Книга Закон постоянного невезения, страница 24. Автор книги Иоанна Хмелевская

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Закон постоянного невезения»

Cтраница 24

— Речь идёт о пани Изе Брант. Где её можно найти?

— А я откуда знаю? Где-то мотается…

— Может, она работает? У неё есть какое-то место работы?

— Она работает по-разному и в разных местах, дома тоже.

— А в отпуск она не уехала?

— Что вы, наоборот. К ней какая-то родня приехала, как мне кажется: из-за своих детей я не успеваю даже сориентироваться, что у людей делается.

Вам бы мог побольше рассказать мой брат, он только что отъехал, снова какой-то кран пробует. Он её любит, только вы ничего такого не думайте, ведь по-хорошему он мог бы быть её сыном.

— Она одна живёт?

— Да нет, с детьми. Двумя. Сейчас они вроде бы на каникулы уехали.

— А чем она вообще занимается?

— Это я знаю. Случайно. Она читает корректуры, разные там тексты, книги, газеты, что подвернётся. Мне пора, сейчас вернётся муж, а у меня ещё обед не готов, я специально делаю все так, чтобы у него ничего на зубах не хрустело, а то дети проснутся…

Бежан на всякий случай живо заинтересовался детьми и узнал, что это близнецы, мальчик и девочка, примерно полуторагодовалые и очень активные.

А что касается Изы Брант, то она живёт здесь столько же времени, что и остальные, так как дом новый, и все въехали в него около двух лет назад. Сама же она, мать близнецов, приехала немного позже, когда у неё уже появились дети, и вообще она не в курсе, что тут вокруг происходит. Некоторых соседей даже в лицо не знает. Времени нет…

Сочтя, что больше он здесь ничего не узнает, Бежан на цыпочках удалился, а сержант Забуй последовал за ним.

Позвонил Роберт Гурский и избавил своего начальника от сомнений, сообщив, что Михалина Колек только что вернулась. Он её видит, она прошла через сквер и открывает наружную дверь одного из домов в Служевецкой Долинке, к которым нет никакого подъезда. Совершенно не понятно, как туда в случае чего могли бы подъехать пожарные, возможно, им пришлось бы пустить впереди себя танк, который сломал бы стенки, столбики и разные прочие препятствия. А вот Лукаша Дарко он ещё не нашёл.

— Стой там и следи, чтобы она не ушла, — распорядился Бежан. — А ты останься здесь, — обратился он к сержанту, — и тоже следи, но ничего не делай.

Я хочу сам выловить эту бабу.

Он торопливо сел в служебную машину и поехал к Михалине, подхватив около её дома Гурского.

Михалина сразу же им открыла, враждебно молчаливая, одетая во все чёрное. Успела переодеться, и похоже было, что собирается уходить.

— Едете на кладбище? — сухо поинтересовался Бежан, скользнув взглядом по траурному одеянию.

— А что — нельзя? — вызывающе спросила Михалина.

— Можно, никто не запрещает. Но ведь похорон ещё не было?

— Ну и что? Там, на Повонзках, их семейная могила, дед ещё до войны выкупил. Нужно взглянуть, как она выглядит, может, что-то подправить требуется. Кто будет следить, если не я? Уж послужу ему до конца.

Бежан вовсе не намеревался ей в этом препятствовать.

— Я так понимаю, что списка вы ещё не успели составить, а вот письмо отдайте.

После целых пяти секунд колебаний Михалина подошла к бельевому шкафу и из-под стопки простыней, наволочек и платков извлекла белый заклеенный конверт. Держа двумя пальцами, словно что-то гадкое, она молча подала его Бежану.

В первое мгновение Бежан хотел тут же вскрыть конверт и ознакомиться с содержанием корреспонденции, но вовремя заметил взгляд Михалины Горящий, жадный, полный ненависти и зависти. Нет, только не при этой бабе, лучше уж прочитает в спокойной обстановке Он лишь проверил дату на почтовом штемпеле: письмо четырехлетней давности…

Они вышли из дома почти одновременно: Бежан с Гурским — первыми, Михалина — за ними. Полицейские посмотрели, как Колек направилась на стоянку такси, затем сели в машину, и Бежан наконец удовлетворил своё любопытство, вскрыв письмо.

Вынул оттуда небольшой лист бумаги и прочёл то, что на нем было написано.

Без слов передал листок Гурскому, а затем оба посмотрели друг на друга.

12

На этот раз бабушка пожелала осмотреть окрестности Варшавы, которые, без сомнения, несколько изменились с довоенных времён, поэтому я сделала какой-то безумный круг через Ломянки, Пальмиры, Милановек, Пясечно, Гуру Кальварии и Отвоцк. Мы рано пообедали в небольшом ресторанчике в Брвинове, и у меня снова не было ни единого шанса купить что-то для дома.

К всеобщему изумлению тётка Иза с дядей Филиппом вернулись необычайно рано, почти поспев к ужину, который состоял из запасов моей морозилки: картофельные оладьи со сметаной, голубцы и пельмени. Всего двадцать минут понадобилось мне, чтобы поставить это все на стол — микроволновая печь сдала экзамен на отлично.

Дядя Филипп вздыхал, явно чем-то расстроенный, зато тётка Иза прямо-таки излучала таинственное оживление. Они весьма охотно уселись за остатки ужина.

— Твой паж верно тебе служит, только вот техника ему в этом мешает, — уведомила меня тётка с язвительной любезностью.

— Какой паж? — спросила я, несколько удивившись в первый момент.

— Телефонный посредник. Он мне звонил, чтобы предупредить о вашей полиции. Я так поняла, что он хотел позвонить тебе. Похоже, что ему это не удалось.

Это ему действительно не удалось. За весь день Рысек ни разу до меня не дозвонился, возможно, потому что я по рассеянности оставила телефон дома.

Но ведь он уже говорил, что мной интересовалась полиция, так зачем ему понадобилось информировать об этом во второй раз? И вообще — что от меня нужно полиции?

— Вроде бы ты была свидетелем какого-то страшного преступления? — продолжала тётка Иза тем же самым приветливо-ядовитым тоном. — Не убийства ли? А может, ты сама совершила нечто противозаконное? Это очень возбуждает. Ну-ка, вспомни.

Семейство начало меня подозрительно разглядывать.

— Что все это значит? — строго спросила бабушка.

— А ты откуда знаешь, что она была свидетелем? — заинтересовалась тётя Ольга.

— Такое предположение выдвинул полицейский, который был здесь сегодня утром и пытался меня допросить. К сожалению, он не сообщил причины.

Во мне все охнуло. Кто бы тут ни был, но если он наткнулся на тётку Изу и спросил Изу Брант, то, разумеется, она с чистой совестью могла признаться, что это она и есть. Имена у нас разные: она — Изабелла, а я — только Иза, однако фамилия у нас одна и та же.

Это совпадение было совершенно случайным: фамилия у нас обеих была по мужу, у меня — от моего разведённого, у неё — от дяди Филиппа. Возможно, что у дяди Филиппа и моего мужа имелся какой-либо общий предок, но даже если это так, то было это настолько давно, что об этом никто ничего не знал. Они вообще раньше не были знакомы и в жизни не слышали друг о друге. А меня назвали в честь Изабеллы только потому, что дядя Филипп уже тогда в неё влюбился.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация