Все эти соображения, как мне кажется, во многом подтверждают гипотезу, что за «неспособностью обнаружить» вагину стоит отрицание ее существования.
Остается рассмотреть вопрос о значении ранних вагинальных ощущений или «открытия» вагины для всей нашей концепции ранней женской сексуальности. Хотя Фрейд и не утверждает этого определенно, тем не менее вполне очевидно, что если вагина первоначально остается «необнаруженной», то это является одним из сильнейших аргументов в пользу предположения о биологически обусловленной первичной зависти к пенису у маленьких девочек или об их изначальной фаллической организации. Ведь понять, каким образом маленькие девочки при отсутствии всякого специфического источника удовольствия или специфических женских желаний вынуждены концентрировать все внимание на клиторе, сопоставлять его с мужским пенисом и в итоге, поскольку это сравнение оборачивается не в их пользу, чувствовать себя уязвленными, мы могли бы только в том случае, если бы не существовало ни вагинальных ощущений, ни желаний, а все либидо целиком концентрировалось на клиторе, который, в свою очередь, воспринимался бы фаллически
[93]. Если же, как я предполагаю, маленькая девочка изначально испытывает вагинальные ощущения и соответствующие импульсы, она должна с самого начала иметь отчетливое представление о специфическом характере своей сексуальной роли, и тогда вряд ли можно было бы объяснить первичную зависть к пенису, которую столь энергично постулировал Фрейд.
В этой статье я попыталась показать, что гипотеза о первичной фаллической сексуальности влечет за собой выводы, имеющие огромное значение для всей нашей концепции женской сексуальности. Если мы предполагаем, что существует специфически женская, первичная, вагинальная сексуальность, то прежняя гипотеза если не исключается полностью, то по крайней мере столь резко ограничивается, что все эти выводы оказываются под вопросом.
Статья 10. Психогенные факторы функциональных женских расстройств
[94]В последние тридцать-сорок лет в гинекологической литературе широко обсуждалось влияние психических факторов на женские расстройства. Разброс мнений весьма широк. С одной стороны, налицо тенденция, признавая эти факторы, преуменьшать их значение, например, подчеркивать, что, конечно же, эмоциональные факторы имеют место, но они зависимы от конституции организма, функционирования желез и прочих телесных причин.
С другой стороны, мы наблюдаем тенденцию приписывать психогенным факторам слишком большое значение. Сторонники этой точки зрения склонны видеть в них основной источник не только более или менее очевидных функциональных расстройств, таких, как мнимая беременность, вагинизм, фригидность, менструальные расстройства, гиперемия и т. д.; помимо этого, они заявляют, что есть основания признать психологическое влияние источником таких болезней и нарушений, как преждевременные или запоздалые роды, определенные формы митрита, бесплодие и некоторые формы лейкореи.
То, что физические изменения могут быть вызваны психическими воздействиями, не вызывает сомнений с тех пор, как это эмпирически доказал своими экспериментами Павлов. Мы знаем, что, стимулируя аппетит, можно воздействовать на секрецию желудка, что сердечный ритм и деятельность кишечника могут ускоряться под влиянием страха, что определенные вазомоторные изменения, например покраснение, могут быть выражением стыда.
У нас есть также довольно точная картина того, какими путями эти раздражители передаются из центральной нервной системы к периферическим органам.
Переход от этих довольно простых связей к вопросу, может ли дисменорея вызываться психическими конфликтами, кажется слишком резким. Однако я думаю, что сами процессы различаются не столь основательно, как методологические подходы. Можно создать экспериментальную ситуацию, в которой вы стимулируете аппетит человека и способны измерять секрецию желудочных желез. При этом можно точно измерить изменения секреции при реакции испуга, но нельзя создать экспериментальную ситуацию, вызывающую дисменорею. Эмоциональные процессы, лежащие в основе дисменореи, слишком сложны, чтобы воспроизвести их в экспериментальной ситуации. Но даже если бы вам удалось экспериментально вызвать у человека некоторые весьма сложные эмоциональные состояния, вы не вправе ожидать каких-либо конкретных результатов, потому что дисменорея никогда не бывает результатом только одного эмоционального конфликта, но всегда предполагает ряд эмоциональных предпосылок, основы которых закладывались в разное время.
В силу указанных причин эти проблемы невозможно изучать экспериментальным путем. Метод, способный раскрыть нам связь между определенными эмоциональными силами и симптомом, как в случае с дисменореей, должен быть, очевидно, историческим. Он должен дать нам возможность понять особую эмоциональную структуру личности и корреляцию ее эмоций с симптомом с помощью весьма подробной биографии пациентки.
Насколько мне известно, существует только одна психологическая школа, предлагающая именно такое понимание со сколь угодно высокой степенью научной точности, – это психоанализ. Благодаря психоанализу мы получаем картину происхождения, содержания и динамической силы психических факторов, действующих в реальной жизни, – знание необходимое, если мы действительно хотим научно обсуждать вопрос о том, могут ли функциональные расстройства вызываться эмоциональными факторами.
Не стану вдаваться здесь в подробности относительно метода, а лишь в очень сжатой форме представлю на ваше рассмотрение несколько эмоциональных факторов, которые в своей аналитической работе я посчитала существенными для понимания функциональных женских расстройств.
Начну с того, что привлекло мое внимание благодаря постоянному повторению. Мои пациентки обращались за психоаналитической помощью по самым разным причинам психологического свойства: это состояния тревоги всех видов, неврозы навязчивости, депрессии, затруднения в работе и контактах с людьми, сложности характера. И всякий раз при неврозе имели место нарушения психосексуальной жизни. Отношения пациенток с мужчинами, детьми или и с теми и с другими были в чем-то серьезно затруднены. Меня поразило следующее: среди столь разных типов неврозов не нашлось ни одного случая, в котором не были бы представлены и какие-то функциональные нарушения в генитальной системе, будь то фригидность различной степени, вагинизм, все виды менструальных расстройств, зуд, боли и выделения, не имевшие органической основы и исчезавшие после того, как были вскрыты некоторые бессознательные конфликты; а также разнообразные ипохондрические страхи, такие как страх заболеть раком или собственной ненормальности; определенные нарушения при беременности и родах, которые, по-видимому, указывали на их психогенную природу.
