Вагон трамвая въезжает в другой туннель и через несколько мгновений достигает стеклянной камеры. Шлюзы соединяются; эскольты Орла принимают парадное построение.
– Твоя бывшая жена здесь, – шепчет Алексия. Она поправляет шлейф и проверяет, как лежат подплечники. До нелепости замысловатый наряд.
Аманда Сунь приветствует Лукаса выверенными поцелуями. В подогнанном по фигуре костюме в стиле нью-лук она выглядит агрессивно.
– Мне показалось, Лукасинью выглядит хорошо, – говорит Аманда, сопровождая Лукаса через Великий зал «Тайяна», от чьих размеров душа уходит в пятки. Стук каблуков Алексии по полированному камню звучит как череда выстрелов. Она воображает, что оставляет позади искрящийся след.
– А я подумал, что он измучен, – возражает Лукас. – Изможден. Но это естественно. Я ведь знаю его лучше, чем ты.
На пол Великого зала падают лучи света – такие яркие, что кажется, будто они шипят.
– Сеньор Корта, – Сунь Чжиюань приветствует гостей. – Сеньора Корта. Очень рад вас видеть.
Алексия вспоминает свою последнюю встречу с Сунями. Они пришли, чтобы склонить голову пред новым Орлом и поглядеть, какой благосклонности или воспрещений от него следует ждать. Она попыталась стать поперек дороги леди Сунь, поскольку Вдовы из Шеклтона не оказалось в списке. Ошибка. Алексия была неопытна. Суни такое не прощают и не забывают. А вот и сама старая ведьма, которая всегда одевалась в стиле 1940-х. Мир подстроился под нее. Изнеженный парень рядом с ней, одетый в строгий костюм, – видимо, Дариус Сунь-Маккензи. Алексия проверяет память на остальной части Великого зала. Лусика Асамоа со свитой из животных и в сопровождении высших должностных лиц АКА – все в тех же красивых кенте, которые впечатлили ее под сенью Великого Древа Тве. Дункан Маккензи – темная звезда среди своих ярких прислужников. Ватага эксцентричных Воронцовых приветствует Алексию, словно потерянную сестру.
«Брайса нет», – беззвучно сообщает Алексия Лукасу, который остался в другой части зала.
«Его должны были пригласить, – отвечает он. – Дворец Вечного света весьма щепетилен».
Сунь Чжиюань поднимает руки, и гости умолкают.
– Мы будем поднимать вас группами, поскольку пространство в «фонаре» ограничено, – объявляет он. – Но не сомневайтесь, каждый сможет увидеть полное затмение.
– И ради этого мне пришлось втиснуться в платье? – спрашивает Алексия. Обойдя зал, она вернулась к Лукасу.
– Мы здесь не поэтому, – отвечает он.
– И хотя все здесь – занятые люди, мы будем рады, если вы останетесь на прием, который состоится после, – продолжает Чжиюань.
– Вот почему мы здесь, – договаривает Лукас, и Евгений Воронцов, растолкав гостей, принимается давить на него, выясняя, когда «тот самый вопрос» поставят на голосование в УЛА.
– Я пытаюсь решить, когда лучше это сделать – до или после того, как вы с Дунканом Маккензи объявите о совместном предприятии за пределами Луны, – объясняет Лукас, и, прежде чем Евгений успевает поворчать и побурчать, сотрудники «Тайяна», безупречные и андрогинные, разделяют толпу на группы согласно спискам и гонят подопечных к транспорту, курсирующему к горе Малаперт.
Алексия успевает один раз хорошо разглядеть Павильон Вечного света, прежде чем трамвай въезжает в туннель, ведущий к лифтовому залу. Сооружение гораздо больше, чем она думала: переплетение опор и балок точно огромная Эйфелева башня, оседлавшая вершину горы Малаперт, наполовину в темноте, наполовину в сияющем свете. Копье Господне.
