Рональд Джеймс Падавона, единственный ребенок в семье итальянских иммигрантов, родился 10 июля 1942 года в Портсмуте, штат Нью-Гэмпшир, и вырос в Кортленде на севере штата Нью-Йорк. Он был воспитан в католической традиции, но главной религией для него всегда была музыка. В школе он научился играть на бас-гитаре, фортепиано и трубе и в пятнадцать лет присоединился к первой своей группе, The Vegas Kings. Начинал басистом, но к тому времени, как коллектив сменил название на Ronnie & The Rumblers (позже – Ronnie and The Red Caps), уже стал вокалистом. И только потому, настаивал он, что «никто больше не хотел петь. Я совершенно не планировал становиться лидером группы».
Впервые запев, по его словам, он «сразу понял, что во мне что-то есть. На инструменте приходилось учиться играть, а вот здесь у меня все сразу получилось – это был настоящий дар». Тем не менее поначалу его вокальному мастерству немало поспособствовала подготовка трубача. «Отчасти это связано с тем, что я уже знал, как дышать, отчасти – с тем, что у трубы есть свой голос, своя фразировка. Я узнал многое о пении благодаря тому, что просто умел играть на трубе».
Когда состав снова изменился, он изменил имя, решив, что Падавона просто «не цепляет, это были шестидесятые, не забывайте», и превратился в Ронни Дио – подражание местному мафиози Джонни Дио, «которое просто круто звучало». Группа теперь носила название Ronnie Dio and the Prophets. Именно Prophets в 1967 году превратились в первую его настоящую рок-группу, The Electric Elves, а позже название было сокращено просто до Elf.
– Это была первая группа, в которой мы пытались чего-то добиться, сочиняя оригинальный материал.
А еще это была первая группа, которая добилась определенного успеха. Когда их подписал недавно открывшийся личный лейбл Deep Purple, басист Purple Роджер Гловер стал их продюсером, и Elf пригласили выступить на разогреве на легендарных гастролях в поддержку Burn в 1974 году. Именно там Ронни познакомился с человеком, в одиночку преобразившим его карьеру: раздражительным лидером-гитаристом Deep Purple, Ричи Блэкмором.
– Для нас это стало огромным комплиментом, потому что Purple тогда были одной из самых крутых групп в мире.
Впрочем, еще больший – и неожиданный – комплимент они получили, когда Блэкмор пригласил Ронни и Elf стать аккомпанирующим составом для записи его первого сольного альбома в 1975 году. По сути, они стали его новой группой после Deep Purple, потому что гитаристу совершенно не нравилось новое фанковое направление, в котором двигалась тогда музыка Purple. Альбом Ritchie Blackmore’s Rainbow, как всегда подчеркивал Ронни, «на самом деле должен был называться Ritchie Blackmore and Ronnie James Dio’s Rainbow». И в чем-то он был прав. Мощный голос и нерастраченный композиторский талант нового певца – проявившиеся, например, на классическом для хеви-метала треке Man On The Silver Mountain, – привели Блэкмора в восторг. Если бы не великолепный потенциал творческого партнерства с Дио, Блэкмор вряд ли решился бы уйти из Deep Purple на пике коммерческого успеха. Блэкмор позже признавал: «Я ушел, потому что познакомился с Ронни Дио, и с ним было так легко работать. Изначально он должен был записать всего одну песню на сольной пластинке, но в результате мы за три недели записали весь альбом, которым я был очень доволен».
Впрочем, по-настоящему в анналы рок-истории группа вошла благодаря второму альбому, Rainbow Rising. Пластинка была записана в 1976 году составом, который сейчас считается классическим: всех бывших товарищей Дио по Elf сменили ветераны рока – барабанщик Кози Пауэлл, басист Джимми Бэйн и клавишник Тони Кэри. Rainbow Rising стал эталоном, по которому мерили все хеви-металлические альбомы вплоть до конца семидесятых. Это определенно один из лучших альбомов, на которых пел Дио.
– Да, я согласен, – беспечно ответил он.
К сожалению, состав снова поменялся еще до того, как началась запись следующего альбома, ушли Бэйн и Кэри, так что настоящий потенциал группы так и не удалось раскрыть.
– Было, конечно, очень жаль, но Ричи предпочитал постоянно что-то менять, чтобы придумать что-нибудь свежее, – с абсолютно серьезным лицом сказал мне Ронни. Остальное было понятно по его холодному, суровому взгляду. Через год и самому Дио достался удар остроносого черного башмака Блэкмора. Они разошлись, потому что «я не хотел сочинять такую музыку, какую хотел он. Он хотел стать поп-звездой, а я так не пишу. Я хотел, чтобы наши стихи оставались интеллектуальными, а он хотел любовные песенки». Тем не менее альбом Long Live Rock’n’Roll (1978) был намного лучше, чем любой последний материал Black Sabbath. Авторами всех песен снова выступили Блэкмор и Дио (и иногда Пауэлл), и, когда они поехали на гастроли, казалось, что беспокоиться уже не о чем. Ан нет.
– Люди до сих пор мне говорят, как удивились, когда я вскоре после этого ушел из группы. На самом деле я и сам был малость удивлен, – саркастично добавил он. – В конечном итоге это был выбор Ричи, да. Но это был и мой выбор, потому что я знал, что не смогу дать Ричи то, чего он хочет. Посмотрите, что группа записала после моего ухода – синглы вроде Since You’ve Been Gone. Это отличная песня, она стала для них большим хитом, но я бы не смог ни сочинить, ни спеть такую песню для них. Это был мейнстримовый поп-рок, и именно в том направлении хотел двигаться Ричи. Если бы я тоже этого хотел, то, уверен, мы смогли бы работать и дальше. Но я не хотел.
По словам Ронни, он готовился сочинять и записывать первый сольный альбом, но однажды встретился с гитаристом Sabbath Тони Айомми в клубе «Рэйнбоу» в Лос-Анджелесе, и эта встреча изменила все.
– Судьба, – рассказывал он мне. – Определенно судьба, потому что связь у нас установилась практически мгновенно.
Когда Айомми вечером пригласил его на студию поджемовать, «я не думал, что это станет прослушиванием. Просто два музыканта хорошенько оторвались».
Конкретно этот отрыв, впрочем, воплотился в песне Children Of The Sea, которая во многом стала шаблоном для всего следующего альбома Black Sabbath, Heaven And Hell.
– У Тони был отличный рифф, который он мне сыграл и сказал, что больше ничего к нему нет. Я ответил: «Дай мне минутку», сел в углу и написал слова. А потом мы все записали. Когда он поставил получившуюся запись, мы оба поняли, что в этом что-то есть.
Они были правы. Heaven And Hell, вышедший летом 1980 года, стал не только одним из самых коммерчески успешных альбомов группы со времен расцвета в начале семидесятых, не просто одним из величайших альбомов за всю историю Sabbath, с Оззи или без него; если говорить без обиняков, то он был и остается одним из величайших хеви-металлических альбомов всех времен – и точка.
– Если бы меня попросили назвать альбом, которым я больше всего горжусь, это был бы Heaven And Hell, – сказал Ронни. – Конечно, были и другие альбомы, которые я любил так же сильно, но там столько всего сложилось – мы объехали весь мир, чтобы записать разные песни, остались очень довольны музыкой, и потом он стал невероятно успешным. Так что Heaven And Hell для меня – совершенно особенная пластинка.
