– Сосуды были в той комнате?
Агнес перекрестилась, дважды.
– Святая Мария, Матерь Божья! Даже вспомнить страшно!
– Агнес, можешь рассказать, что было в тех сосудах?
– Ой, нет, не могу, мэм!
– Давай, давай.
Лицо Агнес искривляется в гримасе.
– Утопленные черви и все эти рыбы с зубами на плавниках. – Она скрючивает пальцы, изображая зубы.
– Покажешь мне?
– Это вряд ли возможно, мэм. Хозяин, когда уходит, запирает библиотеку. Да и миссис Пак будто поселилась в той части дома, а кабинет хозяина именно там.
Они подходят к массивной деревянной двери с добротным крепким замком. Брайди достает из кармана ключи, что они взяли в комнате дворецкого, и отпирает дверь, открывающуюся в коридор без окон. На крючке, что прибит к стене, висит фонарь. Рядом полка со спичками. Брайди протягивает руку к фонарю.
– Мэм, позвольте мне. – Горничная зажигает фитиль и поднимает глаза на Брайди.
– Прошу прощения, миссис Дивайн, вы ведь никому не скажете, что я привела вас сюда?
– Конечно, не скажу, Агнес.
– Особенно миссис Пак, мэм.
– Тем более миссис Пак. Иначе она тебя сожрет!
Агнес слабо улыбается, передавая фонарь Брайди.
– Она меня замаринует, мэм. Посадит в банку вместе с червями.
* * *
В воздухе витает тяжелый запах сырости. На обоях цветет плесень, образуя причудливые узоры, превосходящие даже витиеватые растительные орнаменты, созданные воображением господина Уильяма Морриса
[16].
Они останавливаются у клепаной железной двери. Брайди отпирает замок, и вдвоем с Агнес им удается ее распахнуть.
Брайди поднимает фонарь повыше.
Их взорам предстает комната ярко-зеленого цвета, влажная от осевшего повсюду конденсата. На стенах – повторяющийся узор. Плоские листья с выпуклыми язвами. Морские растения: фукус пузырчатый, горгониевый коралл; цветы, которых не увидишь в саду.
Руби, с мрачным лицом, тускло мерцает, стоя в углу. Череп, вытатуированный на его животе, щелкает зубами. Русалка на плече мечется как безумная по его призрачной коже, будто ищет, куда бы спрятаться, и в конце концов ныряет ему под мышку.
– Ну и местечко, – произносит покойник.
Агнес принимается зажигать лампы. Они с шипением загораются под матовыми колпаками. В нос бьет удушающий запах соленой воды, йода, тухлой рыбы и тины. Брайди пытается открыть окно. Оно заколочено и зарешечено.
Она обводит взглядом комнату, которая не похожа ни на одну детскую, что ей доводилось видеть прежде. Здесь все имеет оттенки моря – от куклы с зелеными волосами до детских книжек в синих кожаных переплетах. Белый мраморный камин сделан в форме изящной раковины.
На раму кровати крепится нечто вроде клетки с механизмом для опускания боковых стенок и откидывания верха, а также задвижкой, которая держит их на запоре.
Брайди обнаруживает кольца, впаянные в металлические стойки.
– А это для фиксирующих ремней.
В лице Агнес отражается ужас.
– Ее держали связанной? Но зачем?
– Не знаю, – отвечает Брайди в смятении. – Но это бесчеловечно.
Она открывает дверь в соседнюю комнату и жестом манит за собой Агнес. Руби, шокированный окружающей обстановкой, стоит на страже в детской.
Комната няни убрана просто: комод, кровать и стол.
– Агнес, нужно проверить, не пропало ли что из вещей няни.
Брайди вытаскивает из-под кровати дорожный сундук. Агнес тем временем проверяет выдвижные ящики.
– Верхней одежды нет, – отмечает Брайди. – Ни шали, ни капора, ни крепких ботинок.
– Значит, она была одета и ждала грабителей, мэм. Ее не тащили из дома за подол ночной рубашки.
В комнате есть одна-единственная книжная полка. Личная библиотека миссис Бибби состоит из Библии, потрепанной энциклопедии и романа из «Библиотеки избранных книг» Мади
[17] – второго тома «Мельницы на Флоссе»
[18], который следовало вернуть еще две недели назад.
Брайди изучает листок бумаги, который служит закладкой.
– Наша няня забыла свой билет. – Она прячет книгу в карман.
Брайди возвращается в комнату Кристабель и, взяв фонарь, светит на обои.
– Удивительно. Такое впечатление, будто находишься под водой.
– Если долго на это смотреть, мэм, в глазах начинает рябить, – произносит Агнес. – Кажется, будто водоросли колышутся.
Брайди осматривает дверь.
– Следов взлома замков нет, и это говорит в пользу нашей догадки, что миссис Бибби замешана в похищении, что это она отодвинула щеколду и отперла двери в западное крыло и детскую.
– Прошу прощения, мэм, но без миссис Бибби тут точно не обошлось.
Брайди бросает взгляд вокруг.
– Следов борьбы нет, ничто не указывает на то, что отсюда уходили в спешке.
Она на дюйм сдвигает тумбочку и внимательно рассматривает отпечатки на турецком ковре.
– Мебель двигали, либо ковер совсем недавно постелили. Агнес, помоги-ка мне.
Вдвоем они сдвинули мебель и свернули ковер. От пола поднимается смрад, будто из сточного колодца.
Агнес зажимает ладонью нос и рот.
– Боже, ну и вонища!
На половицах проступает пятно неправильной формы, точнее, его контуры, очертания.
Брайди опускается на четвереньки: половицы влажные.
– Думаю, это морская вода. От нее осталось нечто вроде осадка, отложений. Однако повела себя вода очень странно.
Агнес наклоняется.
– Как это «странно», мэм?
Брайди ведет пальцем по краю пятна.
– Она не разлилась лужей, как это было бы, случись тебе расплескать ведро. Очертания четко выражены. – Потом ее осеняет. – Это силуэт человека, точный отпечаток: он лежал, вытянув руки в одну сторону.
– Так и есть, мэм! – восклицает Агнес.