Трамвай подъезжает к лифтовому залу. Молодые Суни направляют гостей улыбками и деликатными прикосновениями.
– Омахене Асамоа? – спрашивает эскорт Суней и показывает Лусике Асамоа кабину лифта, предназначенную для нее.
– Она берет с собой животных? – шепчет Алексия. Лусика Асамоа поднимает палец: енот сворачивается калачиком, попугай прячет голову под крыло, паук превращается в клубок проволоки и яда, а рой рассеивается.
– Следующая кабина – наши друзья Маккензи, прошу вас.
Дункан Маккензи ведет своих ярких молодых оззи
[36] через шлюз во вторую кабину, только что прибывшую.
– Каждый Сунь приходит сюда ребенком, чтобы ощутить силу Солнца и понять источник их могущества, – объясняет Лукас Алексии.
– Дом Корта? – говорит улыбчивый бесполый сотрудник.
Герметичные двери лифта закрываются.
– Удивительное зрелище, – говорит Алексия, пока кабина лифта поднимается. Сквозь паутинное переплетение балок Железная Рука наблюдает, как вокруг проступают очертания кратера Шеклтон: его глубины окутаны тьмой, а край полыхает светом. Еще выше – и появляется надземная часть Царицы Южной: коммуникационные вышки и станции БАЛТРАНа, электростанции и доки, длинные опорные стены поверхностных шлюзов. Потом она видит покрытый кратерами ландшафт бассейна Эйткен.
Колоссальный взрыв. Кабина лифта сотрясается, будто в нее ударили кулаком. Алексия влетает в сотрудника «Тайяна», а потом оказывается в невесомости. Свет гаснет. Кабина камнем падает вниз. Включается аварийный тормоз – Алексия ударяется сперва о потолок, потом – об пол. Лукас падает на нее, тайянский юнец лежит в углу, словно клубок рук и ног. Она слышит, как скрежещет система аварийного торможения: металл по металлу. Удары, громкие словно выстрелы. Что-то трещит. На крышу обрушивается залп. Лифт содрогается. Алексия приподнимается на локте и видит, что стеклянный корпус лифта покрыт трещинами. Удивительно, что он до сих пор цел. За покрытым паутиной стеклом видно, как над предгорьями Малаперта прокатывается, удаляясь прочь, яркое облако из кувыркающихся искр.
«Что случилось?»
Сеть отключена. Лифт ползет вниз, в док. Медленно. Убийственно медленно. Если покрытое лабиринтом трещин стекло не выдержит, она станет одной из тех ярких блестящих штук, что вертятся над Шеклтоном.
– Верхушка башни, – говорит Лукас.
Алексия прижимается к массивной раме лифта и смотрит вверх, на переплетение изогнутых, кривых балок. Яркий бриллиант, «фонарь», – она его не видит. Почему?
– Его больше нет, – говорит Лукас, чье смуглое лицо сделалось серым. Он ищет трость. Что-нибудь, способное вернуть ему уверенность. Но уверенности нет, положиться не на что.
– Кто там был? – спрашивает Алексия.
– Дункан Маккензи, Лусика Асамоа… – бормочет молоденький Сунь.
Алексия ругается по-португальски. Лифт с грохотом въезжает в док. Цикл работы шлюза кажется бесконечным. Когда Алексия, Лукас и сопровождающий их Сунь, спотыкаясь, выбираются в вестибюль, кабина лифта разлетается на миллион сверкающих осколков, будто хрустальный кубок. Медики и боты спешат им помочь, дают кислород. Алексия пытается отмахнуться от маски и транквилизаторов, но машины настаивают. Она чувствует взгляд Лукаса – тот указывает глазами в сторону, поверх собственной кислородной маски. «Смотри». Лусика Асамоа сидит на перевернутом медицинском боте, из ее маски струится пар. Глаза распахнуты от шока, свита из животных беспокойно жмется к полу позади. Она смогла спуститься.
