Поскольку они живут в постоянном страхе перед неизбежным нападением, легко понять, почему они чувствуют жизненную необходимость защищаться. И они защищаются, уклоняясь от ударов и сами стараясь нанести удар аналитику. Их враждебность, таким образом, в своем поверхностном слое представляет собой защиту. Сходным образом большая часть их ненависти к матери тоже представляет собой чувство вины перед ней, и, чтобы избавиться от страха, связанного с этой виной, они восстают против нее.
Когда все это проработано, первичные источники враждебности к матери становятся доступны эмоциональному восприятию. С самого начала они прослеживались в таком факте: за исключением представительниц второй группы, все-таки вступающих в конкуренцию с другими девушками, хотя и с колоссальным чувством тревоги, все они старательно избегают соперничества. Стоит только в поле их зрения появиться другой женщине, как они немедленно ретируются. Убежденные в собственной непривлекательности, они чувствуют себя неполноценными в сравнении с любой другой девушкой, находящейся рядом. В этой борьбе можно заметить, что и с женщиной-аналитиком они осуществляют ту же тенденцию избегать проявлений соперничества. Но за безнадежным чувством неполноценности по отношению к ней скрывается реально существующая конкурентная борьба. Даже если в конце концов им ничего больше не остается, как сознаться в намерении состязаться, они идут на это только в отношении интеллекта и способности к работе и в то же время всячески избегают сравнений, которые указали бы на то, что они конкурируют как женщины. Например, они последовательно вытесняют из своего сознания уничижительные мысли о внешности и одежде аналитика и приходят в полное замешательство, если такого рода мысли выходят на поверхность.
Конкуренции им приходится избегать в связи с тем, что в детстве у них имело место особенно сильное соперничество с матерью или старшей сестрой. А естественную конкуренцию дочери с матерью или старшей сестрой, как правило, значительно усиливает один из следующих факторов: преждевременное сексуальное развитие и осознание своей принадлежности к женскому полу; запугивание девочек в раннем возрасте, мешающее им чувствовать себя уверенно; супружеские конфликты между родителями, вынуждающие дочь занять сторону того или другого родителя; откровенная или завуалированная неприязнь со стороны матери; демонстрация чрезмерно нежного отношения к маленькой девочке со стороны отца, которое может колебаться от окружения ее постоянным вниманием до откровенно сексуальных посягательств. Схематично обобщив факты, мы находим, что сложился порочный круг: ревность и соперничество по отношению к матери и сестре; враждебные побуждения, оживающие в фантазиях; чувство вины и страх перед нападением и наказанием; защитная враждебность; усилившиеся страх и вина.
Как я уже говорила, вина и страх, проистекающие из этих источников, прочнее всего привязаны к фантазиям по поводу мастурбации. Однако они не ограничиваются этими фантазиями, а в большей или меньшей степени распространяются на все сексуальные желания и отношения. Они переносятся на сексуальные отношения с мужчинами и создают вокруг них атмосферу вины и тревоги. Именно они в значительной мере повинны в том, что отношения пациенток с мужчинами не приносят удовлетворения.
Есть также и другие причины, несущие ответственность за этот результат, – причины, которые надо тесно увязывать с установкой пациенток к самим мужчинам. Я упомяну о них очень кратко, поскольку вряд ли они непосредственно связаны с теми моментами, которые я хочу подчеркнуть в этом сообщении. Может быть, у них затаилась старая обида на мужчин, проистекающая из давнего разочарования и выливающаяся в тайное желание отомстить им. Кроме того, чувствуя себя непривлекательными, они предвосхищают неприязнь со стороны мужчин и реагируют враждебностью. Коль скоро они отвернулись от своей женской роли из-за того, что она полна конфликтов, у них часто развиваются мужские устремления, и они переносят свою установку соперничества на отношения с мужчинами, соревнуясь теперь с ними, а не с женщинами, в мужских областях деятельности. Если эта мужская роль им вполне подходит, у них может развиться сильная зависть к мужчинам, сопровождаемая стремлением принизить их способности.
