После последнего концерта мы сильно напились. Я смешивал горячее саке с «ершом» из виски и холодного пива. Вернувшись в гостиницу, я проголодался. Обслуживание номеров было прекращено на ночь. Я ползал на четвереньках по гостиничному коридору, пока не наткнулся на лежавший на полу пластмассовый поднос с двумя старыми булочками и кусочком масла. Я увидел свое отражение в зеркале у лифта.
У Уильяма Блейка есть картина «Навуходоносор», которую можно видеть также на обложке альбома «Death Walks Behind You» группы Atomic Rooster. Лицо царя искажено ужасом, поскольку он понимает, чем становится: он постепенно превращается в зверя.
Эта картина была тем, что я увидел в зеркале.
И что вы можете сделать, чтобы остановить безумие?
Я проверил, не превращается ли моя нога в звериную. Она не превращалась – по крайней мере, на тот момент. Однако я все еще хотел есть, и у меня было две булочки.
Новый аккумулятор
Рождество было довольно странным: жизнь не в дороге? У меня теперь был собственный дом. Небольшой новый дом с террасой в Западном Лондоне – трофей человека, записавшего альбом номер один. Род Смоллвуд пришел ко мне на ужин. Он принес рождественский подарок – богато украшенную коробку для игральных карт. Он очень любил играть в азартные игры, но только при правильных обстоятельствах.
На столе появились карты. После того, как Род в пух и прах обыграл всех присутствовавших, он собрал деньги и ушел. Это был, я полагаю, его директорский инстинкт. Если вы пригласите саблезубого тигра на чашку чая, не удивляйтесь, если он вас съест. Это не нужно воспринимать, как личный выпад. Это именно то, что делают саблезубые тигры.
Следующие три альбома и гастроли можно приравнять к следующим пяти годам моей жизни. Все это, однако, было сделано без Клайва Барра, ушедшего из группы в конце тура «Number of the Beast».
Дело было не в багаже, не в вечеринках или девушках, поскольку в тот или иной момент в этих вещах мог быть повинен каждый из нас. Термин «творческие разногласия» был бы чересчур пафосным для его реального творческого вклада. Самым точным вариантом описания, которое я мог бы подобрать, было бы «неизбежные и непреодолимые разногласия». Разрыв отношений между барабанщиком и басистом всегда фундаментален, особенно в том случае, когда басист является также основным автором песен и лидером группы.
Клайв всегда смотрел на Maiden предвзято, несмотря даже на то, что его уважали фанаты. Мне нравился его подход к игре на
барабанах, в основном, потому, что его главной фишкой была игра в стиле свингового биг-бэнда, к которой стремились такие ребята, как Иэн Пейс из Deep Purple.
То, чего мы не могли увидеть своими глазами, содержалось в придуманных Стивом, запутанных и зачастую эксцентричных ударных партиях и временных отметках. Две личности все чаще сталкивались в коллизиях. Стив был застенчив вне сцены, но агрессивен и пунктуален на сцене. Клайв был дружелюбен и общителен вне сцены, но когда дело доходило до пунктуальности в сценической работе, мог работать спустя рукава. Бросьте эту смесь в горшок ежедневного гастрольного стресса, и на протяжении путешествия по Америке она будет становиться все более и более грязной. В конце концов Стив отвел меня в сторонку и сказал: «Он должен уйти. Я не могу больше это выносить».
С одной стороны, мои отношения со Стивом стали намного лучше со времен нашего кулачного боя в ратуше Ньюкасла. С другой же, мне было грустно видеть, как Клайв уходит – однако все это действительно зашло слишком далеко, чтобы так можно было продолжать дальше.
Мы вошли в совершенно новый мир, доверившись интуиции и наняв нового барабанщика. Нико Макбрейн был профессиональным музыкантом и кроме этого в своей трудовой жизни почти ничем больше не занимался. С технической точки зрения он был даже слишком хорош для нас. Партии барабанов в наших песнях на тот момент были довольно сложными, но для Ника они ни в коей мере не представляли проблемы.
Он уже имел опыт гастрольной работы с французской группой Trust, и, когда они играли на разогреве у Maiden, я наблюдал за его игрой из-за кулис. Стив и остальные парни из группы были фанатами Trust, поскольку гастролировали с ними ранее.
Будучи несостоявшимся барабанщиком сам, я очень люблю наблюдать за их работой. С годами они разрабатывают собственный стиль движения, что я нахожу восхитительным. Кто-то сидит, выпрямившись и размахивая руками, как синкопированный паук, в то время как деревянные палочки кружатся вокруг его головы. Некоторые барабанят, словно бы погрузившись в транс, в то время как другие ведут себя, скорее, как психопаты, пытающиеся вырваться из тюремной камеры, а другие больше похожи на офисных бухгалтеров, но лишь до тех пор, пока вы, закрыв глаза, не прекращали смотреть на них, продолжая лишь слушать. Нико в этом смысле был полной копией Животного из «Маппет-шоу». Когда он начинал играть, его лицо словно бы загоралось, и каждому из своих барабанов он подпевал в соответствующей манере, а все это в целом очень напоминало завывания Стива на «Number of the Beast».
Когда он стучал по тарелкам – а Нико всегда любил как следует врезать по хорошему куску металла – к ним он относился с особенной нежностью: «Иди на хер! Иди на хер! Сука! Сука! Иди на хер!». На протяжении многих лет мы рассматривали вариант с тем, чтобы заткнуть ему рот во время студийной записи, но в процессе живого выступления просто не существует возможности скрыть музыкальный синдром Туретта, которым был поражен Нико Макбрейн.
Его оригинальный темперамент распространялся и на его помощников, которые таскали барабаны. Через несколько месяцев после его прихода в группу я проснулся от шума за окном моего отеля в испанском Сан-Себастьяне, где Maiden проводили репетиции перед тем, как приступить к производству альбома. В фонтане сидел один из грузчиков Нико, сжимая в руке кирпич и крича: «Убейте меня! Убейте меня немедленно!».
Совет, который дал ему Нико, имел терапевтическую ценность: «Иди на хер и не будь мандой».
Во всем остальном это был очень приятный вечер на городской площади.
Чтобы присматривать за Нико, мы прибегли к услугам Стива Гэдда. Стив тоже был барабанщиком, и у него была довольно выдающаяся карьера в группе Charlie. Он прекрасно понимал манию, что гнездится в черепе любого барабанщика, но в его случае это проявлялось в мягком и очень расслабленном взгляде на вселенную. Как будто у него на голове сидела какая-то невидимая утка, и весь негатив, который на него выливали, просто скатывался по перьям со спины этой утки. В конце концов Стив смог уделять нашим проблемам больше времени и стал нашим самым доверенным помощником тур-менеджера.
В 1983-м, на Новый год, группа сбежала вместе с Мартином Берчем на остров Джерси. Мы целиком захватили гостиницу 1_е Chalet. К сожалению, сейчас ее больше не существует. Ее снесли с холма, на котором она стояла; ну, или она рухнула вниз. Она
стала нашим творческим пристанищем, в котором мы сочиняли следующие наши два альбома. Там был бар, который работал 24 часа в сутки, так что если хотите, добро пожаловать – а также небольшой бальный зал, который мы превратили в репетиционную комнату, чтобы писать, есть, спать и дышать музыкой. Интернета тогда не было, не было ноутбуков и мобильных телефонов; имелся лишь телевизор и бильярдный стол.
