– Идем на дело завтра, господин Агасфер. В обе гостиницы. Сначала в «Эльдориум» – там, насколько я понимаю, вам времени на работу больше может потребоваться. Потом, бог даст, и «Англетер» навестим.
– Но вы же сказали…
– Мало ли что сказал… Потому так и сказал, что, по сведениям господина Зволянского, в этом доме провокатор имеется. «Подсадной-с»! И ежели это действительно так, то послезавтра нас в гостинице будет ждать небольшой «сюрпризец»! Вы – единственный человек вне подозрений, поэтому с вами и откровенничаю. Значит, завтра с утречка жду вас по этому адресу, – Медников подержал перед глазами Агасфера клочок бумаги и спрятал в карман. – А раньше берите извозчика – на первого только не садитесь! – и отправляйтесь в «Эльдориум». Снимете там на сутки номер на третьем этаже. Предупредите, что несколько позже с дамой прибудете – чтобы насчет обхождения и всего прочего все было на высшем уровне. Там не удивятся – господа с веселыми барышнями частенько там время проводят. Поломайтесь насчет номеров – чтобы снятый вами был напротив газетчикова. Он – в 32-м обитает. Значит, для вас лучше всего 33 или 35, это напротив. Придумайте что-нибудь насчет номерологии, или счастливого числа – ну, по обстоятельствам!
– С какой это барышней я туда отправлюсь? – растерянно заморгал Агасфер, для которого услышанное было полной неожиданностью.
– Ну, собственно, это не совсем барышня будет, – усмехнулся Медников.
– Проститутка?
– Не извольте беспокоиться за свою нравственность, господин Агасфер! Парнишка у меня есть, в девицу завтра переодет будет.
– А зачем она, то есть он… вообще?
– А вы что – сами намерены замки в номерах Полячека и Люциуса взламывать, господин хороший? – прищурился Медников. – Вот не знал, что вы специалист по этой части! Или полагаете, что оба «объекта» двери своих номеров, уходя, открытыми оставляют?
– Простите, я не понял сразу…
– Ну, раз все-таки поняли, то и хорошо! – грубовато отрезал Медников. – Значит, мой парнишка выберет момент, когда в коридоре пусто, замочек вскроет, вас запустит и будет сигнала ждать, чтобы выпустить. Ежели все удачно пройдет – сразу в «Англетер»: по расписанию господина Люциуса у него в это время свидание в ресторации ожидается. Схема та же: с утра снимаете номер. Предупреждаете, что будете с барышней, и чтобы никаких там «хи-хи-хи!»
– А как же охрана?
– Это не ваша забота, господин Агасфер. В нужный момент охраны в коридоре не будет. Однако гарантировать, что все пройдет чисто-гладко, не могу. Действуйте по обстоятельствам: человек вы, насколько я понимаю, военный. Дам вам завтра две детские клизмочки со свежайшим молотым кайенским перцем – отличное средство, если в глаза неприятелю попадете!
– А он не ослепнет?
– Какое у вас мягкое и чувствительное сердце, господин Агасфер! – съязвил Медников. – Думаете, наверное, что если попадетесь, то противник вам розы подарит за приятное знакомство! Я все время буду в кабаке напротив – это от «Англетера» немножко наискосок. Извозчик-лихач с номером 1414 и с зелеными колесами перед кабаком будет стоять – наш человек. В случае чего – к нему в экипаж, и «аллюр три креста»
[42], как в кавалерии говорится. Никого не ждать, в благородство не играть. Парнишка ежели в подоле там запутается, или поймают – не ваше дело. Все понятно, господин Агасфер?
– Да вроде все.
– И последнее. После того как завтра снимете номера в гостиницах – извольте ко мне, по указанному адресу. Местный человечек покажет нам с вами все переулки и «хитрые» проходные дворы от «Англетера» – чтобы можно было от погони уйти.
– А вы говорили – извозчик…
– Всяко может случиться, – пожал плечами Медников. – Слетит подковка у лошадки нашего извозчика в неподходящий момент, например. Или самого «лихача» подстрелят – в таком разе придется своими ножками двигать, чтобы живым в дом господина полковника вернуться, да еще и «хвоста» желательно за собой не привести. Хотя насчет «хвоста», судя по раскладу, дело мертвое: знает немчура про ваше «гнездовье»! В общем, все пока понятно?
– Все ясно.
– Вот и прекрасно! Сейчас мы вернемся в дом, я уйду, а вы о наших секретах – никому! Никому! Интересоваться, конечно, станут – кто из любопытства, один кто-то – не просто так – отшучивайтесь. Можете про меня сказать, про лихача, про кабак. Время операции и парнишка, переодетый в барышню – табу!
У самых дверей дома Медников остановился, круто повернулся к собеседнику:
– А почему за столом не было аббата Девэ? – неожиданно спросил он.
– Кхм… Вы и о его приезде знаете?
– Служба у меня такая, господин Агасфер: все знать. Он обо мне знает?
– Знает. Но выходить к общему столу и знакомиться с вами посчитал излишним. У нас дела мирские все-таки. А он, насколько я понимаю, прибыл в Россию по своим, католическим требам. По-моему, какая-то теологическая конференция будет в Петербурге.
– Стало быть, исключительно по божьим требам приехал аббат в Питербурх, – съязвил Медников. – Ну-ну…
Вернувшись в дом и сухо откланявшись, он с озабоченным видом напомнил обществу о пятнице и ушел, попросив хозяина дома проводить его до парадного. Подняв брови домиком, Архипов пошел провожать филера. Агасфер оказался в центре внимания.
– Ну и как вам новый «начальник» по оперативной части? – громко поинтересовался у общества Терентьев. И тут же резюмировал: – Балованный типус. Видно, давно никто на место не ставил мужлана!
– Напрасно вы так, Владимир Семенович! – укорил его Лопухин. – Профессионал, это чувствуется. А если человек профессионал в своем деле, ему много прощается.
– Да, кого попало в командиры «летучего» отряда не поставят, – поддакнул Ванновский и повернулся к Агасферу: – Это ведь было ваше первое э… специальное задание, господин Агасфер? Боевое крещение, так сказать?
– Господин барон успел повоевать, и опыта у него достаточно, Петр Семенович! – запротестовал вернувшийся с насупленными бровями – видимо, прощальная беседа с Медниковым была не из приятных – полковник Архипов.
– Да знаю я! – отмахнулся министр. – Я имел в виду совсем другое: военные заслуги фон Берга мне известны. Но мне известно также, что последние почти два десятка лет он если и сражался, то, простите, с сорняками в монастырских садах. Ну что, проводили «высокого» гостя, Андрей Андреич?
– Наш Медников Трофима теперь допрашивает! – усмехнулся Архипов.
– А долго вы с ним во дворе шушукались, – заметил Лавров. – Детали обговаривали?
– Не знаю, господа, кому как, а мне он не по душе пришелся, – заявил Терентьев. – Мы, военные люди, с опытом боевых действий, вынуждены действовать под диктовку мужлана, который и пороху в бою наверняка не нюхал!
