Может, однажды она сидела в этом самом углу библиотеки. Почти в том же возрасте, что и я.
И я понимаю, что в Клэйборне могу думать о ней почти без боли. В Орландо приходилось выталкивать ее из мыслей, потому что я постоянно была так напугана, что боялась, сама мысль о ней может меня сломать. Здесь я скучаю по ней по-другому, это не заставляет все внутри меня содрогаться. Мы планировали, что я приеду в Клэйборн одна. Я должна была скучать по ней, в этом маленьком мире из кирпичей и хрустальных окон.
«Сделай домашнее задание, Рейчел», – шепчет она мне на ухо, когда я ухожу слишком глубоко в свои мысли.
* * *
Через две недели после прослушивания мне на электронную почту наконец приходит от них письмо. И оно заставляет меня нестись через весь Хабернакер, чтобы найти Джейка. В нашем подъезде я бегу вверх по лестнице мимо двери в свою комнату, пока не оказываюсь у комнаты Джейка. Останавливаюсь, чтобы отдышаться, и в конце концов стучусь.
Никто не отвечает.
Расстроенно спускаюсь на два этажа и обнаруживаю его в собственной гостиной, делающего уроки с Авророй.
– Помоги мне, Джейк, – говорю я, подскакивая на пушистом ковре, который купила в нашу комнату Аврора.
– Он с радостью, – говорит Аврора с места у окна.
Джейк краснеет.
– Пришла в поисках мудрости ботана? – На его футболке написано «Математический ниндзя» и изображены два воина в карате-позе, напоминающей по форме число пи.
– Мне нужно знать, что такое «блиц-обед». Меня пригласили на такой.
– В «Белль Хор»? – Он откладывает книгу.
– Да.
– Неплохо, – говорит он. – Ты ведь еще будешь общаться с нами, мелкими людишками, после того как они тебя примут, верно?
– Только если ты скажешь ей, что такое «блиц-обед», – вставляет Аврора.
– Хорошо. Это просто обед в обеденном холле. Но три или четыре солиста сидят рядом с тобой и пытаются понять, достаточно ли ты крутая, чтобы провести с тобой год. По сути, это проверка на популярность.
Мое сердце уходит в пятки.
– Фу. Я думала, это связано с музыкой.
– Ты думала, – кивает Джейк. – Но ошиблась.
– Твое прослушивание, должно быть, прошло хорошо, – замечает Аврора.
– Наверное.
Но пение проще собеседования.
* * *
Следующим вечером я пытаюсь разобраться кое с чем по математике, сидя у окна. Но Аврора хочет есть.
– Я просто хочу закончить этот раздел, хорошо? И пойдем в столовую, – обещаю я.
Она топает по старому дубовому полу.
– Можем пойти сейчас? Домашка тебя дождется. Твой блиц-обед не сегодня?
– Нет. Завтра.
– Тогда чего мы ждем?
Так как я предпочла бы не отвечать на этот вопрос, уступаю и закрываю учебник.
– Пошли.
Когда мы спускаемся по лестнице, я слышу, как мой телефон жужжит от нового сообщения Фредерика. Он вернулся в город, и я установила на него персональный сигнал. Когда я его слышу, тут же проверяю телефон. Жду сообщения: «Я нашел дом».
Если не найдет, то скорее всего будет даже лучше, что он вернется в Лос-Анджелес. Я все собираюсь с духом. Но сегодня утром он прислал такое сообщение: «Бессмысленный». Мне потребовалось мгновение, чтобы сообразить, что он добавил еще одно слово в нашу странную коллекцию отрицательных, не имеющих положительных составляющих.
Чтобы не пасовать, я потратила часть урока по русской литературе, придумывая ответы. «Бездумный», – написала я. И если новое сообщение в моем кармане – это еще одно слово от Фредерика, я готова сразу отбить.
Внизу лестницы я открываю дверь и практически сбиваю с ног своего отца.
– Быстро ты, – говорит он.
– Что?
– Я только что написал тебе вопрос, свободна ли ты на ужин. Мне завтра нужно вернуться в Лос-Анджелес. Генри там наделал в штанишки.
– А-а. – Раз он не нашел до сих пор дом… Это конец? Он ставит крест на Клэйборне?
Я не спрашиваю, потому что Аврора стоит рядом.
Он прочищает горло.
– Так что вы хотите, девчонки? Суши? Бургеры? Я уже выяснил, что вариант с буррито отпадает.
– Они невкусные, да? – улыбается Аврора.
– Какими бы ты их сейчас ни представила, они хуже, – забавляется Фредерик. – Следующие три недели я не буду есть ничего, кроме мексиканской кухни. И, может, прихвачу несколько буррито с собой на обратном пути.
Я проигрываю только что сказанные им слова в своей голове, а затем иду за Фредериком и Авророй на Мэйн-стрит.
В итоге мы оказываемся в «Уилоке», где Дарси, восторженная официантка, подбегает снова.
– Вы вернулись! – взвизгивает она. – Дайте мне две минуты, и я освобожу для вас ваш стол.
– Ваш стол? – спрашиваю я, когда она уходит.
Но Фредерик лишь смотрит на меня и улыбается.
– Недоуменный, – говорит он.
– Нежный! – отвечаю я.
– Что? – спрашивает Аврора.
– Это наша игра в слова, – объясняю я.
– О, как «Просто слова»
[10]?
Фредерик подмигивает ей.
– У меня, возможно, легкая зависимость от «Просто слов».
Глаза Авроры загораются, и она вытаскивает телефон из сумки.
– Какой у вас ник? Рейчел, он меня победит?
Дарси машет нам.
– Посмотрим, – говорит мой отец, ведя нас к столу. – Рейчел никогда не бросала мне вызов в «Просто словах». – Он отодвигает для меня стул. – Думаю, она трусит.
– Что? – возмущаюсь я. – Может, я просто не хочу тебя огорчать.
Он достает свой телефон.
– Ты понимаешь, что нам придется это решить, верно? Одна игра, никаких слез. Какой у тебя ник?
– ChoirGirl1998.
Я вижу, как он поднимает на меня глаза.
– «Девочка из хора»?
«Упс».
– Это из кино, – вру я. – Мелодрамы.
Аврора бросила на меня странный взгляд. Но Фредерик уже смотрит в телефон, ничего не заметив.
– Что ж, снова здравствуйте! – официантка ставит пиво перед Фредериком.
– Привет, Дарси, – говорит Фредерик.
– Полагаю, вы хотите как обычно. Если только не пожелаете заказать что-то другое хоть раз в жизни.
– Если что-то работает…
[11] – говорит он. Это, должно быть, их общая шутка.
