– Твою мать! Да успокойтесь вы все!
– Стойте! Все, прекратите! – заорал Дилан, по-прежнему целясь в Роба.
– Нет там предохранителя, идиот, – произнесла Томи.
Понятия не имею, почему остальные, включая меня, не поддались панике и не начали беспорядочно палить из оружия. Наверное, от шока. На самом деле никто из нас не верил, что кто-то выстрелит. Мы были слишком потрясены выстрелом Томи, чтобы действовать в ответ. Я смотрел на Дилана и…
«Вот оно, – думал я. – Вот так все заканчивается».
И еще, помню, подумал, что, наверное, Арран прав и мы все уже мертвы. Я почувствую удар, все почернеет, а потом я проснусь в отеле, будто ничего и не случилось. На мгновение мне захотелось узнать наверняка. Захотелось узнать, могу ли я умереть.
Но в тот день мне не суждено было умереть или не умереть.
– Стойте! Остановитесь, пожалуйста, остановитесь! – Двери отеля с грохотом распахнулись, и на улицу с поднятыми руками выбежала София. – Прошу, опустите оружие!
Саша ругался по-французски, держась за ногу, из которой текла кровь.
София почти плакала:
– Пожалуйста, остановитесь, я не хочу, чтобы кто-то пострадал! Дилан! Прошу!
– София… – Он сказал что-то по-французски, и Таня резко взглянула на него.
Петер сказал что-то по-немецки, что прозвучало как восклицание. Дилан опустил пистолет, но продолжал обращаться к Софии, которая, как безумная, жестами показывала то на отель, то на деревья, то на меня…
Таня в чем-то обвинила Дилана.
Томи не опустила пистолет и все еще держала под прицелом голову Дилана. Коротко кивнув мне, она как бы говорила: «Я с тобой», и я почувствовал к ней благодарность.
Дилан что-то сказал, и Тане это явно не понравилось. Он хотел коснуться ее руки, но она отпрянула, бросив на него свирепый взгляд, подошла к Саше и помогла ему подняться с земли. Положив его руку себе на плечи, она осторожно повела его, прыгающего на одной ноге, обратно в отель.
– Что происходит? – спросил я.
Дилан не сводил глаз с Софии, и я увидел, как по ее лицу катятся слезы.
– Джон, прости меня, – сказала она по-английски, повернувшись ко мне.
У меня перехватило дыхание, и я не столько опустил ружье, сколько уронил его, прислонившись к плечу Роба. Это нечто, когда тебе говорят, что ты не сумасшедший, хотя даже ты сам начал сомневаться в собственном здравомыслии.
Дилан смотрел на землю, на кровавый след, оставленный Сашей, ведущий обратно в отель.
День семидесятый (7)
– Я хочу остаться, – заносчиво произнес Петер, когда мы последовали за плачущей Софией в бар.
– Нет! – рявкнул Дилан.
– И это справедливо?
– Я останусь, – произнесла Томи, беря меня за руку, будто это могло помочь.
Дилан посмотрел на Софию. Она отняла руки от лица ровно настолько, чтобы пролепетать сквозь слезы:
– Мне все равно, мне все равно…
– Ты, вон отсюда. Позже объясню. – Дилан подтолкнул Петера к выходу из бара и закрыл за ним дверь, затем повернулся к Томи и Робу: – Вы можете остаться. Не хочу, чтобы кто-то разносил сплетни, пока мы не придем к согласию.
– Так что же произошло? – спросил я, обращаясь к Софии.
– Джон, прости меня. – Она села, прижав кончики пальцев к вискам. – Когда вчера я увидела, как ты возвращался из леса, я поняла, что все кончено и мне придется рассказать тебе.
Все положили оружие на пол.
Мое сердце бешено колотилось. Третий раз за день я был на волосок от смерти.
Я сел в одно из кресел, Томи села рядом со мной. Роб и Дилан остались стоять. Дилан казался смущенным и избегал моего взгляда. Откинувшись на спинку кресла, я перебирал в памяти те случаи, когда мы, сидя здесь, болтали с Натаном. Бар всегда был его владением.
Ни за что не поверю, что он умер! Это был один из немногих случаев, когда полное незнание к лучшему.
– Балош и я разводились, – полузакрыв глаза и все еще потирая виски, начала свой рассказ София, – потому что он был безумен. Оказался из тех мужчин, которые… до свадьбы они идеальны во всем, и он тоже был идеален, а потом мы поженились, и он изменился почти за одну ночь. Не понимая, что происходит, я винила себя. Однако сейчас речь не об этом. Джон, Дилан не помогал мне скрыть убийство той девочки, он помог мне в другом: в тот день, когда все случилось, Балош напал на меня… и я убила его. Это произошло на кухне, когда в отеле все бегали в панике. Дилан узнал об убийстве только потому, что пришел посмотреть, уехала ли я.
