История показалась Питеру очень странной. Его подозрения только усилились, когда выяснилось, что за неделю до смерти отца миссис Карлсон, открыв в местном отделении Калифорнийского банка дополнительный счет, получила доступ к сбережениям своего работодателя, то есть к 2000 долларов. При этом, как только тело Линдстрома предали земле, всю сумму, предъявив доверенность от Эстер, забрала из банка ее подруга, сорокадвухлетняя Анна Эриксон8.
О своих подозрениях Питер тут же сообщил брату Чарльзу, чиновнику дорожного управления Уильямса. 18 февраля, в среду, эксгумированное тело Огаста Линдстрома поездом отправили в Калифорнию. На следующий день оно уже было в Лос-Анджелесе, и в то же утро капитан Уильям Брайт из отдела по расследованию убийств допросил Карлсон и Эриксон. Из полиции обе женщины зашли к миссис Карлсон на чашечку кофе9.
В пятницу утром провели вскрытие Огаста Линдстрома, и местный химик Р. Абернати сообщил заместителю окружного прокурора Джорджу Стальману, что в желудке покойного «вместе с гороховым супом» обнаружено два с половиной грана мышьяка. По словам химика, таким количеством «можно убить сорок человек»10. Было решено, предъявив обвинение в убийстве, немедленно арестовать Эстер Карлсон и Анну Эриксон. Неожиданно у последней начались страшные судороги, и женщину отправили в больницу. Там сделали промывание желудка, и, проанализировав его содержимое, Абернати опять обнаружил «большую дозу мышьяка». Врачи пришли к выводу, что больная не выживет.
Эстер Карлсон взяли под стражу уже за полночь. На вопросы полицейских она не отвечала. Что касается Эриксон, та повторяла только одну фразу: «Она меня втянула»11.
Несмотря на прогнозы врачей, Анна не только выжила, но настолько окрепла, что в вокресенье, 22 февраля, смогла обвинить миссис Карлсон в убийстве. Еще на больничной койке Эриксон заявила: «Эстер Карлсон за три недели до смерти Линдстрома сказала, что он ей надоел и она хотела бы от него избавиться». Он стал поговаривать о своем желании продать дом и уехать к сыну Чарльзу в Аризону, из-за чего экономка лишилась бы работы12.
Двумя днями позже, во вторник, 24 февраля, Стальман получил от Анны Эриксон письменные показания о преступных деяниях ее бывшей подруги. Из второго разговора в больничной палате он узнал про частые жалобы Эстер, которая «устала ухаживать за стариками». Это касалось не только Линдстрома, но и ее мужа Чарльза Карлсона. Был и еще один мужчина, умерший в Хемете в 1925 году незадолго до Чарльза13.
Как писали газеты, речь шла о восьмидесятилетнем шведском иммигранте Густаве Альцене. Вскоре после переезда в Америку Густав заболел, и Карлсоны, жившие тогда в Хемете, взяли его к себе в дом. Врач, определив у больного проблемы с сердцем, прописал обычное по тем временам лекарство – таблетки стрихнина, по одной на прием в случае необходимости.
Однако вскоре Альцена нашли мертвым. По сообщениям «Лос-Анджелес таймс», все решили, что он – то ли по ошибке, то ли намереваясь покончить с собой – принял сразу целую упаковку таблеток. Через несколько месяцев умер и Чарльз Карлсон. Писали, что от рака желудка. После обвинений Эриксон помощник прокурора Стальман объявил о намерении выехать в Хемет и на месте выяснить обстоятельства смерти обоих мужчин14.
В тот же самый вторник, в 11:00, в окружном морге выясняли обстоятельства смерти Огаста Линдстрома. Кроме его сыновей, присутствовали несколько свидетелей: химик Абернати, владелец похоронной конторы Чарльз Майерс; банковский клерк Б. Пекхэм, который по письменному распоряжению миссис Карлсон выдал ее подруге 2000 долларов, и помощник шерифа Гарри Брюстер, утверждавший, что «нашел в швейной коробке миссис Карлсон пустой пузырек из-под стрихнина».
По совету своего адвоката Карлсон ни на какие вопросы не отвечала. Недавно выписанная из больницы Анна Эриксон сначала тоже отказывалась давать показания, но потом согласилась. Помощник шерифа Хэйзел Браун довел ослабевшую женщину до свидетельского места, и она «призналась, что утром в день смерти угостила Линдстрома куском яблочного пирога». При этом, добавила женщина, «кусок того же пирога достался ее другому соседу».
Однако жюри коронера в ее непричастность не поверило и, постановив, что «Линдстром был отравлен, а повинный или повинные в этом пока не установлены», рекомендовало «на время следствия миссис Эстер Карлсон и миссис Анну Эриксон задержать». Вечером того же дня, после многочасового коронерского дознания, Стальман обвинил женщин в убийстве15.
На следующее утро он направился в Хемет. Там ему удалось выяснить, что миссис Карлсон в 1922 году купила у местного аптекаря «некоторое количество яда». Из медицинского заключения заместитель прокурора узнал, что, хотя официально Густав Альцен «умер от естественных причин», перед смертью у него «наблюдались симптомы отравления стрихнином». По непроверенным слухам, «стрихнин мог стать причиной смерти и Чарльза Карлсона». Вечером, перед возвращением в Ломиту, Стальман встретился с репортерами и объявил, что тела обоих мужчин, скорее всего, будут эксгумированы16.
В первый понедельник марта появилось свидетельство еще одного аптекаря – Л. Л. Уиллиса. Этот житель города Лонг-Бич, следивший за делом по газетным публикациям, сообщил, что у него миссис Карлсон и ее подруга пытались купить мышьяк. Аптекарю просьба «показалась подозрительной», и он им отказал. По вновь открывшимся обстоятельствам полицейские, проведя в доме Карлсон еще один обыск, нашли там листок с рецептом муравьиной отравы:
3 чашки сахара положить в кастрюлю,
влить 2 чашки кипятка,
добавить 2 чайные ложки арсенита натрия.
Разложить по плошкам.
Стальман немедленно объявил, что «покажет бумагу аптекарям Лос-Анджелеса, Лонг-Бич, Редондо и других близлежащих городов и выяснит, пытался ли кто-нибудь, используя этот рецепт, купить арсенит натрия»17.
Предварительные слушания в муниципальном суде состоялись в пятницу. Анна Эриксон к тому времени уже совершенно поправилась, а Карслон, как писали газеты, всю неделю страдала от запущенного туберкулеза легких.
Первым со свидетельскими показаниями выступил окружной эксперт-химик, обнаруживший в теле Линдстрома мышьяк. Чарльз, сын покойного, высказал предположение, что химикат мог использоваться при эксгумации и перевозке тела. «Миссис Карлсон сказала, что в тот день, придя домой, отец пожаловался на недомогание, обедать отказался, а к вечеру ему стало совсем плохо», – сообщил присяжным Чарльз Линдстром. По словам женщины, Огаст запретил ей вызывать врача. В 19:00, когда состояние больного резко ухудшилось, она все-таки позвонила доктору, но до его прихода Линдстром-старший не дожил.
Доктор Ланкастер подтвердил, что в день смерти Линдстрома дал его экономке лекарство и что вскоре после ее вечернего звонка, прибыв к пациенту, нашел его мертвым.
По словам врача, через насколько дней его вызвали к миссис Эриксон. Он, обнаружив у женщины сильную рвоту, отправил ее в больницу, где анализ содержимого желудка показал наличие мышьяка. Эриксон стало плохо после чашки кофе, которым ее угостила миссис Карлсон.