Что происходит, когда девочка с такой структурой характера вступает в период половой зрелости? При наступлении половой зрелости наблюдается нарастание либидинозного напряжения; сексуальные желания все настойчивее дают о себе знать и неизбежно упираются в барьер, состоящий из реакций вины и страха. Все это усиливается из-за возможности действительного сексуального опыта. Начало менструаций в это время для девочки, опасающейся того, что мастурбация нанесла ей вред, эмоционально означает очевидное доказательство того, что вред ей действительно причинен. Интеллектуальное знание о менструации ничего не меняет, потому что понимание находится на поверхностном уровне, а страхи – на глубинном, а потому они друг с другом не соприкасаются. Положение обостряется. Желания и искушения сильны, но силен и страх.
Кажется, что жить под бременем осознанной тревоги больше невыносимо. «Лучше бы мне умереть, чем пережить настоящий приступ тревоги», – говорят пациентки. Поэтому в ситуациях, подобных этим, жизненная необходимость вынуждает нас изыскивать средства защиты, то есть мы автоматически стараемся изменить свою жизненную позицию таким образом, чтобы либо избежать тревоги, либо обезопасить себя от нее.
В соответствии с базальными конфликтами, представленными в каждом из четырех обсуждаемых типов, эти типы олицетворяют разнообразные способы избавления от тревоги. Различия в типах обязаны своим происхождением разнообразию избранных ими путей. В них развиваются противоположные черты характера и склонности, хотя цель у них общая – оградить себя от той же самой тревоги. Девушка из первой группы защищается от нее, вообще избегая конкуренции с женщинами и почти полностью уклоняясь от исполнения женской роли. Ее соревновательный порыв отрывается от первоначальной почвы и переносится в некую духовную область. Соревнование за лучший характер, высшие идеалы или за то, чтобы стать лучшей студенткой, настолько далеко от соперничества из-за мужчины, что ее страхи значительно ослабевают. В то же самое время ее стремление к совершенству помогает ей преодолеть чувство вины.
В силу своей радикальности такое решение проблемы дает на время значительные преимущества. Годами девушка может чувствовать себя совершенно удовлетворенной. Оборотная сторона дает о себе знать, как только она вплотную соприкоснется с мужчинами, особенно если выйдет замуж. Тогда можно наблюдать, как удовлетворенность и уверенность в себе внезапно исчезают, и довольная, веселая, способная, независимая девушка превращается в неудовлетворенную женщину, терзаемую чувством своей неполноценности, легко впадающую в депрессию и сторонящуюся активного участия в семейной жизни. В сексуальном отношения она фригидна, и вместо любовной установки к мужу у нее преобладает соревновательная.
Девушка из второй группы не отказывается от конкуренции с другими женщинами. Настороженное неприятие других женщин побуждает ее одерживать над ними победу при каждой представившейся возможности, в результате чего, в отличие от девушки из первой группы, у нее возникает довольно сильная неопределенная тревога. Чтобы оградить себя от тревоги, она льнет к мужчинам. Если ранее упомянутые девушки ретируются с поля боя, эти последние ищут союзников. Их ненасытная жажда восхищения со стороны мужчин вовсе не свидетельствует о том, будто им органически присуща большая потребность в сексуальном удовлетворении. В действительности они тоже доказывают свою фригидность, стоит им только вступить в реальные сексуальные отношения. То, что мужчины служат для них своего рода успокоением, становится очевидным, как только им не удается заполучить одного или нескольких ухажеров; тогда их тревога выплескивается наружу, они чувствуют себя покинутыми, беззащитными, потерянными. Завоевывать восхищение мужчин нужно им также для того, чтобы успокоиться насчет собственной «нормальности», опасение за которую, как я уже говорила, является результатом страха перед тем, что им повредила мастурбация. Их чувства вины и страха, связанные с сексуальностью, слишком велики, чтобы допустить возможность удовлетворительных отношений с мужчинами. Поэтому лишь все новые победы над мужчинами могут приносить им успокоение
[116].
