По небу плыли облака, лунный свет постепенно перемещался с восточного циферблата в сторону северного.
– Но в тысяча шестьсот пятнадцатом году до этих краев докатилась волна охоты на ведьм. Женщин вытаскивали из постелей и сжигали на кострах или бросали в море, связанными, с камнями на ногах. Соседи оговаривали соседей ради награды, обещанной за разоблачение ведьм. Так называемое добропорядочное общество впало в безумие, обвинения в безбожии сыпались одно за другим. Оставалось только молиться за судьбу женщины, которая как-то выделялась из общего ряда и вызывала подозрение своим поведением… Не сомневаюсь, ты и сама понимаешь, чем все это было чревато для мисс Баучер, чья школа стала к этому времени объектом зависти и злобы тех, кто считал, что на женщин можно только смотреть, а слушать их не обязательно. Ее обвинили в черной магии, бесовщине, обучении своих воспитанниц мерзкому искусству ведовства и, соответственно, приговорили к смертной казни.
Она потянулась кружке и, убедившись, что чай достаточно остыл, сделала глоток. Повисла тяжелая тишина.
– Какой ужас, – сказала я наконец, ожидая продолжения.
– Погоди, еще не то услышишь, – бросила Робин.
Аннабел метнула на нее упреждающий взгляд.
– Однако, насколько нам известно, ее обвинители – при всех своих грехах – были не так уж не правы, хотя сами об этом, естественно, не догадывались. В те времена обвинения в ведьмовстве могли базироваться практически на чем угодно. Ей просто не повезло. Один местный фермер заявил, что она навела порчу на его поля, в результате чего злые духи уничтожили урожай на корню. Его слово против ее – и, разумеется, он победил.
Но дело в том, что мисс Баучер действительно имела глубокий интерес к оккультизму. Она знала таинства, древние ритуалы, греческую мифологию, кельтские заклинания, знала главным образом как ученый, но такое знание порождает определенные соблазны. Не только же читать, можно и попробовать. Ну вот, по слухам, она и пыталась, хоть нечасто, воспроизводить эти ритуалы. Для нее это был научный интерес, и, насколько можно судить, до суда никаких особых успехов у нее не было.
По легенде, события развивались следующим образом. В ночь накануне казни она пригласила четырех своих учениц, каждой было шестнадцать лет, на прощальный ужин в башне. Сюда, в эту самую комнату, где мы сейчас находимся.
Я невольно вздрогнула и посмотрела на Грейс. Та слабо улыбнулась, наверняка вспомнив, как сама впервые услышала эту историю.
– Они поужинали, выпили вина, поговорили об учебных делах. Все выглядело совершенно обыденно, но ведь на следующий день мисс Баучер предстояло умереть. Затем, в девять вечера, она совершила ритуал: вызвала эриний – греческих богинь мести, или фурий, как они назывались у римлян. Они стояли перед дрожащими девушками, одетые в черные меха, высокие и величественные; в волосах их пробегали языки пламени, шевелились змеи, с кончиков пальцев капала кровь. В глазах светились самые глубины души человеческой – самые темные, какие только можно вообразить, страсти, роковые и безумные, отражаясь, проникали в сознание тех, кто наблюдал за ними.
«Эринии, – воззвала мисс Баучер, – возьмите себе души этих девушек и помогите им сберечь это место. Они будут вашим тайными посланницами, вашими физическими воплощениями; они уничтожат разврат и покончат со злом, да, они это свершат, нужно только одарить их данной вам силой». И эринии повиновались. Они соединили руки и потянулись к девушкам, те, дрожа всем телом, сделали шаг им навстречу, ведь они всецело доверяли своей наставнице, пусть даже им было страшно при виде призраков. Если бы только я могла добиться такого почитания от своих учеников, – с кривой усмешкой добавила Аннабел.
Мы дружно рассмеялись нервным смехом. Алекс и Грейс переглянулись, Робин, водя пером по воздуху прямо над книгой, пристально посмотрела на Аннабел.
– На следующий день ее сожгли на костре посреди школьного двора, там, где сейчас растут вязы. Но присутствующие клялись, будто видели, что приговоренную окружали три фигуры, уберегавшие ее от пламени. Большинство учениц заперли в их комнатах, чтобы они не видели того ужаса, что происходит во дворе школы – ведь для большинства из них это был единственный дом, а мисс Баучер в отсутствие родной матери – самым близким существом, той, кто уберег от предназначенной им горестной судьбы.
Но те четверо, которых она пригласила на ужин, были здесь, в башне, и видели костер и его жертву. И они, одаренные ныне силой эриний, поклялись отмстить людям за творимое ими зло. – Аннабел замолчала, слегка наклонившись вперед. Взгляд ее был устремлен на меня, и она не отводила его, пока я сама не отвернулась. Тут она засмеялась, мягко и негромко. – Все это, конечно, легенда. Но история интересная. И в основе своей правдивая.
– В какой основе? – Я подняла голову.
Она снова улыбнулась и потеребила черную подвеску у себя на шее.
– А вот какой: в ночь накануне казни мисс Баучер было учреждено некое общество. Общество, которое существует и поныне и новыми членами которого теперь являетесь вы четверо. Я тоже в него входила, как и мать Алекс, как и другие, чьи имена тебе, несомненно, известны, но, поскольку мы умеем хранить секреты, я их тебе не назову. Сама узнаешь, если потребуется.
– И вы занимаетесь… магией.
Аннабел рассмеялась.
– О господи, разумеется, нет. Некоторые время от времени балуются старыми обрядами и ритуалами, но все это наша внутренняя мифология, спектакль, который расцвечивает былые легенды. – Она сложила руки на коленях. – Ну а так мы занимаемся историей жизни великих женщин, оставивших след в живописи и литературе, изучаем основы эстетического опыта – то, что в наши дни, увы, забыто и исключено из программы школьного обучения. По существу, мы занимаемся тем, чему хотела бы научить школьниц мисс Баучер, – чтим ее знания и любовь к просвещению.
– Ясно. – Я ощутила легкий укол разочарования. – Но почему именно мы?
– А почему нет? – Глаза у нее сделались похожими на мутные лужицы.
– Ну… не знаю. – Я почувствовала на себе взгляды других девушек и вдруг возникшую между нами близость.
Выдержав длившуюся, казалось, целую вечность паузу, Аннабел поудобнее уселась в кресле и взяла со стола книгу.
– Ну что, начинаем с того места, на котором остановились? – предложила она, поворачиваясь к Робин, Грейс и Алекс. Как будто меня здесь нет и никогда не было. Робин открыла книгу на нужной странице и сочувственно посмотрела на меня. Аннабел начала читать. Черные стрелки часов ползли по циферблату. «Итак, женщины обладали огромной властью, – бездумно, механически чиркала я у себя в блокноте, не понимая, что за отрывок она читает или каких именно женщин имеет в виду, – но за эту власть пришлось дорого заплатить».
Это был тот мягкий и тихий час, какие бывают только в осенние вечера, когда запах догорающего костра смешивается с соленым запахом моря и на мгновение листья перестают опадать, точно застыв в испуге. Слышны были лишь наши шаги да шуршание листвы по асфальту, мокрому от недолгого дождя, барабанившего по башенным часам, пока Аннабел смотрела нам вслед.
